Взглянем на описываемое явление в ракурсе обсуждаемой проблемы. С точки зрения общества, наличие трудоголиков, видимо, надо приветствовать. Действительно, хотят – пусть работают, приумножают валовой продукт. А как с точки зрения личности? Все ли трудоголики являются таковыми «по зову сердца», вследствие особого психического склада? Сомнительно. Но ведь только для последних описанный образ жизни является оптимальным. Для остальных он противоестественен и изнурителен. Конечно, есть люди, ощущающие непреодолимую потребность активно действовать, самоутверждаться, бороться, посвящать себя служению чему-либо, в том числе фирме, отрасли, собственной стезе и т.п. Вопрос в том, сколько их, и каково соотношение их количества с общим количеством трудоголиков.
Для оценки количеств представляет интерес информация известного российского агентства «РосБизнесКонсалтинг», проводящего ежедневные опросы среди посетителей своего интернет-портала. Так, опрос от 19-20 сентября 2002 г. – «Что Вы предпочитаете?» – показывает, что 68% людей предпочитают «много работать и много зарабатывать», 20% – «иметь собственное дело», 5% – «вообще не работать», 4% – «иметь небольшой заработок, но больше свободного времени», и 3% хотят чего-то другого (любопытно, чего?). Интересная вырисовывается картина. Получается, что трудоголиков у нас большинство. Минимум 68%, а если приплюсовать к ним еще те 20%, которые хотят иметь собственное дело, то и того больше. А паразитов-то – всего 5%. Вы, конечно, можете сказать, что у РИА «РосБизнесКонсалтинг» специфическая аудитория, не отражающая народные тенденции. На это мы возразим, что как раз для этой аудитории и актуальна проблема трудоголизма – ведь не искать же трудоголиков в среде асфальтоукладчиков (помните анекдот – встречаются два рабочих трудоголика, и один говорит другому: «Ну что, еще по кирпичику?»).
Трудно поверить, что почти три четверти общества действительно хотят много работать, и что они имеют именно такой склад души, который позволит им в этом режиме ощущать себя счастливыми. Куда легче поверить в то, что они действительно думают, что хотят этого. Ведь «современное общество, несмотря на придаваемое счастью огромное значение, убедило человека, что его счастье (или, если оперировать теологическим термином, его спасение) не является целью его жизни, а настоящая цель – это его долг трудиться или его успех. Деньги, престиж, власть стали главными стимулирующими факторами и целями жизни человека. И он пребывает в иллюзорном убеждении, что действует в своих личных интересах, а на самом деле он служит чему угодно, но только не интересам своего реального “Я”» [50;294]. Действительно, здесь налицо ситуация, по сути своей аналогичная женитьбе тракториста. Ценности и модели поведения навязываются человеку извне и принимаются им без его конструктивного участия.
Дополнительным доказательством того, что описанная позиция трудоголика является всего лишь проявлением воздействия социальных стереотипов, а не объективной необходимостью, служит следующий разговор, свидетелем которого я как-то оказался на берегах туманного Альбиона. Беседовали англичанин и русский. Русский с гордостью рассказывал, как часто он задерживается на службе, как много работает. У англичанина это вызвало удивление. С его точки зрения, такой расклад характерен для малоразвитых, стран, где происходит эксплуатация человека человеком. В цивилизованном же мире у граждан существуют права, определяемые, в том числе, и трудовым законодательством, защищающим работников. Нормальный человек не позволяет себя эксплуатировать, он уважает свою личную жизнь, уделяя ей достаточно времени. Когда же возможностей и прав у человека не хватает, он идет на уступки работодателю, порой немалые. Среди них – согласие на небольшую зарплату, повышение продолжительности рабочего дня (что, кстати, равносильно снижению удельной оплаты труда), личные затраты ради фирмы (эксплуатация собственного автомобиля, пользование мобильным телефоном за свой счет и пр.). Радикальное продолжение ряда для женщин – согласие на интимные отношения с шефом. Оправдать задержки на работе можно лишь в том случае, если фирма платит существенно, т.е. действительно намного выше среднего. Либо есть внятные перспективы – например, блестяще завершить текущие проекты, после чего тебя назначат на более высокую должность. Такова позиция англичанина. От себя добавлю, что объем работы не всегда означает ее эффективности. Да, по своему опыту могу сказать, что рабочий день в офисах Москвы намного длиннее, чем в офисах Лондона. А посмотрите на статистику производительности труда – в Англии она до 10 раз выше!
