Сорвалась с места и побежала, торопливо прыгая в приготовленную с вечера одежду.

Пересчитала в стремительно пустеющем кошельке деньги. Да, осталось только на проезд туда и обратно. И спрятанные пятьсот рублей в паспорте. На всякий пожарный. Ужас. С такими темпами она точно месяц не протянет. На этого укротителя надежды нет. Работать его домохозяйкой она точно не будет. Как он не понимает? Она – будущий юрист! Ей нельзя марать руки!

Коллоквиум на удивление прошел спокойно. Сессия закончилась. Теперь и в университет можно не ходить, а как бы заниматься дома на самостоятельном обучении. Теперь –то нужно направить все усилия на поиски мужа.

Несмотря на то, что Алиса решила выйти замуж за богача, она сама себе противоречила –никак не могла расслабиться в компаниях, куда ее приглашала Лиза несколько раз, хотя, может быть, оттого, что Лиза звала ее только как сопровождение к себе, и почти всегда потом что-то предполагалось, в чем Алиса принять участие уже точно не могла. Девятнадцатилетняя девушка, насмотревшись лент красивых и попастых в инстаграмме, точно знала, что жизнь – именно такая: на берегу моря, в красивом купальнике, с пинаколадой в ярком фужере. И для того, чтобы этого достигнуть, надо выгодно себя показать.

Ужин в кафе с Георгием вышел скучным и пресным. Она все время не могла себе запретить смотреть на его худые руки и не думать о том, что он, кажется, довольно непропорционален и обладает немного недостаточной массой тела.

«Что за напасть, – думала она. – Юра толстый, а этот – худой. Есть ли нормальные люди в этом мире?».

Воображение услужливо подсунуло образ Антона, но оно тут же хлопком меню было отброшено прочь. Во-первых, он – сын богатого предка, во-вторых, он слишком..слишком.. борзый. Дроздоборзый! Такие тоже не пойдут.

Девушка оглянулась вокруг, кокетливо пожимая плечиками на откровенные разглядывающие взгляды других мужчин.

Общество Георгия, который, напротив, был явно увлечен собеседницей, начинало ее тяготить. Ей уже казалась ужасной идея выйти за него замуж. Как она вообще могла об этом подумать? Он тощий, как жердь! Где были ее глаза, когда она об этом думала и соблазняла кокетливыми взглядами?

Наконец вечер с горем поплам подошел к концу. Она бы сказала, что доберется до дома сама, если бы обладала достаточным количеством наличности, но финансы пели не романсы, а отстукивали похоронный марш, и Алисе пришлось согласиться еще на полчаса общества Георгия.

Тот радостно ухватился за эту возможность поговорить с прелестницей, чтобы, может быть, даже получить вознаграждение в виде поцелуя, но был обставлен. С резвостью газели Алиса упорхнула из машины, обрадованно увидев на телефоне входящий вызов от матери.

Такое ощущение, что они расстались не три дня назад, а как минимум, год!

- Мамочка! Как у тебя дела?

- Ох, Алисочка, я так рада, что согласилась на поездку. Представляешь, мы в Париже. Мы гуляли на Елисейских полях, были на Эйфелевой башне, я ела устриц и еще купила себе настоящие духи, «Шанель №5».

- Так они же невкусные!

- А ты и не пей! Хорошие духи! Я и тебе тоже купила.

Алиса поморщилась, будто бы мать могла увидеть гримасу на лице дочери.

- Какие у тебя новости?

- Закрыла сессию, теперь я свободная птичка.

- Какие планы дальше?

Звук крякает, но все равно ей слышится небольшое отстранение, будто бы эти вопросы были отрепетированы заранее.

- Ну..работу поищу..

- Знаешь, дорогая, я тут подумала, может быть, ты переведешься на очное отделение? Олег Борисович согласен оплатить твою учебу.

- Может быть. Ну ладно, все равно уже не в этом году. Вот приедете и поговорим!

- Хорошо.

Мать смеется.

- Слушай, а давай я тебе в ватсап пришлю фотографии, которые я сделала здесь, во Франции? В следующем году обязательбно поедем все вместе, мне так хочется тебе показать всю эту красоту!

- Конечно, шли!

Нажав на крусную кнопку, обрубив связь, Алиса едва не заплакала. Ей казалось, что мать несправедливо наслаждается жизнью, и на ее месте должна быть именно она.

Ну ничего. И она будет ходить в фирменных итальянских туфельках по зарубежной земле, отправляя фотографии веселья на родину, по которой совершенно не будет скучать. Вот только решит один маленький, совершенно малюсенький вопрос, который не может решиться почему-то уже довольно давно: надо найти симпатичного миллионерчика. Не очень старого, чтобы было проблем с его детьми и не сильно молодого, чтобы не было проблем с его родителями. Все, казалось бы просто – видишь красивую девушку с удивительными сапфировыми глазами – бери и женись! Но нет! Миллионеры, как и миллиардеры упорно не хотели появляться возле университета, стоять на остановках или ездить в метро. Как ни крути, а водились они в каких-то специально отведенных вольерах, куда Алиса по неопытности своей никак не может найти вход. Но это дело поправимое. Главное – желание!

Дверь в квартиру снова открылась практически сама. Картина маслом: дежавю в прихожей. Снова колючий взгляд с мыска сапог до синих безмятежных. Снова отражение удара.

- Раздевайся.

Это мы уже проходили. Подумаешь, нас таким не удивить совершенно. Алиса спокойно стягивает сапоги, ставит в уголок, возле напряженно замершего пуфика. Расстегивает пальто, не опуская глаз, даже когда пришлось развязать затянутый поясок.

Не бросает, а будто ставит пальто на пуфик.

Ну-с, великий господин и повелитель, хозяин драконовской норы, чего изволите-с?

- С завтрашнего дня приступаешь к работе.

Надо же, что еще удумал?

- Не здесь, раз ты даже с такой банальной работой, как готовка ужина и уборка квартиры, справиться не можешь.

Ах да, готовка ужина. Вот откуда этот голодный блеск глаз, старательно игнорирующий вырез на груди.

- Уж там ты навредить не сможешь, точно.

Он все удивляется тому, как она себя ведет – смотрит в лицо уверенно, вроде бы даже согласно, а потом, за спиной, ведет себя так, что хочется голову открутить. Вот вроде бы нормально попросил: будь человеком, женщиной, наконец, приготовь ужин. И что? Где еда? В зале – бардак, а на белоснежном диване невозможно сладкий след от чего-то желтого. Даже боясь представить себе, что это может быть, сразу позвонил Нине Константиновне, исправлять непорядок и возвращать все на привычные рельсы. С этой мадам, в голове у которой творится черт-те что, нужно принимать какие-то другие, видимо, меры.

Алиса возводит очи горе. Ты еще не знаешь, господин хороший, на что способна обиженная девушка. А уж то, что она будет обижаться долго, Алиса знала точно. Ибо нечего лезть в жизнь, когда не просят. Тоже мне – помощник выискался – квартиру предоставил. Да она, между прочим, потом, когда исправит свое холостое недоразумение, все ему отдаст, прямо телеграфирует несколько тысяч рублей за проживание в квартире.