Через мгновение он появился с букетом роз.

— Иду, иду! — крикнул он и повернулся к сестре. — Рада, только не психуй раньше времени и ничего не порть, ладно?

— Да я и не…

— Вот и умничка.

Денис открыл дверь, и на пороге появилась Света, бывшая невеста Романова.

— Да ты, должно быть, шутишь! — воскликнула Рада.

— Уймись! — одернул ее брат.

— Привет, Денис. Привет, Рада, — сказала Света.

— Ты что, с ней встречаешься? — спросила Рада, проигнорировав приветствие.

— Здравствуй, Света. Держи, это тебе, — Денис протянул букет.

— Спасибо, они прекрасны, — Света с наслаждением вдохнула запах роз. — Денис, ты не рассказал Раде?

— Не было времени. Да и нечего рассказывать, я могу встречаться, с кем хочу.

— Рада, послушай, — сказала Света. — Денис очень помог мне пережить расставание с Сашей. И я не решалась… на новые отношения, потому что боялась вообще кому-то доверять. Тем более, актеру и такому красавчику.

— Света! — воскликнул Денис.

— А что? Как будто это не так. Но Денис хороший, и он мне действительно нравится. Я понимаю, тебе неприятно меня видеть, но я хочу, чтобы ты знала. Ни ты, ни я… Мы не виноваты в том, что случилось. Я не злюсь на тебя за то, что ты встречалась с Сашей, потому что ты ничего не знала. Наоборот, я благодарна тебе, что ты решила мне сообщить хотя бы через брата, хотя это довольно унизительно.

— Мягко говоря, — сказала Рада. — Но насчет «Денис хороший» я бы не торопилась.

— Рада, — процедил Денис.

— Да ладно, ладно. Делайте, что хотите. Подвизайся на пути добра, брат, — Рада хлопнула его по плечу. — И тебе удачи, Света. Ну, знаешь, глаз да глаз и все такое. А я пойду.

Она зашла на кухню, поставила в сумку бутылки с выпивкой и проскользнула к выходу мимо Светы и Дениса.

— Приятно было познакомиться, — сказала Света.

Рада кивнула и вышла из квартиры.

Света — так Света, не самый худший вариант… Неприятно, конечно, вспоминать Романова, но что делать, все равно он мозолит глаза в университете каждую неделю. И непонятно, что такой девочке, которой мама не разрешает встречаться с богатыми и красивыми, делать с Денисом, который, что уж лукавить, хорош собой и ходит в пасынках у хозяина шоколадной фабрики. Не Бог весть какое богатство, но новенький опель есть не у каждого. Главное, чтобы Денис не сорвался на привычный для себя стиль Казановы…

Рада поправила куртку, пощупала, чтобы хвост на голове был ровно посередине, вытерла уголки рта и нажала на кнопку звонка. Из-за двери доносилась музыка. Свет в глазке на мгновение погас, — видимо, кто-то выглянул на лестничную клетку, — и дверь открылась. Тина, нарядная и довольная, отступила, пропуская Раду. Стены коридора были выкрашены желтой краской, в белых рамках висели черно-белые снимки и черные крючки для одежды, а еще большое овальное зеркало в черной металлической раме.

— Ух ты! Как тут у вас все… — восхищенно выдохнула Рада.

— Привет! Наконец-то! Все уже пришли, мы ждем тебя, чтобы сесть за стол, — Тина чмокнула подругу в щеку.

— Рада! Привет! — в конце коридора появился Саша.

— Привет, народ, — улыбнулась Рада. — Я тут кое-что принесла вам.

Рада извлекла из пакета бутылки.

— О! Вот это ты молодец, — Тина забрала у Рады бутылки. — Давай, мой руки и проходи в комнату. Я быстренько нарежу лимон для текилы.

Рада сняла куртку, повесила шарф, придирчиво оглядела себя в новом зеркале и, вымыв руки и подкрасив губы блеском, пошла в комнату.

— Всем привет! — сказала она, оглядывая гостей Тины.

— Привет! — разрозненно ответили ребята.

Комната была большой, светлой и такой новой, будто из журнала. Три стены были белыми, одна — небесно-голубой. На голубой стене висели белые полки с книгами и несколько ярких картин, а у противоположной стены стоял такой же яркий длинный голубой диван с желтыми подушками. В центре комнаты расположился большой стол из светлого дерева, а на нем — яркие тарелки с закусками и фруктами.

— Саш, как вы тут здорово все сделали!

— Я сам в восторге. Но это все Тина придумала, от первого до последнего штриха. Рада, познакомься, это мой друг Витя, а это Катя, его девушка.

— Привет, — сказал коренастый парень в футболке с инопланетянином.

