Кто это? Я же повесила табличку «Закрыто». Некоторые люди просто не обращают внимания.

Сделав вдох, я моргаю, и поворачиваюсь.

— Простите, мы закры...

Слова застывают на моем языке, а сердце выпрыгивает из груди.

— Кас. — Я выдыхаю его имя, словно ожидаю того, что он исчезнет в дымке.

— Привет, Дэйзи. — Его слова мягкие, нежные.

И мой мозг меня покидает.

Не знаю, как много раз я проигрывала этот сценарий в своей голове. Будто я задерживаюсь здесь допоздна, а он приходит со словами о том, как сильно скучал по мне. Что он сожалеет об уходе. Что не смог обо мне забыть. Что любит меня. А затем я бы прыгнула к нему на руки, а он бы меня поцеловал. А потом все стало бы таким, каким было ранее.

Знаю, я смотрю слишком много девчачьих фильмов.

Но он здесь. А теперь я не могу двигаться или говорить, или делать хоть что-то, кроме как пялиться на него.

Он выглядит точно так же. Как будто не прошло ни дня.

Внезапно я осознаю, как сама выгляжу.

Одетая в черные брюки и такую же рубашку-поло с логотипом кофейни. Волосы стянуты в беспорядочный пучок на затылке. Макияжа нет, потому что я его весь выплакала. Выгляжу ужасно.

А он — прекрасно.

Волосы короче, чем были, а на лице достаточно грубая щетина. Мне всегда нравилась его щетина. Он одет в клетчатый темно-синий костюм, подобный тому, в который он был одет, когда мы впервые встретились. А выглядит он так, как все, чего я когда-либо хотела, но не имела. Ну, не совсем.

Я до сих пор пялюсь на него. Боюсь моргнуть на случай, если все это мираж, вызванный моим отчаявшимся воображением, и он исчезнет, когда я открою глаза.

Долбаный кондиционер сушит мои глаза, и я моргаю.

Когда глаза открываются, он все еще здесь.

— Как... когда... как? — я заикаюсь.

Я останавливаюсь и глубоко вдыхаю, кладя пальцы на прилавок. Холодная поверхность немного меня успокаивает.

Он здесь. Он на самом деле здесь.

Я выдыхаю и смотрю на него.

— Как твои дела? — спрашиваю хриплым голосом.

Он поднимает плечи, взгляд сосредоточен на мне.

— Знаешь... — Он замолкает, так и не ответив на мой вопрос. — Потрясающе выглядишь, Дэйзи. Красивая. Впрочем, как и всегда. И выглядишь так, словно у тебя все в порядке. — Он указывает на магазин.

Я пытаюсь не дать красивому комплименту добраться до меня, а, напротив, фокусируюсь на четком впечатлении о его знании, что это моя кофейня. Откуда ему знать — понятия не имею. Но, опять же, Касу всегда удается быть в курсе всего.

— У меня все в порядке.

Не оставила тебя в прошлом. Провела последние три года в тоске по тебе. Но кроме этого, у меня все просто замечательно.

Он улыбается, и мое сердце замирает.

— Как Джесс? — спрашивает он.

— Хорошо. — Улыбаюсь я. — Начинает учиться с понедельника.

— Какой университет?

— Бирмингем.

— Что он изучает?

— Право. — Гордо отвечаю я.

Он улыбается.

— А Сиси?

— У нее все отлично. Зачем ты здесь?

Слова выходят резче, чем я ожидала. Но я об этом не сожалею.

Я на самом деле хочу узнать, почему он здесь. В течении трех лет ни слова. А потом он снова возвращается, еще и в такой эмоционально тяжелый день, сводя с ума еще больше.

В его глазах на секунду мелькает удивление на мой тупой вопрос, но он быстро приходит в себя.

— Я здесь ради тебя.

Мое сердце танцует в груди.

— Ради меня? — Я вдыхаю. — Я не понимаю.

— Думаю, понимаешь.

— Нет, не понимаю. — Качаю головой в ответ. — Так что тебе придется мне объяснить.

И я хочу, чтобы он выражался конкретно. Очень конкретно. Потому что не хочу неправильно трактовать ни одно из его слов.

Мое сердце уже однажды разбивалось из-за него и так и не восстановилось. Я не хочу обнадежить себя только лишь для того, чтобы оно разбилось повторно.

