— Большинство женщин не возражают, а если и возражают…

Он пожал плечами.

Пайпер хлопнула себя по колену.

— В море много другой рыбы? Так, что ли?

Купер зевнул и потянулся.

— Ага. Наверно, мне должно быть стыдно.

— А тебе не стыдно?

— Все, что требуется от них, — сказать нет.

— От них дождешься.

— Кто их поймет, этих женщин?

Ему на благо Пайпер быстро смекала, и ее негодование начало превращаться в нечто, что стало походить на веселье. Куперу это совсем не понравилось, поэтому он высказался вслух:

— Освежи мне память, Шерлок. Я пропустил и не услышал твое «нет»?

Она выставила подбородок:

— Да не слышал ты «нет». Говорила же, что я известная пожирательница мужчин.

— Ты также утверждала, что покончила с ними.

— Но не говорила, как надолго. — И перед тем, как захлопнуть дверь перед его носом, выдала последний залп: — Спокойной ночи, Скорострел.

Пайпер проснулась от хлопанья фала по металлическому флагштоку за окном. Ночью чувство глубокого разочарования закопалось у нее внутри, и Пайпер изо всех сил пыталась его вытрясти. То, что Купер не довел дело до конца, может, и было для него унизительным, но обернулось ей даром небесным. Все и так зашло слишком далеко — куда уж дальше — и без этой близости.

О чем она только думала? Да вообще не думала. В том — то и проблема. Что — то в Купере Грэхеме вырубало Пайпер мозг. Одно было совершенно ясно: несмотря на их добродушное подшучивание, несмотря на его безусловную привлекательность, она не собирается пройти с ним этой же дорожкой, неважно, как было хорошо. Почти фантастично. Твердое напряженное тело под ее ладонями. Искусные руки, которые знали свое дело. Ее охватила дрожь.

Они едва перемолвились словом за завтраком из клубничных кексов, фриттаты с ветчиной и сыром, в которой Пайпер только поковырялась. Она с ужасом думала о часах, которые проведет с ним наедине в машине, и когда они покидали Ту — Харборс, накрутила себя, как катушка зажигания.

Вместо того, чтобы ругать себя за то, что случилось, стоит радоваться: заставила великого Грэхема Купера потерять самообладание. Однако Пайпер не чувствовала радости. Только надеялась, что он не станет обсуждать прошлую ночь, иначе ей придется использовать все свои хитроумные козыри, а она не была уверена, сколько у нее еще осталось в запасе.

Едва они проехали рудные грузовые доки, как Купер издал дьявольский смешок:

— Согласись, Шерлок. Как легко тебя поймать. Мне стоило лишь скинуть рубашку, и ты пропала.

Ну вот, опять двадцать пять. Снова соревнуются в шпильках.

— Верно, — якобы согласилась она. — Мужская грудь моя слабость. Серьезно, Купер, если ты еще больше накачаешься, то будешь чесать под мышками и лопать бананы.

— Предоставь мне побеспокоиться об этом, пока обдумываешь, как помочь с моей маленькой проблемой.

— Превосходная идея. Заткнись на следующие четыреста миль, тогда я смогу ее обмозговать.

Еще смешок. На том и закончилось, поскольку они больше не разговаривали.

Ему следовало бросить Пайпер на постель и сводить ее с ума, пока она не стала бы умолять его дойти до финишной прямой. Взамен он почувствовал себя чересчур униженным, чтобы рассуждать здраво, и ввязался с ней в поединок. Победа сидела в крови Купера, и он терпеть не мог ощущать себя неудачником. Ненавистна лишь одна мысль, что Пайпер таким его увидит. Он не мог съехать на обочину, кинуть ее на заднее сиденье, как хотелось, но молчание в машине доставало. Каким — либо образом Купер должен показать ей, кто в их команде куортербек.

— Я думал о нашем разговоре прошлой ночью, — начал он, — возможно, ты говоришь дело.

— Да как обычно.

Пайпер ослабила ремень, чтобы подогнуть под себя ногу. Будь на ней шорты, а не джинсы, Купер бы имел случай полюбоваться на внутреннюю сторону ее бедер. Как он теперь знал, твердых, гладких и красивых бедер. Поэтому поспешно продолжил:

— Уж не упускаю ли я что — то, не тратя побольше времени в постели с подружками?

