– Мне? – удивилась я, резко сев прямо.

Я, Габриэль и Сирена расположились на диване напротив Эшлинг, которая прижималась к Дрейку. Двое телохранителей стояли у стены позади них, напряжённо наблюдая за Габриэлем и Костей.

Чёрный дракон расхаживал вдоль ряда окон, напоминая запертую в клетке пантеру, которую мне однажды довелось увидеть в старом передвижном цирке.

– Почему мне? – спросила я.

– Это ваше шоу. Твоё и Габриэля. Но поскольку Габриэль выглядит так, словно в любую минуту готов убить Костю, остаёшься только ты. Не волнуйся, если что мы поможем.

– Ага. Поможем, – протянул Джим, предвкушающе глядя на Костю.

– Ладно, – подумав, сказала я. – Полагаю, первый вопрос, который следует прояснить это, где Маата и Типене?

Костя демонстративно вздохнул.

– Я уже говорил, что не знаю где они. Я их не похищал.

– Это всего лишь голословное заявление, – указала я.

– У вас нет доказательств обратного.

Я на минуту призадумалась, потом согласилась:

– В чём-то он прав.

– Он лжёт, – сказал Габриэль.

– Пока мы не найдём этому доказательств, я не вижу смысла просто стоять тут и спорить. Вряд ли нам это поможет отыскать твоих охранников, – высказала я свою точку зрения.

– Их схватил он. Кроме него некому, – упорствовал Габриэль.

– Я ничего не делал! – взревел Костя.

– Мы опять возвращаемся к тому, с чего начали, – произнесла я, когда эхо голосов стихло. – Следующий вопрос: работает ли на тебя некто по фамилии Портер. – Я никак не могла понять, зачем Косте нанимать меня, чтобы украсть вещь, которой он уже владел, но в итоге посчитала, что нам лучше сразу прояснить все возможные варианты.

– Кто? – переспросил Костя.

Я взглянула на Габриэля.

– Врёт или нет, как думаешь?

Костя шумно задышал, возмущаясь тем, что я засомневалась в его ответе.

– Не врёт, к сожалению, – неохотно выговорил Габриэль.

– Поддерживаю, – вставила Эшлинг. – Я довольно хорошо определяю, когда люди лгут, и сейчас Костя говорит правду. Не то чтобы он раньше был замечен в обратном, – быстро добавила она, поймав свирепый взгляд своего шурина.

– Согласна со всем вышесказанным, – заключила я. – Следующий вопрос касается филактерии.

– Имеешь в виду, почему ты отрицаешь, что украла её, хотя я и застал тебя в моём логове? – прорычал Костя.

– Нет, не этот вопрос, – ответила я.

– Почему Костя продолжает твердить, что её взяла ты, несмотря на то, что филактерия до сих пор у него? – спросила Эшлинг.

Я покачала головой.

– Тоже нет.

Костя фыркнул и продолжил мерить шагами комнату.

– Где филактерия сейчас? – предположил Дрейк.

– И не это, – проговорила я, переведя взгляд на Габриэля.

Он следил за передвижениями Кости полуприкрыв глаза, что создавало обманчивое впечатление расслабленности. Сидя рядом, я чувствовала, как напряжено его тело, словно он в любую минуту готов сорваться с места. Я положила ладонь на его ногу и мягко надавила, дабы он вспомнил о приличествующих манерах.

– Может, ты хочешь спросить, почему Костя нас не различает, тогда как очевидно, что у меня абсолютно другая причёска? – проворчала Сирена, всем своим видом выражая праведное негодование.

Большинство пропустило её слова мимо ушей.

– Нет, – сказала я. – Я хочу узнать, почему Костя хранил филактерию в незапертом сундуке.

Это заставило его замереть. Он обернулся и посмотрел на меня, в его тёмных глазах ясно читалось удивление.

– Что? В каком ещё незапертом сундуке?

– В твоём логове было три сундука.

Теперь уже он выпустил струйку дыма. Я прильнула к Габриэлю и негромко поинтересовалась:

– А ты так можешь?

Не отводя взгляда от Кости, он слегка приоткрыл рот. Вылетело крошечное колечко дыма. Меня это почему-то восхитило, но повосхищаться долго мне не дали.

– Ты призналась, что была там! – произнёс Костя, стремительно надвигаясь на меня. – Ты призналась, что украла мою филактерию!

