– Черт! – Том выругался вслух и заметил Криса, пробирающегося к нему через толпу.

– Здесь нет смысла находиться! – заявил Хемсворд, останавливаясь рядом с другом. – Я обошел площадь чуть дальше, там есть пункт охраны и народу поменьше, идем!

– Мне нужно поговорить с капитаном Престоном! – сообщил Томас, взволнованно озираясь по сторонам. – Он отвечает на вопросы журналистов и знает больше, чем рассказывает.

– Ты все равно ничего не сможешь сделать! – настаивал Крис, в тщетных попытках отговорить мужчину от напрасной затеи. – Давай вернемся и уже там решим, как быть дальше!

– Ана в опасности, это ты понимаешь? – громко спросил Том, заглушая голоса репортеров, передающих последнюю информацию в прямом эфире. – Анастейша на сцене, черт возьми, Крис! В первую очередь эти ублюдки обратят внимание на актеров! Им плевать на то, что происходит в зале! – Мужчина тяжело выпустил воздух из легких. – А теперь представь – на месте Аны, там, под прицелом огнестрельного оружия, находится Джулиана! Как бы ты повел себя в этом случае? Неужели отсиживался в машине и дожидался неутешительных новостей?!

Том посмотрел на друга, но тот лишь пожал плечами и протянул руку вперед, позволяя мужчине воплотить в жизнь все, что он задумал.

– Не так важно, возымеет это смысл или нет, но я просто не смогу сидеть на одном месте, – добавил Хиддлстон.

Затем он развернулся и снова направился через толпу к полицейским автомобилям. Крис покорно двинулся следом, так и не решившись оставить друга одного и вернуться к стоянке. Тем временем как он осторожно обходил рыдающих женщин, опасаясь задеть кого-то в толпе, Томас уверенно пробивал себе дорогу к намеченной цели. Все его мысли были заняты Анастейшей. Воображение вырисовывало в голове страшные картины, которые подпитывали обострившиеся чувства, только усиливали отчаяние и страх. Том позабыл о разногласиях, глупых обидах и никому не нужных предубеждениях. Стоило лишь по-настоящему испугаться за жизнь девушки, как все сомнения из головы, будто ветром сдуло, гордость пала, и Том не нашел ничего лучше, как обвинить во всем себя и собственное упрямство, из-за которого последние шесть дней он держался на расстоянии от Анастейши, потратил все это время впустую, вместо того чтобы наслаждаться каждой секундой, а ведь они могут больше никогда не повториться.

– Простите, сэр! – один из полицейских остановил Томаса у самого оцепления и развернул назад. – Вам сюда нельзя.

Мужчина послушно замер на месте и бросил мимолетный взгляд в сторону театра. В ту же секунду зрачки его расширились, а к горлу подступила тошнота. Томас увидел багровые пятна крови, которыми были запачканы мраморные ступени и огромное крыльцо у парадных дверей, ведущие в здание. Тому захотелось закричать в отчаянии, но ни звука не сорвалось с его приоткрытых губ. Он просто стоял и смотрел на то, как снег ложится на землю, покрывает белоснежным покрывалом ступени и растворяется в алой вязкой жидкости. Но где же тела? Их оттащили? А как же слова репортера о том, что здание полностью находится под контролем захватчиков?

– Сэр? – полицейский потрепал Тома за плечо. – С вами все в порядке?

– Да… – Том кивнул и посмотрел на высокого и коренастого мужчину в форме. – Мне нужно поговорить с вашим капитаном.

– Прошу прощения, но это невозможно, – возразил полицейский, оттесняя Хиддлстона как можно дальше от оцепления.

– Вы не понимаете! – настаивал Томас, из последних сил сдерживая себя в руках. – Мне необходимо поговорить с капитаном Престоном!

– Сожалею сэр, но вы не можете пройти, – продолжал возражать мужчина, отрицательно качая головой. – Мы оцепили территорию по всему периметру, и капитан занят. Он пытается связаться с захватчиками.

