Анастасия растерялась.

— Да мне ведь немного нужно.

— Берите, берите, кувшин вернете, как сможете. Или… может быть, зайдете? У меня пирог, с ранетами. Сладкий. — Лита знала только одно: ей отчего-то очень нужно, чтобы эта женщина переступила порог.

Бывшая медсестра замялась.

— Заходите, — Лита решительно посторонилась, пропуская внутрь. Пододвинула один из табуретов, доставшихся вместе с жильем.

Пока хозяйка заваривала чай, Анастасия невольно осмотрелась. Простенькая обстановка, круглый столик, небольшая печь.

— Вы давно здесь? Я вас раньше не видела.

— Пару недель всего как, — охотно откликнулась Лита. — Дали комнату от больницы.

— Вы работаете в больнице? — Анастасия удивленно вскинула брови. — Но почему не дом?

— Я еще только учусь, — пояснила хозяйка.

— Надо же, как все поменялось, — изумленно покрутила головой бывшая медсестра. — Раньше до работы не допускали без свидетельства.

Лита обрадовалась возможности завязать разговор.

— Вы медсестра?

— Была… когда-то. — Анастасия с наслаждением отпила горячий чай.

Хозяйка присела напротив, налила кипятка себе, придвинула порезанный пирог.

— Обстоятельства вынудили уйти, — нехотя продолжила женщина. — Ко мне пришла пациентка, сдавать налог, сразу после родов. Анемия, двое детишек, и муж в тот день умер в соседнем корпусе. В общем, пожалела, не знаю почему, не взяла крови столько, сколько нужно было. По документам провела все… думала, докуплю у тех, кто приходит сдавать дополнительно. И не успела, попалась.

Лита замерла, не допив чай.

— А… давно это было?

— Давно. Уже лет двадцать прошло с тех пор. Теперь торгую на рынке овощами. Куда ж меня еще возьмут.

Лита потрясенно молчала. Желание рассказать о том, что они знакомы, резко исчезло. Выходит, это она виновата в том, что эта женщина осталась без работы. Не только виновата — а к тому же, по сути, заняла её место.

— Что-то не так? — спросила Анастасия, заметив, как соседка побледнела.

— Нет-нет, всё в порядке, — Лита подтолкнула тарелку еще ближе. — Вы угощайтесь.

— А вы где работаете?

— В корпусе дуцента, — машинально ответила, всё думая о том, как же несправедлива порой бывает жизнь. — Ещё чая?

— Надо же. Да, не откажусь. — Анастасия пододвинула кружку. — А почему вы решили учиться, если не секрет? Почему не семья, дети?

Лита сжала горячую чашку в руках, и слова против воли хлынули из неё потоком.

Конечно, она благоразумно умолчала про Тэма. Лите хотелось отблагодарить эту женщину, но если та вспомнит её, сделать это будет куда труднее.

— Вот оно как, — тихо промолвила Анастасия. — А я ведь… тоже… потеряла ребенка. Собственно, с этого все и началось. Откровенность за откровенность, не так ли? — усмехнувшись, заглянула в опустевшую кружку.

Лита намек уловила мгновенно — встала, разлила остатки чая. Долила соседке молока.

— В общем, мне на крыльцо подкинули ребенка, — начала Анастасия. — Знаешь, самого обычного — в пеленках, распашонках. — Она и не заметила, как перешла на «ты». — Не смогла я удержаться, забрала к себе в дом. Конечно, надо было вызвать рикутов…

Когда бывшая медсестра закончила рассказ, Лита накрыла своей ладонью руку соседки. Лишние слова были ни к чему.

… Чай давно остыл, за окном занимался серый рассвет, а две случайно встретившиеся женщины, каждая со своей бедой, всё говорили и говорили.

Глава тридцать третья

Машина грузно переваливалась на высоких колесах и подпрыгивала на каждой колдобине. Даан уже тысячу раз пожалел, что послушал Георга и поехал на этой развалюхе. Конечно, на его легковом авто по размытой осенними дождями глине далеко не уедешь, но ведь есть и объездная дорога. Потеряли бы пару дней от силы, зато добрались бы в приятной обстановке.

