– Знаешь ты, как меня задобрить, – сменила гнев на милость жена воина и шутливо дернула его за бороду. – А кто это с тобой?

– Друзья, – односложно ответил Кнут. – Проводи их в дом, накорми, напои. Пусть ни в чем не нуждаются. Это дорогие гости, так не опозорь же меня!

– А ты?

– Мне тут нужно кое-кого пристроить, – Кнут кивком головы указал на повозку. – А потом еще наведаться к конунгу. Вернусь вечером.

Не говоря больше ни слова, хольд развернулся и направился к телеге. Супруга проводила его немного печальным взглядом, после чего смахнула с лица тревожное выражение и приветливо улыбнулась:

– Я Гудрун, – представилась она. – А как ваши имена?

– Я Астрид, а это Ульв, – памятуя об умении Ульва проявлять вежливость, Кристина решила сразу же взять ситуацию в свои руки. – Приятно познакомиться.

– И мне, – кивнула Гудрун. – Что ж, раз вы друзья моего непутевого мужа, значит теперь – наш дом – и ваш дом. Проходите, не стойте на пороге.

К вечеру Кристина чувствовала себя настолько хорошо, что даже не верилось. С того момента как попала в этот мир, она не могла даже подумать о том, чтобы нормально помыться, а уж тем более попариться в настоящей бане.

Какого же было удивление Кристины, когда Гудрун привела ее в небольшой домик, сказав, что здесь она может помыться – словами не передать. Местная баня напомнила девушке финскую сауну их прошлой жизни.

Внутри небольшой избушки имелась каменная печь, которую Гудрун растопила и теперь калила там камни для парилки. Все что оставалось сделать Кристине, так это выплеснуть ведро воды, и баня сразу же заполнилась паром.

Не в силах стереть с лица довольную улыбку, девушка залезла на высокую полку вдоль стены и только сейчас увидела висевшие в уголке веники из прутьев. После недолгих раздумий пользоваться ими она не решилась и осталась сидеть на месте, позволяя пару сделать всю работу.

Хорошенько пропотев и вдоволь напарившись, Кристина вышла в предбанник и вылила на себя ушат холодной воды. Разомлевшая, она ощутила заряд бодрости и… едва успела прикрыться полотенцем, когда незапертая дверь распахнулась, и на пороге появился Ульв.

– Что ты тут делаешь?! – взвизгнула девушка, прижавшись к стене и стараясь прикрыть небольшим полотенцем как можно больше участков обнаженного тела.

– Пришел помыться, – невозмутимо ответил Ульв, швырнув на скамейку плащ и стаскивая сапоги.

– А ничего, что я здесь?

– Ты мне не мешаешь, – пожал плечами воин, взявшись безрукавку.

– Зато ты мне мешаешь! – взвилась Кристина. – И… остановись! – взмолилась она, когда мужчина взялся за шнуровку штанов. – Подожди! Пожалуйста, все должно быть не так!

– Уймись, – Ульв широко улыбнулся и накинул безрукавку обратно. – Я просто шучу. Принес тебе чистую одежду. Вот, – он поднял со скамьи свой плащ и под ним, действительно, оказались аккуратно сложенные вещи.

Не переставая усмехаться, воин вышел наружу, оставив Кристину сгорать от стыда в одиночестве. Поминая спутника недобрыми словами, девушка, не сводя глаз с двери, вытерлась, тщательно сложила свою старую одежду, оставив лишь украшения, после чего взялась за обновки.

Вещи, что дала Гудрун оказались почти впору Кристине, так что вскоре она уже красовалась в свободном платье с длинными широкими рукавами. Сверху она надела что-то вроде сарафана синего цвета с незашитыми боками. Затянув на талии пояс, Кристина взялась за обувь – удобные башмачки с твердой подошвой. О шнурках на обуви в этом мире не знали – все держалось при помощи кожаной петли и деревянной пуговицы.

Выглядело все это на удивление весьма стильно. Кристина сразу же оценила находку местной моды по достоинству и нарочито медленно вышла из бани, позволяя Ульву, как следует, рассмотреть себя.

– Ну как? – игриво поинтересовалась девушка, настроение которой исправилось после бесцеремонного вторжения мужчины в святая святых. Все-таки, обновки – лучший способ исправить даже самый плохой день, чего уж говорить про одно досадное недоразумение.

Но, следом за одним недоразумением, последовало и еще одно.

