— Он убивает его! Не позволяй ему убить моего отца!

Бронвин отреагировала на боль в голосе девочки. Арфистка бросилась вперёд и прыгнула на спину рыцарю. Она запустила руку в его вьющиеся светлые волосы. Одним быстрым движением она выхватила нож и приставила его к горлу рыцаря.

На мгновение Бронвин испытала соблазн резко и сильно потянуть кинжал на себя. Она могла наконец прекратить всё это прямо сейчас, но в ней слишком много осталось от отца, чтобы пойти на такой бесчестный поступок. Она напала на паладина сзади в тот миг, когда он полностью отдался гимну, а его душа изгоняла зло. Несмотря на всё, что сделал Алгоринд, она не хотела его убивать. Но и убить отца Кары на глазах у девочки Бронвин тоже не собиралась ему позволять.

— Брэн, — сказала она, назвав брата старым именем. — Насколько сильно ты ранен? Стоять сможешь? Ты меня слышишь?

Жрец пошевелился, сморщился и прижал руку к боку. Он прошептал исцеляющую молитву, и на его бледное лицо вернулась часть прошлого цвета. Используя меч как трость, он поднялся на ноги. Его взгляд упал на Бронвин и её пленного, и губы Дага искривились в холодной злой улыбке.

— Хорошая работа, Бронвин, — сказал он. — Держи его, и я это закончу.

— Нет.

Даг казался озадаченным и крайне разозлённым.

— Нет?

— Если я отпущу, он убьёт тебя. Если ты попытаешься убить его, я его отпущу. Тебе нужно уходить. Немедленно.

На лице Дага отразилось понимание.

— Так вот в какую игру ты играешь. Ты сделала одну ошибку — ошибку, которая может оказаться фатальной, — сказал он холодным голосом. — Зачем было отпускать меня, зачем спасать мою жизнь, если ты знаешь, что однажды можешь об этом пожалеть?

— Я рискну, — она чуть-чуть отодвинула нож от горла Алгоринда — достаточно, чтобы намекнуть на угрозу. — Просто уходи.

— Очень хорошо.

Он быстро окинул крепость взглядом, в последний раз глядя на то, что потерял, а потом посмотрел на маленькую девочку.

— Пойдём, Кара.

Бронвин закрыла глаза, плотно сжав на миг веки, пытаясь заглушить неожиданную жгучую боль. Этого хочет Кара, сказала она себе. Девочке место с семьёй, с отцом.

— Нет, — ответил ребёнок, чётко и ясно.

Даг Зорет был потрясён.

— О чём ты?

— Я хочу остаться с Бронвин, — заявила Кара.

— Но я хочу, чтобы ты была со мной!

Улыбка девочки была грустной и не по годам мудрой.

— Да, отец. Ты часто это говорил.

Воцарилось молчание между ними двумя, и в нём Бронвин — так же отчётливо, как шум битвы вокруг — слышала нарушенные обещания.

Даг казался потрясённым, но сумел выдавить улыбку.

— Что за странный конец, — сказал он глухим голосом. — После всего этого я похож на Хронульфа сильнее, чем считал возможным.

— Никогда, — ответил Алгоринд, рискуя собственным голосом, чтобы произнести то, что считал правдой.

Жрец бросил на него взгляд чистой ненависти.

— Ты ничего не знаешь. Мне знакомы такие как ты — в твоём разуме нет ничего, кроме Тира. Поэтому тебе легко будет запомнить: я найду и убью тебя как можно более мучительным способом.

Даг Зорет сделал глубокий вдох и произнёс слова заклинания. Он поднял одну руку, застывшую в незаконченном жесте, и посмотрел на дочь.

— До свидания, Кара, — мягко сказал Даг. — Скоро мы снова встретимся.

Его глаза искали Бронвин, и на этот раз взгляд был жесток.

— И с тобой тоже.

И затем он исчез, оставив за собой только небольшое облачко фиолетового дыма.

Бронвин поймала взгляд Кары, указала головой на сражающихся дварфов, и одними губами произнесла: «Беги!»

Потом она убрала нож от горла Алгоринда и отпрыгнула на шаг. Не отпуская его волос, она изо всех сил пнула его под коленку. Его нога подогнулась. Одновременно она с силой дёрнула его назад. Паладин упал на спину и болезненно приземлился скрюченной грудой. Бронвин сдержала желание пнуть лежащего и со всех ног бросилась за Карой.

У небольшого отряда дварфов, похоже, закончились противники и они спорили между собой.

Кара бросилась прямо к ним.