Мгновение и Габриэль стоял передо мной, Иштван и Пал заходили по бокам. Когда Костя отступил, что-то сердито рыча себе под нос, я потянула Габриэля обратно.

– Да, я взяла её, – сказала я, бросив на Габриэля быстрый взгляд. – Но тогда я не знала, что она такое.

– Возможно, тебе следует ещё раз объяснить, что именно произошло в логове, пока ты находилась там, – медленно проговорил Дрейк.

– В общем-то, я уже всё рассказала. Кроме того что сигнализация была отключена, и сделал это кто-то до меня. Мне как-то с трудом представляется, что подобное мог совершить Портер и при этом не забрать филактерию.

Костя полоснул меня взглядом.

– Чушь! Сигнализация включена постоянно! Ты лжёшь.

– Мэйлин никогда не лжёт! Ну, почти никогда, – осадила его Сирена.

– Спасибо за поддержку, – скривившись, пробормотала я, после продолжила: – Мне слабо верилось, что ты мог оставить окно незащищённым. Но когда я посмотрела на сигнализацию, она была отключена.

– Это сделала ты! – обвинил меня Костя.

Я отрицательно покачала головой.

– Нет, я бы не смогла – она располагается с внутренней стороны окна.

Это заставило его на мгновение умолкнуть.

– Помимо сигнализации есть ещё и другое, что кажется мне нелогичным. Почему ты держал филактерию в незапертом сундуке?

– У меня нет незапертых сундуков. Ты взломала защищающие его чары и вскрыла сундук три ночи назад, когда и украла филактерию.

– Три ночи тому назад я находилась в Греции, – задумчиво произнесла я.

– Ты украла филактерию тогда! – гнул своё Костя. – А потом вернулась, чтобы завладеть и остальными моими сокровищами. После того как ты выпрыгнула в окно, я проверил тот самый сундук, который ты взломала ранее, и он оказался почти пуст, – рявкнул он, расхаживая взад-вперёд перед окном и делая резкие отрывистые движения руками. – В ту ночь ты украла многое, но из всего только филактерия имеет наибольшую значимость. Я хочу получить её обратно!

– Если Мэйлин говорит правду, – а я ни на мгновение не сомневаюсь, что так оно и есть, – то я начинаю понимать суть её вопроса, – сказал Дрейк, – Костя заявил, что филактерия украдена – три дня назад. Ты в этом уверен, брат?

Костя бросил Дрейку «да».

Эшлинг выдохнула понимающее «а-а-а».

– Значит, если филактерию украли, когда все мы были в Греции, то взял её определённо кто-то другой.

– И если Мэй не отключала сигнализацию и не вскрывала сундук, причём этого не делал и Костя… – продолжила Сирена, озадачено хмурясь.

– Тогда кто? – задала я напрашивающийся сам собой вопрос, обводя взглядом комнату. – И был ли человек, который обворовал Костю в ночь, когда я побывала в его логове, тем же, кто забрал филактерию? Сделал ли это Портер? Если он, тогда зачем он меня шантажировал? Как филактерия снова оказалась в незапертом сундуке? Почему её вернули? И самое главное, повинен ли человек, который совершил всё это ещё и в исчезновении телохранителей Габриэля?

– Я не верю в эти сказки, – произнёс Костя, смерив меня недобрым взглядом. – Она – воровка Мэй Линг. Она сама созналась, что взяла мою филактерию. И эта выдуманная история лишь для того, чтобы пустить нам пыль в глаза.

– Если бы Мэй действительно отдала мне филактерию, думаешь, я сидел бы здесь и терпел твои оскорбления в её адрес? – спросил Габриэль, его мышцы вновь напряглись.

Костя собирался было ответить, но осёкся, озадачившись.

– Вопреки моим принципам я готов признать, что ошибался в отношении Кости, – продолжил Габриэль. – По крайне мере насчёт филактерии, но вот касательно Мааты и Типене я не уверен. Складывается впечатление, что в этом действе присутствует ещё один актёр, который до сих пор не показал своё лицо. Тот, кто сначала выкрал филактерию из логова Кости, а потом вернул непонятно для чего. Тот, кто нанял ловца Портера, хотя и не ясно приказывал ли он забрать филактерию обратно. Портер вполне мог действовать и самовольно. Кто бы ни стоял за этим, ему не составило труда отключить сигнализацию Кости и убрать защиту, наложенную на сундук, в котором лежала филактерия. Другими словами, этот кто-то искусно манипулирует нами без нашего на то ведома.