Но мы отвлеклись. Разница между осознающим себя человеком и обывателем состоит в том, что первый осуществляет взвешенный выбор типа деятельности, наиболее подходящего для него, а второй с энтузиазмом следует чужим ценностям и с пеной у рта отстаивает приверженность тому или иному стереотипу, совсем не понимая неосознанности своей позиции.
В этой связи нам близка точка зрения Фридриха Ницше, который так описывал главный недостаток деятельных людей: «Деятельным людям обыкновенно недостает высшей деятельности – я разумею индивидуальную деятельность. Они деятельны в качестве чиновников, купцов, ученых, т. е. как родовые существа, но не как совершенно определенные отдельные и единственные люди; в этом отношении они ленивы. Несчастье деятельных состоит в том, что их деятельность почти всегда немного неразумна. Нельзя, например, спрашивать банкира, накопляющего деньги, о цели его неутомимой деятельности: она неразумна. Деятельные катятся, подобно камню, в силу глупости механики. Все люди еще теперь, как и во все времена, распадаются на рабов и свободных; ибо кто не имеет двух третей своего дня для себя, тот – раб, будь он в остальном кем угодно: государственным деятелем, купцом, чиновником, ученым» [30;390].
Это что касается степени вовлеченности в трудовую деятельность. Но не менее серьезна ситуация и в части выбора профессии. Практика психологов показывает, что для человека крайне важно суметь выбрать в своей жизни ту стезю, которая в наибольшей степени подходит лично ему, отвечает характеру, глубинным склонностям и устремлениям его личности. Для этого некоторые родители специально ведут своих детей к высококвалифицированным психоаналитикам, и последние помогают определить, в какой области следует искать будущее ребенка. Данный процесс требует значительных денежных затрат, но он не напрасен. Психологическая литература изобилует примерами, когда человек, занимающийся «не своим» делом, не может обрести внутреннее спокойствие, душевное равновесие, прийти к счастью.
Те же риски имеются и в случае следования социальным программам. Ведь «именно абстрактное социальное «я» является той самой «личностью», в интересах которой действует современный человек; эта «личность» играет ту роль, которую взял на себя индивидуум, и на самом деле представляет собой лишь субъективную маскировку его объективной социальной функции» [50;146]. С этой точки зрения, вследствие направленности на утверждение личности социальной, происходит подавление подлинной личности, и, как результат, мы имеем еще одного несчастного человека.
Как видите, примеры можно умножать, используя для иллюстрации практически любую сферу. А есть и психологический аспект проблемы. Имеются в виду жизненные переживания человека. Их состав порой бывает очень важен, поскольку эмоциональным фоном бытия фактически определяется качество жизни. В борьбе за повышение этого качества логично было бы стремиться найти механизм корректировки наших эмоциональных состояний в сторону их улучшения. Такими поисками занималось множество специалистов, и один из них, наиболее самоотверженно атаковавший эту проблему, достаточно известен в России – мы имеем в виду Николая Козлова, основателя клуба практической психологии «Синтон» и автора ряда научно-популярных книг.
В ракурсе нашего изложения обсуждаемые вопросы интересны следующим. Практика психологов показала, что в плане эмоциональных реакций имеет место ситуация по сути своей почти такая же, как и у брачующегося тракториста. То есть, у человека присутствует своего рода матрица заранее заданных эмоциональных откликов. «Ну, естественно, я обиделась!!!» – жалуется дамочка. «Почему естественно?» – спрашивает психолог. «А как же иначе», «так надо» и пр. – типичный набор ответов. Осознание ситуации отсутствует. В общем случае нет ответа на вопросы, почему она обиделась, какие цели она этим преследовала. Нет, потому что нет и практики самоосознания, опыта таких попыток, как и целесообразного подхода вообще. В итоге не человек управляет ситуацией, а ситуация человеком. Его обидели – он обиделся, его разозлили – он разозлился, его расстроили – расстроился, обрадовали – обрадовался… «В этом мире человек считает естественным находиться в позиции безответственного ребенка, без вопросов подчиняющегося любым силам и стихиям: просто тем, которые имели случай сейчас на него повоздействовать. ПОГОДА… Ну что вы от меня хотите, если такая погода? НАСТРОЕНИЕ… ОБСТОЯТЕЛЬСТВА… Я тут не причем – во всем виноваты обстоятельства. И так далее: хочется, не хочется, потянуло, взбрело, наехало, привязался, отвык – для него это так же естественно и неодолимо, как закон всемирного тяготения» [20;111].