Машина вновь ухнула в очередную яму, и Даан зло покосился на сидящего рядом Георга. Видере, как обычно, был невозмутим; он пристально всматривался в быстро темнеющую даль, словно ожидая от неё подсказки, что делать дальше. На сером сумеречном небе уже проявился бледный круг луны. Слева, на обочине, мелькнул большой указатель и тут же скрылся позади: страж за рулем прибавил газу.

— Дальше постоялый двор, — Даан едва успел прочитать нацарапанные на выбеленном деревянном щите буквы. — Предлагаю остановиться на ночлег.

Георг, не отрываясь от созерцания дороги, ответил:

— Если ехать всю ночь, к утру мы проедем четверть пути. Не стоит задерживаться… особенно в таких подозрительных местах.

Даан мысленно пожелал спутнику пройтись пешком до самого Лисира. Вслух же когитациор сказал:

— От того, что мы несколько часов отдохнем от дороги, ничего не случится. Весело же будет, если твой страж в темноте влетит в какую-нибудь яму.

Георг молча согласился. Даан повеселел.

— Эй, — обратился он к водителю, — увидишь впереди постоялый двор, притормози.

«Ржаное поле» и в самом деле стоял на поле; редкие неубранные колоски ржи выдавали причину названия заведения — видимо, ничего лучше придумать просто не смогли. Хозяин чрезвычайно обрадовался, увидев вечерних гостей.

— Нам по комнате, — опередил напарника Даан, — а прислуге, — он выделил голосом последнее слово, — комнату на двоих.

Стражи не выказали ни малейшего чувства при этой фразе, однако Георг покривился — поведение главы показалось ему странным.

Ужин получился сытным, хоть и не слишком вкусным — телячья отбивная, запеченные бобы, слегка скисшее вино и, как полагается, сыр и хлеб. Видере первым завел разговор.

— Ты не объяснил, Даан, — сказал он, припоминая беседу на предпоследнем совете, — почему так легко отказался от поездки в Феоре.

Тот подцепил на вилку несколько бобов.

— Полагаю, если они все-таки найдут посох, вряд он достанется кому-то, кроме Волдета, — ответил со всей осторожностью. — А уж у него под ногами я путаться не собираюсь. Там, где Волдет, всегда одни неприятности.

— Удивительно, — заметил Георг, — я всегда считал, что ты на его стороне.

— У нас каждый на своей собственной стороне, — вытер Даан ладонью рот, — и ты, дружище, в том числе.

Видере тихо засмеялся.

— Что верно, то верно, — признал он. — Кстати, а почему ты попросил отдельные комнаты? Если бы страж ночевал со мной, мне было бы гораздо спокойнее.

Когитациор перехватил спокойный взгляд спутника.

«А он гораздо, гораздо умнее, чем кажется».

— Не стоит привлекать к себе лишнего внимания. Чем ближе к Приграничью, тем меньше люди любят антаров, и, тем более, стражей. Пусть все думают, что мы обычные состоятельные путники.

— Ну, если так, — протянул Георг. — Тогда, я, пожалуй, отправлюсь спать. Выедем с рассветом.

Когитациор кивнул.

«Нам это только на руку».

Хозяин, из предосторожности заперев входную дверь («разбойники частенько шастают, бывает», — объяснил он), ушел к себе наверх. Подросток, прислуживавший антарам за ужином, тоже отправился на боковую. Гости разошлись по номерам.

Спустя час Даан осторожно выскользнул из своей спальни. Комната видере находилась ровно напротив. Глава на цыпочках подошел и негромко постучал.

— Георг? — тихо позвал он.

Ни звука в ответ. Согласно плану, страж должен был уже выманить второго охранника на улицу. Следовало поторопиться.

Половицы назойливо скрипели под ногами, пока антар спускался по лестнице. Засов поддался нехотя, с въедливым скрежетом.

Призрачные клочья тумана медленно опускались вниз. Луна вышла на мгновение из-за черных перистых туч, и тут же скрылась обратно.

Даан ругнулся сквозь зубы. С одной стороны, в такой тьме, если кто их хватится, то найдет не сразу. С другой — теперь невелика надежда на подходящее отражение.

Он двинулся в обход, миновал одну стену. Из-за угла донесся шум борьбы, и Даан ускорил шаг.