Все это конечно справедливо, только если мы сталкиваемся с техникой до 6-ого поколения. Свыше 6-ого…

— Размотают нас, если выше шестого встретим. — закончил за Захара Денис.

— Ндя, размотают слабо сказано.

— Ну, все? Или ты еще хотел снимать?

— Да, пока все. Тактику будем потом снимать.

— Я тогда камеру пока к себе потащу. Тут на станции ферма пенчекряков есть, я объявление ихнее нашел.

/Монтаж/

Камера снимает Дениса, который машет рукой.

— Вы видите мое отражение в зеркале. Я закрепил камеру вот сюда… — Денис показывает пальцем на пуговицу кармана — Сейчас мы с вами пойдем покупать пенчекряков!

Денис поворачивается и зрителю становится видно «от первого лица». «Экшн камера» сглаживает дрожание при ходьбе Дениса в скафандре. Дэн направляется к шлюзовой комнате и выходит в коридоры станции. Обстановка разительно отличается от однотонных комнат Кабалы.

Все коридоры на пути Дениса имеют несколько цветовых элементов. На уровне колена на каждой стене имеется витиеватый рисунок. Похожая роспись, но ярко красного цвета, тянулась по полу.

— Красиво, правда? — слышится голос из-за кадра — На этой станции живут в основном Казимы. Очень похожи на наших кавказцев внешне. А вот эти рисунки…

Денис указывает рукой на витиеватую роспись на уровне колена.

— Эти рисунки рассказывают о достойных личностях среди народов Казмов. У шлюзовой самые известные и чем дальше от шлюза, тем менее известные и менее почитаемые. Если быть точным, то это и не рисунки, это их коренная письменность. Та роспись, что на полу описывает самых низких, подлых врагов с которыми приходилось встречаться Казимам. К слову, когда человечество столкнулось с разумными насекомыми и была огромная буча… Если память меня не подводит, то там даже СтыритьТамцы все флоты распаковали. Казимы тоже с ними воевали и воевали довольно успешно. Так вот! Казимы признали насекомых «великими воинами». Нет, они не прекратили воевать, но у их главного храма, наравне с воинами древности, стоят статуи штурмовых особей «Роя».

Денис выпрямляется и подходит к шлюзовой двери с ярко зеленой цифрой 176 над ней, продолжая что-то рассказывать. Дверь открывается, а за ней оказывается небольшая комнатка. В ней находится только мягкий диван и окошко. Денис садится на диван и тут же приятный женский голос на общем языке спрашивает:

— Маршрут следования?

— Ферма уважаемого «Ала Исуна ибн Ритаков сиюит Нака».

— Стоимость проезда будет составлять 9 кредитов… Оплачено… — дверь закрывается и небольшая «капсула-такси» начинает полет. Шарик несется по техническим коридорам, доставляя пассажира к месту назначения, а за окном мелькают странные сооружения.

— Я одно время интересовался Казимами. Очень уж они на наших арабов похожи, но связи там не нашел. У них даже религия очень на ислам похожа. Паранджи на женщинах, к слову, тоже есть. Вот только Казимы сами прошли весь путь и сами пришли к такому социуму. — Денис задумчиво вздыхает, провожая открытую площадку, на которой в коленопреклоненной позе молились пара тысяч человек. — У Казимов очень сложная история, как и у наших мусульман. Тут тебе и взлеты, и самая сильная ударная группировка в ПОЛРА, и внутриполитические войны и предательства и еще чего только не было. Даже планету собственную взорвали. До терроризма они тоже додуматься успели. Вот и итог. Казимы теперь живут только на отдельных огромных станциях. Каждая станция — отдельный клан.

В принципе не плохие ребята. Если ты с ними не воюешь, конечно. Ну, еще очень дисциплинированные. У них самое частое наказание за нарушение законов — отгрызание чего-либо. Вот к примеру: Задел ты нечаянно паранджу замужней женщины — руку отгрызают. Нет, руку можно отрастить, не проблема, но грызть тебе будут как в старину, традиционное шестипалое чудище. Реально! Я сам это видел! А вот, если бы из-за того, что ты прикоснулся к парандже, открылось лицо женщины, то тебе опять бы отгрызли, но теперь уже голову. Я не шучу. У Казимов мало женщин. Генетическая особенность. Поэтому Казимы очень их берегут. Ходили слухи, что после войны Казимы выкупали у Ватафаковцев рабынь, для гаремов. Там была какая-то социальная программа для восполнения популяционного кризиса. О! Мы приехали, кстати.

