Глава III

Возвращение на Землю затянулось по причине огромной очереди. К концу второго дня они с Лару наконец заняли два места в до отказа заполненной кабине лифта. Происходило то, что позже недолгое время называли вторым Великим Исходом. Ну или просто наконец образумившиеся люди внезапно сорвались стихийно покидать Луну в поисках лучшей жизни на Марсе.

Меркурий и Лару брали билеты без скидочных купонов, во многом по тому у них и получилось так быстро прервать свою лунную бездеятельность. По причине первого раза, а соответственно и первого шока Меркурий не спал уже несколько дней. И Лару чувствовал все менее сконцентрированное вранье про приятные сны.

Глава IV

На седьмой день Меркурий уснул за завтраком, его не будили около суток, затем он проснулся сам от ужасной сухости во рту. Лару был в отъезде. Меркурий в одной из гостиниц Петербурга.

В темноте ещё больше защемило всё внутри, мозг подавал сигналы о повреждённом животе и ещё о чём-то тёплом, но до конца не понятном.

Так Меркурий и лежал в нейтральном состоянии в тёмной комнате между двух подушек. Ощущая себя не здесь и не там. Лежал бесконечно долго, теряя постепенно очертания узора панелей потолка, пока вновь не натыкался спросонья на знакомую фигуру, чертимую наверху помутнениями в глазах. И это продлевало бодряк еще на пару секунд. В итоге проснулся он еще через сутки на полу того же гостиничного номера. Меркурия уборщица явно обходила стороной.

Многодневные трипы не повергали Анастасию в шок. Она привыкла к этому сразу, клиенты зачастую снимали номера с целью полного выхода из непрерывного потока идиотизма, с которым им приходилось работать. Настя предпочитала думать о подобном явлении как о подзарядке батареек. Она в общем-то так и называла Меркурия — батарейкой. Когда он вдруг проснулся от чужого присутствия в комнате, Анастасия заканчивала прихожую. Вежливо не подав виду, чтобы не ввести в краску уборщицу, Меркурий подождал щелчка ключа с той стороны.

Мощная рука Лару легла на плечо. Внутри параллелепипеда, в котором они находились, не было ничего, кроме промежуточных то затемнений, то поблескиваний. Меркурий понял, что не покидал капсулу, сон настиг его еще внутри, около часа в полном отрубоне. Подошла очередь сторожить чемоданчик учителя.

Сидевший слева от Меркурия темный парень прошептал, ни к кому толком не обращаясь, — Марс привлек или с концами в отчий дом?

Меркурий промолчал.

— У меня на днях машина переработки вторичного сырья, хе-хе, умерла. Сваливаю по причине невозможности прокормиться, — всё шептал паренек на соседнем сиденье, — Давненько в капсулу уже не залезал, да и дома восемь лет не был. В общем-то я сразу знал, что там нечего искать, ещё до того, как на подработку согласился. Просто устал Землю перебирать ногами, необходимо было развеяться, — он положил в рукав Меркурия бумажку и принял положение радостно спящего бродяги. Проверять послание в темноте как ни странно не имело смысла.

Вечером Лару позвонил в дверь номера Меркурия, тот уже сидел на чемоданчике. Возвращение в целом заняло не более двух часов. Внутри чайки все также по-старому было уютно, мягко, натоптано и нагрето. И никаких мыслей не вызывала бесшумная мелодия полета в своем темпе. Меркурий ощущал комфорт и невозмутимую уверенность во взмахе крыльев, очередности свободного полета и принятии решений о траектории движения.

Постепенно, начиная с конца капсулы, включили полный свет. Спустя десять минут люди в прекрасном настроении покидали место своего недавнего пребывания в невозмутимой радости возвращения туда, где уже так давно ступает нога человека. Меркурий отчасти разделял, отчасти ощущал себя в критически незнакомом месте. Однако задумываться о подобных глупостях не стоило. Через пару минут им удалось терпеливо протиснуться в электричку. Дождавшись неминуемого сна Лару, Меркурий расстегнул пуговицу на левом рукаве рубашки и спокойно достал небольшой синего цвета лист. Это был кусок комикса, явно вырванный из книжки слишком давно, чтобы спонтанно потерять важность для хозяина. Восемь небольших отдельных зарисовок, разделенных тонкими белыми полосками, выглядели самодельными, хотя скорее обведенными, чем в полном смысле прорисованными кем-то вручную.