– Что как? – не понял Ульв.

– Одежда как? – подсказала Кристина недогадливому воину.

– Впору, – осторожно предположил Ульв, до конца не понимая, что именно от него хотят, но нутром чуя какой-то подвох. Но там, где затронуто нежное девичье сердце, воинское чутье бесполезно.

– Все с тобой ясно, иди уже, мойся, – вздохнула Кристина и уныло поплелась в сторону дома.

Когда она почти достигла высокого крыльца, то услышала голос Ульва.

– Цвет неба тебе к лицу, – немного смущенно произнес мужчина и скрылся в бане.

Ощущая за спиной незримые крылья, Кристина веселой летней птичкой вспорхнула на крыльцо и улыбнулась – все же с этим варваром не все еще потеряно. Почувствовав на себе чей-то взгляд, девушка повернулась и увидела Кнута, что только что вошел во двор.

– Молодость, – хохотнул старый воин, после чего тоже направился в баню.

* * *

Когда Кристина вернулась в дом, Гудрун уже вовсю хлопотала над ужином. Женщина сидела за широким столом и, орудуя ножом, ловко нарезала хлеб. Мясо, рыба, сыр, овощи – все уже было заботливо разложено по грубым глиняным тарелкам и источало весьма притягательный аромат. Причем, судя по запаху, в кружках плескалась отнюдь не вода – после перекусов во время путешествия все это выглядело в глазах Кристины настоящим пиром, у нее даже слюнки потекли от предвкушения.

– Потерпи, – заметив плотоядный взгляд гостьи, улыбнулась Гудрун. – Вернутся мужчины – и тогда сядем есть. Вижу, старая одежда одной из моих дочерей тебе впору.

– Да, спасибо.

– Не за что, девочка. О моих дочках теперь заботятся мужья, так что помочь тебе мне только в радость, – мягко, почти по-матерински произнесла женщина и продолжила заниматься своим делом.

– Кстати, о мужчинах, – Кристина кашлянула в кулачок, нарушая неловкое молчание. – Вы же знали, что я моюсь, так почему не остановили Ульва?

– А что? – искренне удивилась Гудрун. – Разве это не твой мужчина?

– Наши отношения, – Кристина замялась, не зная, как подобрать слова. – Это очень и очень сложный вопрос.

– Сложный? Да брось, девочка, я спросила Ульва, и он ответил, что вы не родичи. Так в чем проблема? – Положив хлеб на стол, Гудрун вытерла нож о передник. – Он сильный мужчина, к тому же хорош собой – зазеваешься – его уведет более сообразительная, а ты и глазом моргнуть не успеешь.

– Пожалуй, вы правы, – вынуждена была признать Кристина, после чего опустила подбородок на грубую столешницу. – Я не могу подгадать момент, а он не делает первый шаг…

– Боги, дочка, – Гудрун всплеснула руками. – Ты что, не от мира сего или вчера родилась? Мужчины, все равно, что дети – решительны, только когда надо проказничать, да надавать кому-то по голове. Надо показать ему свои намерения, а если нет – сделать все самой.

– Для этого у меня недостаточно храбрости, – виновато потупилась девушка.

– Так наберись ее, – понимающе улыбнулась Гудрун и подвинула к гостье кружку с пенным напитком. – Я не только сама нашла себе достойного мужчину, но и выдала замуж двух дочерей. И вот тебе мой совет: мужчина – это меч, а женщина – ножны.

– А что делать, если мужчина не меч, а топор? – скептически осведомилась Кристина, положив локти на столешницу и подперев ладонями подбородок. – Ему куда важнее сражения, нежели я…

– Это он тебе так сказал?

– Нет, но…

– А коли не говорил, так не додумывай за него. – Гудрун даже повысила голос, но сразу же смягчилась. – Воины всегда будут сражаться, такова их природа, тогда как у нас она иная: семья, очаг, хозяйство. И пусть мужчина сильнее, но нам нужно быть хитрее: Ульв может принимать решения, но к некоторым его нужно подтолкнуть, только слегка, чтобы ему показалось, будто он додумался до всего сам. Смекаешь о чем я?

Когда Кнут и Ульв вернулись из бани, стол был уже накрыт: в мисках дымилась еда, а в кружках плескался пенный эль. Потирая руки, Кнут уселся на почетное место во главе стола, Гудрун села по правую руку от мужа, тогда как гости разместились с левой стороны.