— Я ушел, чтобы обеспечить тебе возможность возвращения Джесса. Чтобы дать вам обоим шанс на жизнь, которую вы заслуживаете. Я держался поодаль, потому что так поступить было правильно. Ты была нужна Джессу. А я облажался, Дэйзи. Я был ебанутым уже тогда, когда ты со мной познакомилась. И я не собирался исправиться в скором времени. Я так долго шел по этому пути, что он стал единственным мне понятным. А потом все закончилось. И я растерялся. Когда ты живешь местью так долго, а потом достигаешь ее, тебе кажется, что должен чувствовать себя невероятно. Так и есть, но на короткий миг. Но когда это чувство проходит, ты чувствуешь себя потерянным. Стремиться больше не к чему, остаются только воспоминания о прошлом.

— У тебя была я. — Ответ выходит более надломленным, чем я хочу. Я обнимаю себя руками в защитном жесте.

Он проводит рукой по своим коротким волосам.

— Я не был хорош для тебя. Я облажался. Я погружался на дно и только лишь утянул бы тебя за собой. Тебе нужно было сосредоточиться на Джессе. И впервые в своей ебаной жизни я хотел поступить правильно. А для меня правильным было уйти.

— Но на три года, Кас... — Мои слова вылетают, потому что я не знаю, что ещё сказать.

— Чтобы добраться туда, где я должен был быть, у меня ушло много времени.

— И где это?

— Это был путь к тому, чтобы стать мужчиной, которого ты заслуживаешь.

— А ты им стал?

Его взгляд встречается с моим.

— Не думаю, что когда-нибудь буду тебя достоин, Дэйзи. Ни один из мужчин не будет. Но сейчас я ближе к этому, чем раньше, и с меня хватит жизни без тебя. Я ждал, пока Джесс станет мужчиной. Будет в состоянии стоять на своих собственных ногах. Теперь он в университете. А я пришел заявить свои права на то, что всегда было моим.

— Но что, если я больше тебя не хочу?

На его лице мелькает вспышка паники, но через наносекунду он с ней справляется и возвращается к своей обычной самоуверенности.

— Тогда я зависну здесь и буду вытягивать из тебя дерьмо всеми этими романтическими жестами, пока ты не полюбишь меня снова.

— Кас, которого я знала, романтиком не был.

— Кас, которого ты знала, был хреном.

— Придур-Кас.

Я ухмыляюсь, а он смеётся. Мне нравится этот звук.

— Не знаю. Мне вроде как нравился старый Кас. Что, если мне не понравится эта новая, усовершенствованная версия?

— Ты не узнаешь, пока не позволишь ему попробовать... дай мне попробовать.

Он проходит по магазину, обходит прилавок, пока не останавливается напротив меня.

Он тянется и берет меня за руку, я ему позволяю.

Моя кожа кипит, все тело пробуждается к жизни после долгой спячки.

— Дай мне шанс показать тебе, какой замечательной теперь может быть жизнь со мной. Позволь мне любить тебя. Позволь ухаживать за тобой.

Вспышка моих более ранних мыслей — о том, чем он занимался все то время, что был вдали от меня, — прорезает мои мысли, заставляя ощущать холод внутри.

Я отнимаю свою руку и обнимаю себя снова, словно в защитном жесте.

И он даже не утруждает себя сокрытием боли на своём лице.

— Чем ты занимался все это время? — тихо спрашиваю я.

— Немного побыл в Греции со своими родителями. Они уже переехали туда навсегда. А потом чуток попутешествовал.

Его темные глаза не прерывают контакта с моими.

Но все, что я могу видеть — это прекрасные места и красивые женщины.

Кас с другими женщинами.

— Там никого больше не было. — Мягко говорит он, будто читая мои мысли. — Как мог кто-то быть, если я был влюблен в тебя?

Был.

— Все еще влюблен.

Он подходит ближе и заключает мое лицо в свои ладони. Я моргаю. Мое сердце делает кувырок в груди. Во рту сухо, а кожа в тех местах, где он прикасается, горит.

— Я люблю тебя, Дэйзи. Я любил тебя все три года. Я хочу быть с тобой и сделаю все, чтобы это случилось.

— Что, если у меня есть кто-то другой? — Я отступаю, и его руки падают по бокам. — Ты просто приходишь сюда, как ни в чем не бывало, и говоришь, что хочешь меня вернуть, воображая, что в моей жизни никого нет. Ладно, вообще-то, у меня может быть парень.