Не разгуляешься.

Запах сырости и плесени угнетал, словно она попала в бабулин подвал.

"Вонь есть, а картошки с морковкой нет!"

При мысли о еде, заныло в желудке. Организм намекал, что пора бы опять перекусить.

Маша шлепнула себя по подтянувшемуся животу.

-Хрен тебе, прорва ненасытная! Больше меня не подставишь!

Желудок обиженно заурчал и затих.

Печальная Маша села на кровать, обняла себя за плечи.

-Все равно жрать охота…

Она потерла кольцо, но знакомое синее свечение не возникло. Терла, терла и так и эдак-все без толку.

"Сломалась, дрянь? Батарейка села? Ну вот- беда одна не приходит…"

В носу засвербело и захотелось плакать. Маша хлюпнула носом и свернувшись калачиком легла на кровать ,лицом к стене.

102.

Каспар, дежуривший у двери дома Торвина не удивился появлению Николая.

-К хозяину?

-Да и срочно.

Знакомый мажордом провел Николая в гостиную.

Поверх синего костюма на Торвине была длинная меховая безрукавка на белоснежном меху. Хозяин городского порта грел руки возле камина.

-Здравствуй, Николас. Ты чем-то озабочен? Все ли хорошо?

-Доброго дня, господинТорвин. Мне нужен ваш совет.

-Горячего глинтвейна?

-Не откажусь.

Торвин прошел к столу и сам налил в один из двух стеклянных бокалов глинтвейн из фарфоровой, пузатой глинтвейницы.

-Ваше здоровье, господин Торвин.

-И твое тоже!

Торвин едва пригубил, а Николай сделал большой глоток и обжег язык.

-И какой же совет нужен стражнику дома Гарра?

Николай насторожился. Не зря старый лис так упирает на то, что он теперь принадлежит к дому Гарра! Это что-совет не болтать лишнего?

И он решил пойти путем обходным.

-У мастера-оружейника Герта есть дочь - Солан.

-Ого! Ты собрался завести семью? Дело хорошее. Гарра, я думаю, даст согласие. Семейные стражники люди покладистые и спокойные, так как им есть что терять.

Торвин с улыбкой приложился к бокалу. Вот только глаза его не улыбались.

-Я не о том хотел бы поговорить. Как давно вы знаете Фергаса Гарра?

-Простой вопрос и простой ответ: всю свою жизнь. А в чем дело?

"Он не тот за кого себя выдает!" - хотел выложить Николай, но тут увидел на краю камина бокал с остатками глинтвейна на дне.

"Кто-то здесь был только что…А может не ушел далеко? Уж не сам ли Гарра?!"

-Николас, ты что-то хотел сказать?

Николай немедленно приложился к бокалу, поглядывая по сторонам на глухие, толстые шторы, со складками висящие вдоль стен.

"Я поступил глупо….А если Гарра здесь? За шторой…стоит и слушает?"

-Так что же, Николас?

-Как вы думаете, господин Гарра выдаст мне денег в связи с моей женитьбой, что-то вроде льготного кредита? - выпалил первое, что пришло в голову под внимательным взглядом господина Торвина. - Для молодой жены нужен дом или хотябы этаж в доме.

Тот снисходительно улыбнулся и положил руку на плечо Николая.

-Не сомневайся в щедрости своего господина, Николас. Твоя судьба и даже судьба твоих будущих детей в хороших руках! Поверь, многие из стражи моей тебе завидуют.

"При чем тут дети?"

-Чтож, вы меня успокоили…Я пойду, с вашего разрешения?

-Ступай, конечно. Если нужен совет-всегда смело обращайся.

Николай поблагодарил господина Торвина, вышел через черный выход на улочку и побрел, куда глаза глядят.

"Кажется, я вовремя удержал язык за зубами. Пора бы подкрепиться!"

Ноги сами его принесли к заведению хромого Кирта. Неторопясь пообедав запеченной на углях рыбой и залив ее литром доброго светлого эля, он решил выйти на набережную, к причалу. Может быть, Солан будет там как вчера?

"Почему я не договорился с нею о встрече? Отупел совсем?"

На набережной Солан он не нашел и двинулся в глинтвейную Джорджа. Он решил все выложить Андрею и у него просить совета.

Уже начинало смеркаться. В переулке в квартале от глинтвейной, его небрежно, на бегу толкнул человек, закутанный по самые глаза в толстый шарф поверх меховой шапки. Да еще и на ногу наступил каблуком!