Денис входит в просторный зал, который почти полностью завешан плотными черными шлангами. На каждом шланге торчит множество длинных сосков. На этих сосках висят чешуйчатые шарики около метра в диаметре. Каждый шланг похож на огромную гроздь чешуйчатого винограда.

По среди зала копается в одной из таких веток мужичок.

— Уважаемый! Я по объявлению! — кричит Денис на общем языке.

Мужчина, оборачивается и тут же бежит к Денису. Раскланиваясь, он начинает тараторить:

— Хороший пенчекряк! Ест все, как Чильтак! Не прихотливый, не болеет! — всплескивая руками уговаривает бородатый мужичек. Одет он был почему-то в противорадиационный скафандр — В этом секторе лучше не найдешь! Кизимские пенчекряки — лучшие!

— Да, какая разница как он жрет? Упитанные есть? Мне на «сало»!

— Какой «сало»? Зачем «сало»?

— Сало, жир, кушать ням-ням — Денис принимается жестикулировать, чтобы объяснить для чего ему пенчекряки.

— Ты чито? Кушать пенчекряк будешь? — брови бородатого мужчины ползут вверх — Ты Намак, что ли? Намаки кушают пенчекряков, Казимы не кушают.

— А зачем вы их тогда растите?

— Кормим! — пожимает плечами Казим, словно это вполне естественно — Реактор работает, отходы есть. Куда девать? Пенчекряк кушает.

Денис задумчиво смотрит на толстый шланг, к которому присосались пенчекряки.

— И чего, не дохнут они от радиации?

— Зачем дохнуть, дорогой? Пенчекряк сильный, пенчекряк радиацией не убьешь. Смотри дорогой! — с этими словами Казим достает из складок какой-то датчик и протыкает одну из «виноградин». Счетчик показывает на электронном дисплее кучу нулей и какие-то тысячные доли. — Видишь? Это пенчекряка сила! Убежал охладитель? Два голодных пенчекряка все вылижут! Только в охладитель халмхары добавь! Пенчекряку вкусно будет!

Денис задумчиво чешет голову и спрашивает:

— Сколько самые толстые стоят?

— 15 кредитов, дорогой! За даром отдаю!

— 10 и сразу двух беру!

— Бери! — мужичок всплескивает руками и принимается дергать за самый крупный чешуйчатый шарик, стараясь сорвать его с соска.

/Монтаж/

В кадре находится Денис в белом колпаке, фартуке и с тесаком в руке.

— Здравствуйте! Сегодня с вами в рублике «Кухня Бензиновой эпохи» Денис из команды «Москва — Воронеж» и свежий пенчекряк! Сегодня мы с вами все-таки приготовим «Сало по хохлятски»! — Денис улыбается до ушей. Перед ним лежит разожравшийся до состояния «планетоида» ящер. Утопающие в складках сала лапки ящера привязаны каким-то шнурком к столу. Хвост вообще спрятался в складках. — Для начала нам надо добыть сало из пенчекряка!

Денис направляет нож на ящерку и вдруг замирает.

— Так, а где у него голова то была? — Денис с пристрастием начинает осматривать чешуйчатый шарик, вертеть его, заглядывать в глубокие складки — А если так?

Денис с силой давит на пенчекряка. Тут же с одной стороны слышится шипящий звук.

— Ага! — восклицает кулинар из прошлого тысячелетия и принимается копаться в складках. Спустя несколько секунд он вытаскивает из складки руку. Рука явно перемазана в чем-то липким и розовом. Денис принюхивается к руке, лицо морщится от отвращения и он начинает вытирать руку о белоснежный фартук. — Не, это конец. А вот начало должно быть с обратной стороны…

Денис около минуты пытается откопать среди складок голову ящерки, но потом останавливается и задумчиво смотрит в кадр. Чешет лоб под колпаком и со словами: «Задолбала!» — вгоняет в чешуйчатый шарик свой тесак. Струя крови бьет в лицо Дениса и он принимается наносить удары один за другим, как законченный маньяк.