На диванах расположилось семейство Харкортов. Пожилой мужчина откинулся в кресле, прижав к носу платок. Оуэн Харкорт. Худощавая женщина за пятьдесят, в голубом брючном костюме, с рыжевато-каштановой шевелюрой, сидела рядом с ним, нежно поглаживая его руку. Его жена, Элла. Другая женщина, уже моего возраста, с такими же рыжеватыми волосами, сидела на другом диване, сцепив руки в кулак. Это, видимо, их дочь, Алисса. Самый младший из четверых, Лиам из телефонного звонка, с тёмно-пшеничными волосами и бледным лицом, выглядел так, словно мог быть одним из приятелей Берна в колледже, когда они за неимением денег забегали домой пообедать.

Лиам увидел нас и вскочил с дивана, рванувшись к Рогану.

— Ублюдок!

— Сядь, — приказал Оуэн.

— Отец…

— Сядь. Мы проиграли. Ты будущее нашего Дома. Не давай им повода тебя убить.

Лиам опустился обратно на диван, его рот сжался в тонкую прорезь на лице.

Элла посмотрела на нас.

— Мы отозвали наших людей во избежание дальнейшей резни. Вы победили. Но Винсент наш сын и вы ничего от нас не получите.

— Он напал на Ринду Шервуд в её доме, — сказал Роган. — Он вырезал её охрану, тяжело ранил брата её мужа, а затем пытал его на глазах у шестилетней племянницы и четырёхлетнего племянника. Он собирался убить детей.

— Вы этого не знаете, — огрызнулась Алисса.

— Я знаю, — встряла я. — Я была там.

Она даже не глянула в мою сторону. Очевидно, я была персоной не той важности, чтобы удостаивать меня ответом.

— Приступайте к своим пыткам. — Элла скрестила руки на груди. — Мы готовы.

Роган вздохнул, вытащил кусок мела и протянул его мне.

Прекрасный персидский ковёр съехал в сторону. Я присела на корточки и нарисовала простой усилительный круг. Они наблюдали за мной. Я встала внутрь него и сосредоточилась. Прежде, чем начать, мне нужно было оценить их силы.

Моя магия омыла их. Я погрузилась в неё, ища способ настроиться. Я уже делала это раньше с Барановским, другим Превосходным, когда разыскивала убийцу Нари, и пыталась вытянуть информацию из его сознания. Магия зашевелилась, мерцая перед мысленным взглядом. Ну, давай…

Есть. Магия встала на место с приятным, неслышным щелчком. Перед моим внутренним взором, их четвёрка светилась бледным, почти серебристым светом, каждый разум был отмечен темным пятном.

Сильная воля. У каждого из них. Они были вымотанными, но их ментальная защита оставалась сильной. Кто мог знать что-то о Винсенте? Должно быть, его отец. Оуэн был главой их Дома и наверняка следил за своим сыном.

Я обволокла Оуэна моей магией, позволяя ей пропитать его. Он напрягся. Ничего себе. Его разум был сплошной стеной. Если я прорвусь сквозь неё с помощью грубой силы, он будет противостоять мне на каждом шагу. Навряд ли у него останется разум, когда я закончу.

— Ну же! — оскалился Лиам.

— Тихо, — шикнула я. — Я пытаюсь убедиться, что у вас все ещё будет отец, когда я закончу.

Харкорты уставились на меня.

— Кто эта идиотка? — возмутилась Алисса.

Его защита была сильной. Прочная, крепкая, тяжёлая, как гранит. Но гранит, вместе с тем, был хрупким. Если ударить по нему нужным образом, он покроется трещинами. Оставалось только правильно по нему ударить.

Как волна. Волна, бьющаяся о пирс.

Я ощутила необходимость нарисовать в круге волну. Раньше я никогда не видела ничего подобного. Но мне нужно было это сделать. Мне нужен был узор. Его желала сама магия.

Я опустилась вниз и позволила ей течь сквозь меня. От кончика моего мела протянулась белая линия — идеальная синусная волна вдоль всей внутренней границы круга.

Элла Харкорт охнула.

В меня ударила магия, сильная и чистая, словно горный источник.

— Где Винсент? — раздавшийся из моего рта голос не принадлежал человеку.

Лиам в ужасе уставился на меня. Воля Оуэна сопротивлялась моей, и я отправила к нему первую волну. Она разбилась о его ментальную стену и по той расползлась паутина трещин.