– Ну а вы, кажется, не понимаете меня! – воскликнул Том на эмоциях, возвращаясь назад и тыча указательным пальцем в грудь полицейского. – Там... – мужчина запнулся и, наконец, произнес это слух. – Там моя любимая женщина!

– Оглянитесь, сэр! – попросил сотрудник правопорядка. – Вы думаете, что все эти люди пришли сюда из любопытства?! Не только ваша женщина оказалась в заложниках у террористов! Успокойтесь и ждите новостей вместе со всеми, иначе я буду вынужден отвезти вас в участок для оформления протокола!

Том стиснул зубы и почувствовал, как земля задрожала под ногами. Он был напуган и зол настолько сильно, что желваки на его лице и скулах играли не переставая, а на лбу образовались глубокие морщины.

– Идем, Том! – позвал Крис, оттаскивая его назад. – Достаточно. Ты должен взять себя в руки и успокоиться!

– Я просто люблю ее! – внезапно воскликнул мужчина, отдаляясь немного дальше от оцепления и полицейского автомобиля, на ходу поправляя пальто. – Не проси меня успокоиться.

– Я знаю, что любишь! – Хемсворд снова опустил руку на плечо друга, и едва ощутимо потряс, напоминая о своем присутствии. – С Анастейшей ничего не случится. Мы все должны верить в лучшее.

– Но Бог, кажется, оставил нас сегодня, – с горечью заметил Томас, запустив пальцы в волосы, намокшие от снега. – И я понятия не имею, как вымолить прощения, и уговорить его вернуться.

Часть 5

«Там голос в моей голове,

Говорит мне быть храброй…

Когда наступит тьма».

(Shelby Merry - When The Darkness Comes).

«Нас поделили на группы, – вспоминала одна из девушек, спустя несколько дней после трагических событий в театре Метрополитен-опера. – Женщин, мужчин и подростков рассадили отдельно друг от друга, и только актеров на сцене оставили… Видимо, для того чтобы в любую секунду преподать нам урок, как не стоит вести себя с захватчиками. За каждой группой следили около пяти-шести человек. Мне повезло, я осталась в живых, потому что не оказывала сопротивления, но многие из заложников поддавались панике, а этим… террористам был нужен только повод, чтобы убивать…»

Анастейша то и дело бросала испуганный взгляд на Эдди. Мужчина слабел на глазах, штанина его легких брюк пропиталась кровью и теперь мертвым грузом свисала на пол. Казалось, он из последних сил старался не потерять сознание, но зрачки постоянно закатывались, а губы приоткрывались в немой просьбе о помощи. Ана пыталась привести Редмэйна в чувство. Время от времени она сжимала его ладонь в руке, старалась растормошить, но мужчина практически не реагировал на прикосновения. На какое-то мгновение девушке показалось, что он вовсе перестал дышать. Испугавшись не на шутку, Анастейша подняла глаза на лидера захватчиков, и решилась обратиться к нему.

– Я прошу вас, позвольте принести аптечку и перевязать его рану! – дрожащим голосом взмолилась девушка. – Он истекает кровью!

Высокий и коренастый мужчина, тот самый, скинувший с себя бесформенный балахон, повернулся в сторону актеров и жестом приказал одной из женщин в парандже усмирить заложников.

– Произнесешь еще хоть слово, и окажешься вместе со своим дружком! – рявкнула захватчица. – Неужели ты еще не поняла? – Женщина приблизилась к Ане и прижала дуло пистолета к ее щеке. – Мы все умрем сегодня! Нет смысла помогать трупам!

Анастейша почувствовала, как холодный металл соприкасается с кожей и прикрыла глаза. Мысленно она уже несколько раз попрощалась с родными и близкими.

«Если ты погибнешь, сына отдадут его беспутному отцу! – напоминал разум, временами просыпаясь ото сна и подбадривая отчаявшуюся душу. – Ты не имеешь права сдаваться и умирать этой ночью! Ради Дэнни и собственного будущего! Ты должна бороться!»

Но где же взять силы, когда все так плохо, и кажется, что жизнь поделилась на два периода – до и после. Ана осознавала, что это событие оставит на ее будущем огромный отпечаток, и она не сможет жить так, как раньше.