Катя, хрупкая девушка с черными волосами и стрижкой, как у Мирей Матье, улыбнулась и помахала рукой. У нее были удивительно светлые для черных волос голубые глаза и белая кожа. Она была похожа на маленькую изящную фарфоровую куколку, особенно рядом с Витей, который, казалось, только что слез со здоровенного мощного мотоцикла.

— Приятно познакомиться, — Рада улыбнулась.

— А это Ника, она учится вместе с Тиной. Ника, это Рада.

— Очень приятно, — ответила высокая худощавая девушка с длинной косой, одетая в чересчур свободную блузку в мелкий цветочек. Загорелое лицо Ники украшали веснушки, широкая белозубая улыбка и полное отсутствие косметики.

— Взаимно, — кивнула Рада.

— А это — Вася и Макар, мои бывшие одноклассники. Вася — программист, а Макар учится в МГУ на переводчика-арабиста. Макар, Рада, кстати, тоже в МГУ учится. И тоже филолог.

— Привет, — отозвался Вася, симпатичный высокий парень со светлыми взъерошенными волосами и трогательно оттопыренными ушами.

— Привет, коллега, — махнул рукой Макар. Несмотря на славянское имя, он был темноволосым, черноглазым, единственным из ребят, кто был одет в классические брюки и стильную клетчатую рубашку.

— Привет, — ответила Рада, улыбаясь.

Компания была приятной, и Рада почувствовала, как расслабляется спина. Она даже не заметила, что по привычке выпрямилась по струнке, стараясь произвести впечатление.

— Рада, садись вот тут, с Никой, — Тина вошла в комнату, неся на подносе виски, текилу, солонку и блюдце с нарезанным лимоном.

— Ого! — воскликнул Витя, глядя на поднос. — Красота-то какая!

Ребята засмеялись. Рада отодвинула стул и села рядом с Никой, улыбнувшись соседке.

— Тина говорила, что ты тоже едешь в Египет? — сказала Рада.

— Да. И мы с тобой, видимо, будем жить в одном номере. Так что я рада, наконец, познакомиться. Думаю, мы отлично поладим, — улыбнулась Ника.

— Солидарна, — кивнула Рада и подвинула стул поближе к столу.

Она сидела за крайним углом, по левую руку от нее, в торце, сидела Тина, в противоположном торце — Саша. Катя, Витя и Макар разместились на диване, а Вася устроился рядом с Никой.

Постепенно первая неловкость прошла, текила сделала свое дело, Тина включила сброник группы Queen, и предложила приготовить кальян.

— Может, сыграем во что-нибудь? — предложил Саша.

— Может, в картишки? Покер или очко, — сказал Вася.

— Не, я не умею, — протянула Ника.

— А в мафию? Обычно очень весело выходит, — Рада с надеждой посмотрела на Тину.

— Мне кажется, мафия плохо сочетается с кальяном, — улыбнулась та. — А что скажете про «крокодила»?

После кальяна и часовой игры в «крокодила», когда ребята хохотали до слез над попытками друг друга показать слова жестами, Рада пошла на балкон глотнуть свежего воздуха. С трудом выбрав местечко среди сваленных после ремонта коробок и пакетов с вещами, она оперлась на перила и стала всматриваться в горящие окна дома напротив. Холодный вечерний воздух пробирался под кожу, но Раде хотелось немного остудиться и выветрить спиртные пары.

— К тебе можно? — раздалось у нее за спиной.

Она обернулась и увидела Макара.

— Проходи, конечно, — улыбнулась Рада. — Только аккуратно, не навернись, здесь повсюду завалы.

Макар осмотрелся, шагнул и встал почти вплотную к ней: коробки не позволяли держаться на джентльменском расстоянии.

— Можно я покурю? — Макар сунул руку в карман куртки. — А ты чего не оделась? Холодно же. Держи мою куртку.

— Да ничего страшного, мне не холодно… Кури, конечно.

Но он все же накинул ей на плечи свою черную куртку, и она ощутила сладковатый запах мужского парфюма. Такой запах ассоциировался у нее с восточными мужчинами: то ли слишком мускусный, то ли слишком сильный. В первом гуманитарном корпусе университета помимо филологического располагался юридический факультет. Там училось много армянских молодцев в дорогой одежде, с ленивой походкой, гелем на волосах и вот такими духами, которых бывало многовато даже на одном человеке, а уж если в лифте ехала целая компания, то приходилось задерживать дыхание до самого седьмого этажа. Чаща сандаловых деревьев — вот как пахло в лифте, переполненном студентами юрфака. Сандал считался афродизиаком, но Рада плохо могла себе представить девушку, покоренную таким ароматом. Упасть от него в обморок — да, но в постель… Вряд ли.