Она скривилась:

— Грустная история. Все эти травмированные женщины, которые верят, что виноваты в твоих проблемах. Мне стоило бы открыть консультацию.

Он ни за что не засмеется.

— Угу. Чем больше я размышляю, тем больше прихожу к выводу, что ты права. Возможно, у меня какая — то сексуальная проблема.

— К счастью, столько книг выпущено на эту тему.

— Черт, я особо не люблю читать. Чересчур много непонятных слов встречается.

— Интересно. А в твоей квартире я каких только книг не нашла.

— Должно быть, уборщики оставили. — Купер продолжал вешать ей лапшу на уши, в точности как и следовало. — Коли ты первая ткнула носом меня в мою проблему, то будет справедливо, если ты и поможешь мне с ней разобраться. Только в качестве сексуального партнера, как сама понимаешь. С деловыми отношениями это не имеет ничего общего.

Пайпер посмотрела на него с полнейшим фальшивым участием:

— Не пойми меня неправильно, но я типа потеряла интерес.

Только не та, которая откликалась, как она прошлой ночью, потеряет интерес, но Купер только кивнул.

— Я понимаю.

Какое — то время было тихо. Чтобы ослабить напряжение, Пайпер позвонила Джаде проверить, как там продвигается ее веселая карьера убийцы. Как выяснилось, весьма недурно. Она устранила еще пять своих одноклассников. Потом они остановились, чтобы перекусить, и Пайпер села за руль. К иллинойской границе плечи уже ныли от усилий продемонстрировать свою расслабленность. Она лихорадочно искала тему для разговора, чтобы занять их последний отрезок этого бесконечного путешествия.

— Мне случайно довелось узнать, какой ты мягкий. И я имею в виду не в сексуальном смысле. Несмотря на то, что …

Купер поперхнулся кокой.

Пайпер мысленно улыбнулась.

— Все эти визиты в больницу Лури…

— Понятия не имею, о чем ты.

Разумеется, он был в курсе. Хотя умудрялся тайком от внимания прессы прокрадываться в детскую больницу Лури, Пайпер открыла интересный факт, что он проводит много времени, навещая больных ребятишек.

— Не могу тебя представить в окружении детей. — Вранье. Из того, что она видела, Купер расслабляется с детьми, как в окружении красивых дам. — Можешь со мной поделиться. Это горячие сестрички, да?

— Теперь ты меня смущаешь.

— Однако есть секрет, который я не могу раскусить. Даже при всех своих великолепных сыщицких талантах.

— Сенсация просто.

— Когда я за тобой следила, иногда ты якшался в закоулках с разными презренными типами. Что насчет этого?

Купер потер баночку коки.

— Пустая болтовня, больше ничего.

— Не верю. Признавайся как есть. Считай, что я твой духовник.

— Ты нисколько не похожа на священника. Ты…

— Не увиливай.

Купер поерзал неловко на сиденье.

— Ну не знаю. Это… Я не собираюсь ничего делать, так что нечего тут говорить.

Но что — то подсказывало, что он не прочь обсудить, а Пайпер приветствовала любую тему, которая не вела прямиком в спальню. Она ждала.

Купер повернулся к окну.

— Была одна идея… Но требующая чересчур много времени и сил, а результат не гарантирован. — Он снова повернулся к Пайпер. — Все эти пустующие городские стоянки пропадают даром. Ничего кроме бурьяна и мусора.

Картина начала вырисовываться.

— Ты хочешь пойти дальше, чем просто кидать «бомбы».

Он пожал плечами.

— Есть куча народу без работы и видов на будущее. И все эти пустующие участки земли. Кроются кое — какие возможности для народа.

— Но не для тебя.

— Черт возьми, нет. Сейчас меня занимает только бизнес.

Купер вытащил сотовый и позвонил Тони.

Пайпер слушала их разговор, что Тони нанял нового вышибалу вместо Делла, который уволился четыре дня назад, и размышляла, понял ли Купер, что ее работа на него закончилась.

За шесть дней в клубе она сделала все, что могла. Ряды персонала очищены, они с Тони вместе сочинили инструкции, которые не позволяли мошенничать в работе. Жалованье у Купера вместе с платой за вождение поможет продержаться какое — то время. А вот сколько, зависит от чаевых в конверте, которые собрал для нее хозяин конторы лимузинов, и надолго ли ее работа в «Спирали». Работа, которая завершена.