Сильные руки встряхнули Кристину и, когда она нерешительно подняла взгляд, то увидела мрачное лицо Ульва. Воин пристально смотрел девушке в глаза и все сильнее сжимал ее хрупкие плечи.

– Ты ничего не изменишь слезами. – Наконец, произнес Ульв. – И твоей вины в случившемся нет. Никто не знал, что змей нападет сейчас. Наверное, тварь привлек запах крови, что пролилась вчера. Или…

Ульв вдруг плотно стиснул зубы и прорычал:

– Или кто-то привел его.

После этих слов, сын вождя осмотрелся и, выпустив плечи девушки, пошел вдоль пепелища, пристально разглядывая выжженную землю вокруг. Воин то и дело опускался на колено, принюхивался, словно дикий зверь, касался земли кончиками пальцев и задумчиво вглядывался вдаль.

Кристина, молча, наблюдала за действиями последнего, кого она знала в этом мире. Девушка не понимала, что пытается найти Ульв, но поспешила следом за ним, не желая оставаться в одиночестве, наедине с печалью и угрызениями совести.

Пристроившись за спиной воина, Кристина уныло плелась позади – близость Ульва не принесла желанного спокойствия и мрачные мысли продолжили терзать разум девушки. Глядя в пустоту, она просто переставляла ноги, сама не зная, куда идет.

Так продолжалось до тех пор, пока тишину не нарушил низкий утробный рык. Испуганно вздрогнув, Кристина не сразу поняла, что этот звук издает вовсе не подкравшийся зверь, а ее спутник.

Следом за рычанием с губ Ульва сорвалось проклятье.

– Грязные выродки! – мужчина с силой вогнал кулак в землю и с ненавистью во взгляде посмотрел в сторону моря. – Дети трусов!

– В чем дело?

– Вот в чем! – резко выпрямившись, Ульв протянул девушке раскрытую ладонь.

То, что увидела Кристина, больше всего напоминало черепки – осколки какой-то глиняной то ли вазы, то ли чего-то еще. Дождь медленно смывал с них пепел и сквозь грязь начал проступать насыщенный синий цвет. Осколки слабо переливались и пульсировали, словно угасая. Чем дольше смотрела на них Кристина, тем более странными они ей казались.

– Что это? – спросила она.

– То, что осталось от кладки змея! – Ульв сжал кулак и швырнул раскрошившуюся находку на землю, сразу же вдавив ногой в пепел.

– Я не понимаю…

– Зато понимаю я! – Сын Асбранда стиснул зубы и шумно выдохнул. – Послушай, – немного мягче произнес он. – Я прошу тебя остаться здесь и сделать для погибших то, что ты сделала вчера.

Кристина с готовностью кивнула.

– Когда закончишь, жди меня на этом же месте. Не один зверь не приблизиться к тому месту, где был ледяной змей и ни одно племя не пошлет воинов к пепелищу так скоро. Я вернусь за тобой позже.

– Что… ты уходишь?!

– Да, – односложно ответил Ульв и развернулся, устремляясь прочь.

– Но!.. – нерешительно шагнув следом, девушка остановилась. – Не хочешь остаться на обряд прощания?

Ульв замер. Когда он вполоборота взглянул на Кристину, та содрогнулась – столько злости, она еще никогда не видела в глазах человека.

– Скорбеть – удел женщин и стариков, – жестко произнес Ульв. – Мужчина должен мстить.

С этими словами он и ушел, скрывшись за холмами. Кристина еще долго смотрела вслед Ульву, прибывая в смятении чувств – ей не хотелось оставаться одной. В этот момент девушке нужна была чья-то поддержка – ей хотелось догнать Ульва и не отходить от него ни на шаг. Но в глубине души Кристина понимала, в чем-то мужчина прав – каждый должен делать то, что должен.

С тяжелым сердцем, Кристина повернулась к пепелищу. Сложив руки на груди, она закрыла глаза, надеясь, что слова найдутся сами, как и в прошлый раз. Кроме этой призрачной надежды у нее не было больше ничего.

Слушая шум дождя, Кристина ощутила переполняющие ее эмоции и представила перед собой лица тех, кого больше не сможет увидеть. Вызванные памятью образы выглядели удивительно ярким, четкими, живыми. Казалось, жители уничтоженной деревни восстали и смотрят сейчас на Кристину. Смотрят и добро улыбаются ей.

