«Сейчас обвалится», - подумал Олег и выбежал из дома. Только он спрыгнул с крыльца, послышался треск и пол обвалился. Двухэтажная усадьба, превратилось в покосившееся чудище с огненными глазами.

- Пошли, старая, - сказал старик.

- Куда же мы пойдем теперь?

Что он ей ответил, Олег не расслышал, и парочка поковыляла по дороге прочь от усадьбы, неся спасенную от пожара одежду. Рыжий мальчик стоял подле наместника, который сидел на холодной земле и негодовал, почему его так рано разбудили, и почему никто не принесет ему вареного яйца и «куда это отправились старики?».

- Ты знаешь, где моя лошадь? – спросил Олег мальчика.

Он кивнул головой и помахал Олегу, чтобы тот следовал за ним.

Конюшня была неподалеку. Лошади внутри обеспокоено ржали. Мальчик исчез за дверью конюшни.

Олег заметил неподалеку небольшой каменный колодец, огороженный плетнем. Самый обыкновенный колодец, привлек внимание тем, что изнутри сиял. Олег перелез через плетень и заглянул вниз. Вода на дне горела.

«Вот, как он лечил крестьян. Верес сумел добраться до подземного источника», - подумал Олег.

Донеслось знакомое ржание. Олег попросил мальчишку, чтобы тот привел еще лошадь того господина, что приехал два дня назад и прихватил упряжку для телеги. Миг спустя мальчик вывел бурую лошадь Теодора Кительсона и закинул ей на седло упряжку. Олег спросил рыжего мальчишку, умеет ли тот ездить верхом, мальчик утвердительно кивнул.

- Тогда полезай, - указал Олег на коня Теодора Кительсона.

Олег поскакал к большому дому, подле которого оставил друга, мальчик поехал следом. Из домов выходили люди и с опаской смотрели на всадника, который скакал от горящей усадьбы, а когда замечали, скачущего за ним мальчишку-служку опасение сменяло недоумение.

Когда Олег проскакал мимо покосившихся и утопающих в земле изб «темной» части, ни одна живая душа не показалась. А именно там горели колодцы.

Тем временем большой дом уже не был таким уж большим, и дом напоминал лишь отдаленно. Теодор Кительсон сидел в телеге. Ученый обернулся, когда услышал топот, и с приветливой улыбкой встретил Олега, власть над телом постепенно вернулась к нему и улыбка была самой настоящей.

- Как же я рад. Я видел, как к дому бежал целый отряд. Я опасался худшего.

- Они меня даже не тронули.

- Неужели?

- Они бежали спасать Вереса. Правда, слишком поздно. Не думаю, что от него теперь хоть что-то осталось.

- Это хорошо. Но, скажи Олег, не попались ли тебе где-нибудь в доме его письма или записи, я говорю о Вересе.

- Нет, как только я убедился, что люди покинули дом, я и сам его покинул. Через мгновение пол провалился.

- Очень жаль. Но что показывает тот юноша?

Олег обернулся на рыжего мальчишку и тот действительно, мычал и размахивал руками: он то куда-то указывал, то складывал руки вместе показывая что-то похожее не птицу или на бабочку.

- Что он нам хочет сказать?

- Не знаю. Награды требует? – предположил Олег.

- А что-за летучее создание он нам показывает.

- Хочет быть свободным как птица, - решил Олег и сказал мальчишке. - Спасибо тебе за твою помощь мальчик, - Олег достал из кармана золотую монету.

- Какая щедрость, друг мой, - сказал Теодор Кительсон.

- Чего машешь? Бери, пока дают. Неужели ты настолько богат, что пренебрегаешь благодарностью?

- Быть может, он настолько широк душой, что помогает людям исключительно, потому что такова его природа. Или же он, таким образом, искупает то зло, что невольно чинил, прислуживая Вересу.

Мальчишка замотал головой, затем скинул упряжку для телеги, развернул лошадь и помчался прочь.

- Стой! Куда? – крикнул ему в след Олег и уже хотел броситься в погоню, но ученый остановил его.

- Не надо, одной лошади нам хватит.

- Но где же мы потом найдем вторую, когда ты снова сможешь сидеть в седле?

- Где-нибудь да найдем. Не переживай, - сказал Теодор Кительсон, а сам подумал, что быть может больше никогда не сядет верхом.

Олег поглядел на удаляющегося мальчишку и махнул рукой.