Первая картинка открывала взгляду глупого вида мальчика лет семи, кормящего с руки непонятное из-за потертости бумаги животное, кого-то типа собаки, не иначе. Дикое бурление, устрашающий грохот, шипение на второй. Далее скромного вида мужчина с густой растительностью на лице производит странные математические расчеты, отображенные глупым набором цифр и ничего не значащих символов, однако последовательных и создающих ощущение активного шевеления мозгами. Коридор, в который убегает животное с первой картинки и бегущий за ним бородач следующим слайдом. Дальше снова бородатый человек в месте схожем с третьим слайдом, но тут уже летящий в небе над городом, завернувшись в белый пододеяльник. Ну а на последнем кусочке со страницы в полуоборванном виде лежит мертвое перевернутое тело с дыркой во лбу, дымящийся пистолет и буквы в белой рамочке «ARRR! KASS! SLAM! CHOOOPM! KRCH-KRCH…»

На другой стороне обращение лично уже к Меркурию.

«Здравствуй, дружище! Опять вспоминается наш тогдашний вечер… Красота. Не переживай, дела я закрыл посредством отложенных средств.

Продолжай свою тур-поездку по родным местам, главное — держись от Марса подальше и все. Каждый день вносятся поправки в список. Правительство объявляет награду за поимку практически всех друзей-шахтеров, кто вернулся на Землю. Не калечь себя и остальных. На Земле тебе грозит только слабо функционирующая марсианская разведка, толку от нее не много, знаю, что ты в курсе дел, но для справки подбодрю. Спокойненько посидишь — через три недели из списка удалят, чтобы не засорять нераскрытыми. МПО не дремлет, брат. Только не зубоскаль».

Очевидно, его перепутали с кем-то из тайного отсека МПО. Меркурий слышал об организации. Ещё он знал, что информации о нём запрещено пересекать марсианскую орбиту. Это, конечно, нереальное условие, однако девяносто семь процентов возможных утечек запрет сдерживает. Отец рассказал об этом Меркурию незадолго до своего отправления. Отец был необычайно доскональным человеком, оттого задаваться мыслью из какого отверстия просочилась тайна, попав после к нему, в вещественных числах, как говорится, не имеет смысла.

Когда Лару вошел в номер, Меркурий уже ждал его в полной готовности следовать за. Внутренние «разрывы» прекратилось около суток назад, потому Лару не заметил ничего странного, проанализировав состояние ученика.

Следующий паром до Марса отходил через пять часов, необходимо было поторопиться и обустроить место их дальнейшего восьмимесячного пребывания.

По возвращении в работоспособное состояние Меркурий четко сознавал правильность своих действий, вернулся к послушаниям от Лару, по прибытии молча одолел каюту в одиночку.

Летели они на последнем почти пустом пароме. Следующий рейс по причине массовой миграции с Луны уже разыгрывал пятерку последних билетов, распродав не меньше десятка тысяч лотерейных купонов.

Благополучный старт и совершенно обыденные первые дни обременяли Меркурия, горевшего после восстановления желанием непрерывно работать, создавать.

Сам по себе, не отличаясь особенным талантом к переходам между существами, он достигал большего посредством упорства, порой откровенно глупого и непонятного большинству окружающих. Потому и выбор пал на Лару — Меркурий увидел в нем часть старого мира, ценившего упорство, а не желание большого результата, что, конечно, противоречило логике эффективных людей.

Паромы вызывали небольшие сомнения, уборка производилась частично вслепую, частично наперекосяк и совершенно не в такт идеям капитана, пинавшего персонал изо дня в день. Обследованием парома Меркурий занялся в конце десятых дней пребывания. Первым делом интерес роился исключительно в области функционала машины: жизнь, посвященная развитию взаимоотношений детали с изобретателем.