— Тремейн! — Элла вскочила на ноги с перекошенным от отвращения и ужаса лицом. — Ты притащил сюда Тремейн? Ты совсем спятил? Это слишком даже для тебя!

— О боже. — Алисса закрыла рот рукой. — Боже мой.

Лиам стал белее мела.

— Я люблю моего отца, — Алисса сглотнула, ёе речь была торопливой. — Он у меня один. Пожалуйста, пожалуйста, не забирайте его у нас. Пожалуйста! — Она обернулась. — Мама!

— Мы расскажем тебе все, что ты захочешь, — сдалась Элла. — Только скажи этому выродку отпустить моего мужа.

Роган повернулся ко мне.

— Как бы ты хотела продолжить?

Они смотрели на меня со смесью паники, отвращения и крайнего отчаяния на лицах. В этой комнате монстром была я.

— Выродку? — переспросила я. — Вы заставили сотни существ из другого мира сражаться в бессмысленной резне, чтобы защитить вашего больного психопата. Он позволяет своим призванным существам пожирать людей живьём. Я видела, как один из них копался в животе у Эдварда Шервуда в поисках лакомых кусочков на глазах у двух детей и их матери, слишком испуганных, чтобы плакать. Ваш драгоценный Винсент позвонил мне и пообещал убить мою мать, младших сестёр, кузенов и бабушку. Но выродок здесь я? Черт возьми, что с вами не так? Вы точно люди?

Оуэн пошевелился в тисках моей магии. Слова дались ему медленно и с огромными усилиями.

— Дом… Харкорт… не…же…желает…зла…вашей…семье.

Лиам закрыл лицо руками. Его плечи дрожали.

— Отпустите его, — взмолилась Алисса. — Пожалуйста, отпустите его.

Элла Харкорт отступила назад.

— Пожалуйста.

Я притянула свою магию обратно. Оуэн рухнул в своё кресло, тяжело дыша.

Они все сгрудились вокруг него, будто пытаясь прикрыть его от меня. Мне стало тошно.

— Где он? — спросил Роган.

— Мы не знаем, — ответила Элла.

— Она говорит правду, — подтвердила я. — Винсент похитил мужа Ринды. Он хочет что-то от неё. Что?

Оуэн покачал головой.

— Мы не знаем.

Чтоб вас.

— Он делал это по наводке, — сказал Роган. — Винсент не стал бы плести хитроумные схемы, предпочитая им грубую силу. Кто-то держит его на поводке. Кто-то, достаточно сильный, чтобы держать его в узде.

— Я согласен с вами, — кивнул Оуэн.

— Значит, вам известно, кто это?

Патриарх Дома Харкортов подтянулся в кресле, садясь ровнее.

— Вы считаете, что если бы я знал, где мой сын или с кем он, я бы не принял меры? Мы не прислуживаем другим Домам. Мы стоим сами за себя. Думаете, я бы позволил моему наследнику попасть под влияние другого Превосходного?

— Александр Шторм, — сказал Лиам.

Все посмотрели на него.

— Он с Александром Штормом. У Шторма есть коллекция средневековых мечей и ему принадлежит боевой меч Оукшотта XIIIa^[2]. Это предшественник шотландского клеймора. Шторм считает его настоящим мечом Уильяма Уоллеса^[3]. Винсент прислал мне свою фотографию с ним два дня назад.

Оуэн и Роган выругались.

Глава 8

Я сидела в бронетранспортёре. Снаружи военные Рогана загружали цилиндры «мясорубки» в машину. Потребовалось двенадцать человек, чтобы безопасно поднять и перенести только один из них. Роган задерживался с Харкортами. Очевидно, нужно было подписать какие-то бумаги. Мы все принимали участие в массовой бойне, и теперь нужно было её официально оформить. Эта часть столкновений между Домами ни за что не сможет обрести смысл для меня. Я никогда не забуду момент, когда Роган и Корнелиус договаривали о праве прикончить убийцу жены Корнелиуса, а затем составили контракт, чтобы закрепить договорённость.

Даже внутри машины воздух пах запёкшейся кровью. Если бы я наклонилась вперёд, то смогла бы увидеть останки тел.

Роган забрался в транспортёр и сел рядом со мной, прислонившись к переборке со снятым шлемом и закрытыми глазами. Некоторое время мы сидели рядом друг с другом.