Пока он был занят новым для себя делом, Теодор Кительсон прислонился головой к боковине и уснул. Он часто проваливался в беспокойный, поверхностный сон и тут же просыпался. Ученый боялся очнуться в корыте, под дырявой крышей. Короткие сны заполняли причудливые и жуткие образы, окутанные звонким ароматом плесени.

- Тео, - позвал Олег, но тот не ответил.

Олег заглянул внутрь и сердце его снова сжалось. На полу телеги лежал тощий, серый человечек, поджавший руки и ноги, словно младенец. Он был даже не в силах поправить сползший кафтан, и так и лежал полуприкрытый, выставив торчащие ребра. Олег укрыл ученого, и в душе попросил богов, в которых не верит Теодор Кительсон, чтобы они послали ему побольше сил.

Олег вернулся к лошади и проверил упряжь. Все готово. Он запрыгнул на козлы и скомандовал лошади. Та, мотнув головой, несколько поупрямилась, прежде чем сдвинуться с места, и не спеша тронулась. Когда телега подъезжала к окраине деревни, Тео проснулся и окрикнул Олега:

- Смотри, юноша едет.

К ним во всю опору скакал тот самый рыжий мальчишка

- Чудной какой-то. Чего ты мечешься туда-сюда? – крикнул Олег.

Мальчик достал из-за пазухи что-то большое и черное. Олег с Теодором Кительсоном не сразу признали в этом черном пятне ворона.

- Это птица? – спросил Олег.

- Это птица Вереса, – добавил Теодор Кительсон.

Мальчик кивнул.

- Он просто чудо. Решено, я отдаю ему своего коня! – сказал он, несмотря на протесты Олега. - Юноша, этот резвый скакун теперь твой. Пользуйся им на свое усмотрение. В самый тяжелый год его можно выгодно продать. Воистину чудесный конь для чудесного юноши! Давай же сюда птицу. Какой прекрасный ворон, - сказал Тео, когда он оказался в руках Олега. – Давай его ко мне, пусть барахтается тут, мне будет не так одиноко.

Рыжий мальчишка поклонился обоим.

- Прощай, - сказал Теодор Кительсон, - и больше не прислуживай ядовитым гадам, подобным Вересу.

Олег лишь еле заметно наклонил голову, но все-таки протянул мальчишке монету.

***

Рассвет Олег и Теодор Кительсон встретили в поле, где Олег прошлым вечером встретил крестьян, укутанных с ног до головы и того мужика, что проводил его до деревни.

- Что такое?

- Когда я ехал сюда, то в поле работали крестьяне. Они еще одеты были как-то необычно.

- Это как?

- А так, что даже глаз не было видать. Укутаны так, словно зимний мороз жжет им кожу, да только мороз еще за Лысой Горой. Вот и ищу их, потому как думаю я…

- Что они отравлены Вересом, - закончил за него Тео.

- Именно. Да только где они теперь?

- Я бы хотел верить, что так и упали в поле замертво, когда Верес сгорел.

- Погоди, - сказал Олег и остановил лошадь. – Я схожу, посмотрю.

Олег пошел в поле. Пару раз он наклонился к земле, старательно вглядываясь во что-то. Один раз он достал меч, но то был лесной зверь, который тут же покинул поле, и, сверкнув рыжим хвостом, скрылся в кустарнике. Олег вернулся с озадаченным видом.

- Ну что?

- Ничего. Следы работ есть. Но никого нет. Ушли.

- Может они пошли следом за мечниками под усадьбу да там и сгорели.

- Было бы хорошо, да толпу обмотанных крестьян я бы заметил.

- Одно хорошо - без Вереса они как марионетки без кукловода, так что беды от них не будет никакой.

- А что если не Верес кукловод над ними?

- А кто же?

- Когда я подъезжал сюда, меня встретил мужик. Он был здоров и в своем уме, он меня и проводил к усадьбе.

- Думаешь, что он ими управлял?

- Надеюсь, что нет. Однако его я тоже не видел…

Телега тронулась дальше, оставив стройные желтые колосья, ласкаемые ветром позади. Дорога до самой корчмы Глухой Лис была скучной и однообразной, лишь один раз на пути им встретился скелет коровы, возле которого весело скакали вороны, к которым порывался присоединиться и ворон Вереса. Еще в придорожных кустах Олег заметил крупного зайца. Он поднял тушку. Всё брюхо животного покрылось крупными, словно наполненными ртутью шариками, - это были раздутые от крови клещи. Олег с сожалением выбросил зайца подальше от дороги.