— Хорошая девочка, — выдохнула Бронвин, мчась следом.

Дварфы подняли взгляды на Кару и расступились, чтобы пропустить сначала её, а потом Бронвин. Бронвин оглянулась и увидела, что они сомкнули ряды, собравшись в стену дварфийской решимости перед паладином.

Алгоринд снова рьяно гнался за своей целью.

Бронвин застонала.

— Остановите его! — закричала она.

Она подхватила Кару и забросила девочку себе на плечо. Перед ними была открытая дверь. Часовня. Бронвин вспомнила лестницу, которая вела из задней части часовни к башням. Она бросилась внутрь низкого здания.

Открывшийся глазам вид заставил её застыть на полушаге. Над алтарём висел огромный чёрный череп, за которым пылало жуткое фиолетовое солнце. Манифестация излучала злобу, окатившую её истощающей, как прикосновение лича, волной зла и ненависти.

Алгоринд, звякая доспехами, влетел внутрь следом за ней, едва замечая повисшего на его ноге дварфа. Он остановился, как и Бронвин, и поднял взгляд на нечистое пламя. Но на лице рыцаря не было страха, а в глазах виднелась спокойная уверенность. На мгновение Бронвин позавидовала простой красоте его веры.

Он снова начал петь — тот самый гимн, что изгнал фиолетовый огонь с меча Дага Зорета. Такова была сила его молитвы, что дварф — разжавший хватку и теперь раз за разом пытавшийся огреть паладина боевым молотом — даже не смог подобраться близко. После нескольких секунд этого занятия дварф пожал плечами и ушёл в поисках кого-то, кого действительно можно будет ударить.

Манифестацию Цирика изгнать было намного сложнее, чем чары на мече, и она сопротивлялась молитвам Алгринда, издавая ужасный треск и шипение. Лучи тёмного солнца почти что плясали от ярости.

Бронвин не стала задерживаться, чтобы увидеть итог. Она опустила Кару и взяла её за руку. Они обошли часовню по периметру, прижимаясь к стенам и держась как можно дальше от злобного, жестокого огня в середине комнаты. Один раз их осыпало дождём фиолетовых искр. Юбка Кары задымилась. Бронвин упала на колени и сбила крошечные огоньки руками. К её облегчению, девочку не обожгло — розовый шёлк пятнало лишь несколько пустых дыр с коричневыми краями.

К её изумлению, из-за этой потери у девочки задрожали губы. И это после всего, что Каре пришлось вынести!

— Я куплю тебе другое платье, — сказала Бронвин, бегом потянув её за собой.

Огонь угасал, и Алгоринд скоро сможет броситься за ними. Они пронеслись по вьющимся каменным ступеням на галерею, окружавшую крепостную стену. Путь был свободен, поскольку все солдаты Жентарима выбежали во двор, чтобы встретить дварфов.

Они помчались к башне главных врат, надеясь добраться до лошадей. Дварфы закрыли и заперли на засов дверь. За воротами было всего лишь две лошади. Если они доберутся до них, то смогут сбежать от паладина.

Но быстрые шаги приближались, и на плечо Бронвин упала тяжёлая рука. Она ударила назад локтём, разворачиваясь. Согнув пальцы, она попыталась попасть в глаза.

Паладин был быстр и увернулся от её выпада. Её рука ударила его в висок, и Бронвин сменила тактику — развела пальцы, как когти, и хлестнула его по лицу.

Алгоринд этого не ожидал и на мгновение отшатнулся. Бронвин отчаянно огляделась вокруг в поисках пути к бегству.

Единственным вариантом было прыгать вниз. Крыши небольших строений были прочными и под острым углом наклонялись вниз. Это было лучшее, что она могла предпринять.

— Прыгай, — сказала она Каре и бросилась на крышу, даже не сомневаясь, что девочка последует за ней.

Они съехали на спинах по низкому карнизу и спрыгнули во двор. Бронвин побежала к лестнице у ворот, потащив за собой Кару. Она бросила взгляд через плечо и замерла на месте.

Молодой дварф с решительным выражением лица заступил дорогу Алгоринду, подняв топор. Паладин даже не задержался. Он разрубил дварфа быстрым, страшным ударом и побежал дальше.

Бронвин плотно закрыла глаза, чтобы справиться с волной боли и нерешительности. Она не могла оставить дварфов разбираться с этим мужчиной. Он был слишком умелым, слишком решительным. Дварфы были не менее упрямы, и они не сдадутся, пока Алгоринд не умрёт.