-Эй, уважаемый, осторожнее!

Прохожий мгновенно остановился, обернулся, сдвинул шарф.

-Извини, зема, надо на….ноги уносить!

-Степа? Ты как здесь оказался?

-Потом! Все потом!

Степа махнул рукой и исчез за углом.

"Опять подрался?"

У глинтвейной толпился народ, горели факелы. Изнутри, через распахнутую дверь, доносился женский плач.

Из переулка выбежали два стражника из людей Торвина, знакомые Николаю.

Они кивнули Николаю и ввинтились в толпу, все увеличивающуюся с каждой минутой.

-Что случилось? - спросил парень у ближайшего горожанина.

-Убили, кого то, говорят!

-Кого? Кто?

Горожанин смерил Николая взглядом.

-Ты-стражник-ты и выясняй!

Зайдя внутрь, Николай оказался в помещении, практически безлюдном. Один из стражников стоял у двери и никого из любопытствующих не пускал.

На столе лежал на спине человек. Свисала безжизненно белая рука.

Рядом на скамье рыдала женщина. Второй стражник опрашивал Джорджа-хозяина глинтвейной.

-Что случилось?

-Кукольника зарезали. Один удар кинжалом-прямо в сердце. - Сообщил стражник от двери. - Ждем Римана.

"Андрей!"

Мертвец на столе с открытым ртом и закрытыми глазами никак не походил на насмешливого веселого кукольника. Плачущая молодая женщина подняла искаженное горем лицо.

-Альдина, что случилось?

-Мы ставили…декорации,…он вошел..сорвал кошелек с Андрея…он…он…

Девушка опять залилась слезами.

-Ты здесь зачем, Николас? Это наше дело, а не людей Гарра!

Николай обернулся.

Сержант Риман тут как тут.

-Я проходил мимо и услышал крики. Потом, Андрей был моим другом.

-Андрей-кукольник? Странные у тебя друзья заводятся в последнее время.

-Альдина, ты запомнила грабителя?

Девушка замотала головой, не убирая рук от лица.

"Степа?!"

Пораженный догадкой, Николай замер. Он бежал отсюда…ему всегда нужны деньги…

"Как он сказал: пора ноги уносить?"

103.

……Как то Маше удалось опять заснуть. Спала плохо, то и дело просыпалась, прислушивалась к шорохам, скрипению дерева.

Под утро, когда уже заснула крепким сном, поспать и не дали. Явился со стуком и шумом наглый слуга. Принес на подносе миску с пресной, невкусной овсянкой, сухари и горячий чай травяной.

Маша все съела и выпила и мучительном безделье провела время до обеда под плеск весел по волнам. Галера увозила ее в неизвестность, все дальше от Лаварии, от войны за короля Магнуса и от людей к которым она успела привыкнуть. К вечеру, как и обещал барон, галера встала на якоря и за Машей, совершенно одуревшей от духоты и безделия, пришел оруженосец барона - мальчишка лет пятнадцати, кудрявый и смазливый как ангелочек, но в кольчуге и с коротким мечом на поясе.

-Сударыня, извольте следовать за мной!

-Куда?

-Мы сходим на берег.

"На берег это хорошо…просто замечательно!"

Маша представила себе как легко она сбежит от охраны в сумерках. Достаточно пришпорить лошадь.

Увы, все оказалось не так как хотелось и думалось.

На палубе оруженосец крепко держал Машу под руку. В шестивесельной лодке с фонарем в руке ее ждал Хайнс, барон Потербро, причем со стальным шлемом на голове. Опасался чего?

Матросы гребли быстро и ловко, бросая украдкой взгляды на девушку.

Обогнув камыши, лодка ткнулась в берег. Здесь с факелами в руках их ждали вооруженные люди. На пологом берегу стояли оседланные кони и повозка, черная, без окон, запряженная в пару лошадей.

-Повозка для вас.

Дверь была в торце повозки, позади. Машу подсадили внутрь и захлопнули дверь. Едва она наощупь нашла куда сесть, повозка дернулась и, набирая скорость, понеслась куда-то по кочкам и ухабам.

Вцепившись обеими руками в сиденье, обшитое толстой кожей, в темноте в тесной глухой коробке, Маша ощущала себя последней спичкой в спичечной коробке, которую трясет великан, пытаясь по звуку определить - есть ли чего внутри.