– Спасибо вам. Спасибо вам за все и... простите меня. – Девушка до боли закусила губу. – Я никогда не забуду вас и буду помнить, пока живу. Буду помнить отважных воинов и хороших людей. Сегодня я прощаюсь с…

* * *

Возможно, находить утешение в подобном и эгоистично, но Кристина нуждалась в этом. Стерев с лица слезы, она еще долго сидела на земле, подставив лицо холодному дождю. Было в нем что-то успокаивающее, знакомое – то, чего так не хватало последние дни. Спустившийся с гор туман нежно обнял девушку за плечи, заботливо скрыв от нее выжженную землю и принеся с собой тишину.

Но тишина пропала, пусть и не сразу.

Вначале Кристина услышала шаги. Кто-то шел к пепелищу, спотыкаясь, на заплетающихся ногах. Пару раз девушка слышала шум, будто неизвестный падал, но упрямо поднимался вновь.

– Ульв! – взволнованно прошептала Кристина и вскочила.

Первая мысль, что пришла на ум – воин ранен, иначе как объяснить происходящее? Слепо оглядевшись в густом тумане, девушки прислушалась и различила дыхание: сиплое, надрывное и пугающее, совсем близко.

Идти на звук сразу же расхотелось.

Кристина попятилась, но поздно – прямо из тумана перед ней появился сгорбленный мужчина. Одноглазый и окровавленный, он едва не упал на девушку, но неожиданно рухнул на бок.

– Вставай, падаль!

Из тумана выступил Ульв. В одной руке он сжимал окровавленный меч, а в другой обрывок веревки, второй конец которой несколько раз обвивал шею одноглазого незнакомца.

Ульв двигался в своей обычной манере – легко и бесшумно, немудрено, что Кристина не услышала его шагов.

При виде знакомого лица, сердце девушки радостно забилось. Она подалась вперед, но замерла, не сделав и шага, заметив кровь на лице и одежде Ульва.

– Ты ранен?!

– Пустяки, – сын вождя провел тыльной стороной ладони по свежей на щеке. – Эти выродки способны только стенать!

Внезапно Ульв с глухим рычанием шагнул вперед и ударил пленника ногой по лицу.

Кристина вскрикнула от неожиданности.

– Вставай! – грубо схватив одноглазого мужчину за волосы, Ульв рывком приподнял его и заставил встать на колени.

Только сейчас Кристина смогла рассмотреть лицо незнакомца. Теперь она узнала его – тот самый человек, что бросил вызов на Поединок от лица клана Морской Пены – вождь!

– Он?! Но откуда он здесь?

– Скорлупа драконьей кладки не ходит сама по себе, да, Фолке?– мрачно оскалился Ульв и новый удар обрушился на голову одноглазого, вновь опрокинув того на землю.

– Пожалуйста, прекрати избивать его и объясни мне, наконец, что происходит!

Похоже, Ульв пропустил мимо ушей первую часть просьбы Кристины: дернув за веревку, он заставил пленника привстать и с силой ударил коленом в челюсть.

– Давай, Фолке, расскажи все! Расскажи о том, как ты впал в бесчестье и не смей лгать, иначе твоя смерть будет очень долгой!

– Валькирия… прости…

– Это не то, что она хочет услышать! – воткнув меч в землю, Ульв сгреб Фолке за грудки и принялся бить его по лицу – неистово, яростно, страшно. – Вот твое прощение! Это тебе за отца! За Астрид! За каждого, кого ты погубил! Тварь! Червь!.. – хрипло выкрикивал он, продолжая вгонять свой кулак в содрогающуюся плоть.

– Стой! Ульв! Остановись! – напуганная Кристина обхватила потерявшего над собой контроль воина за плечи. – Прошу, прекрати!

С полным отчаяния и злобы воем, Ульв отшвырнул от себя Фолке, чье лицо превратилось в кровавое месиво и бессильно опустил руки. Кристина взяла его окровавленные ладони в свои и ласково прошептала:

– Успокойся.

Сейчас, глядя в серые глаза, она увидела то, что не заметила прежде – мужчина скорбел. Утрата близких далась Ульву очень тяжело, но он держал все внутри. Сын суровых земель, воспитанный воином, он обратил свою печаль в злобу и теперь стремился выместить ее. Ульв не лил слез, он проливал кровь.

– Валькирия, – кажется, Фолке выплюнул несколько выбитых зубов. – Я расскажу, я расскажу все.