Поднявшись на колени, путешественница наконец сбросила с головы закрывающую мир тряпку и огляделась, держа наготове оружие. Рядом в грязи валялось большое, скомканное полотнище, похожее на парус или кусок брезента. На тротуаре, чуть присев и потрясая кулаками, самозабвенно орала рабыня, даже глаза прикрыв от усердия.

Встав на ноги, Ника сипло рявкнула, морщась от боли в плече:

— Где они?

— Там, там госпожа! — перейдя на членораздельную речь, затараторила невольница, тыкая пальцем в проход между кладовой и бараком. — Тот здоровый, что бочку приносил, и этот… губастый. Он мне ножом грозил, велел молчать.

Девушке почудилось во мраке какое-то движение. Окрысившись, она опустила руку, готовясь нанести один из тех ударов, которые накрепко вколотил ей в мышечную память Наставник.

Несмотря на шум, кто-то в обеденном зале все же услышал раздававшиеся снаружи крики, и теперь толпа любопытных уже грохотала подошвами сандалий по струганным плахам тротуара.

— Что? Где? Кто тут орал? Ты кто такая?

Прежде, чем путешественница сообразила, кому и что отвечать, всеобщее внимание привлёк прилично одетый мужчина с густой, удивительно курчавой бородой.

— Смотрите, здесь кровь!

Тут же один из знакомых легионеров, присев на корточки, уверенно заявил:

— Свежая, много. Кого-то здорово порезали.

— Вон туда побежал! — с пьяным ликованием заорал его приятель Пирм, указав на темнеющий проход. — Догоним?

— Стойте! — перекрыл гомон толпы властный и решительный голос Серении.

Энергично расталкивая зевак, вперёд протиснулась хозяйка постоялого двора в сопровождении уже знакомого "гнома".

— Что с вами, госпожа Юлиса? — вскричала женщина, разглядывая постоялицу огромными, как в японских мультяшках, глазами. — Как вы здесь оказались?

— Шла к себе в комнату! — огрызнулась Ника. — А на меня напали! Набросили на голову эту дрянь…

Она зло пнула ногой скомканную парусину.

— Украсть хотели! — безапелляционно заявил кто-то из зевак. — Кошму на голову, потом в телегу и…

Мужчина в меховом жилете поверх светло-коричневой туники махнул рукой.

— … куда-нибудь подальше. В горы к варварам или в гедорский бордель.

Ника жадно ловила каждое слово, но всё ещё бушевавший в крови адреналин мешал сосредоточиться и осознать, какой опасности ей только что удалось избежать.

— Совсем людокрады распоясались! — не очень искренне возмутился молодой человек в зелёном, богато расшитом по подолу хитоне. — Только четыре дня, как дочь кузнеца Урса Драка пропала, и вот опять.

— Говорят, она с проезжим купцом сбежала, — возразил кто-то.

— Свободную женщину едва не похитили из гостиницы нашего командира, первого сотника Третьего Победоносного Пограничного легиона, господина Нумеция Мара Тарита! — зарычал, грозно сверкнув глазами, широкоплечий мужчина в серой тунике с рубленным шрамом поперёк лица.

— Кто?!! — хозяйка заведения вновь заглушила всех своим пронзительным, переходящим в визг воплем. — Кто посмел?! Вы видели негодяя, госпожа Юлиса?

Поймав разъярённый взгляд женщины, Ника с удивлением уловила в нём неприкрытую угрозу и выглядывавший из-за неё страх.

"Так это не сами рабы придумали! — охнула про себя девушка. — Тут без тебя не обошлось, сволочь старая! Вот ты и трусишь. Людокрадов здесь, видно, не жалуют. Рассказать, как было? Вон сколько вокруг свидетелей".

Но горячка боя и возбуждение уже стали проходить. Заболело плечо, бок, мелко и противно задрожали коленки, начала немного кружиться голова, а мочевой пузырь наполнился тяжестью. Путешественница вспомнила обыск на границе, едва не стоивший ей жизни, и передумала. Не стоит себя обманывать. Серения — почти жена важного человека, а она ноль без палочки.

Именно горькое осознание непреложности данного факта помогли путешественнице смирить гордыню и выдавить из себя:

— Нет. Он так внезапно напал на меня…

— Может быть, ваша рабыня его разглядела? — спросил мужчина со шрамом.

Правила хорошего тона запрещали задавать вопросы чужим невольникам без разрешения присутствующих рядом хозяев. Естественно, это не касалось подавальщиц в трактирах, банщиков и прочей обслуги в общественных местах.

— Спросите её сами, — вяло дёрнула здоровым плечом Ника, а когда все взгляды устремились на Риату, чуть заметно покачала головой.

— Ну, заметила что-нибудь? — обратился к невольнице мужчина, судя по поведению, какой-то маленький командир.

— Ой, господин, я так испугалась, так испугалась, — запричитала невольница, всхлипывая и размазывая по щекам обильно брызнувшие слёзы. — Как он выскочит! Как набросит на госпожу эту тряпку… Мне так страшно стало, что я закричала и… глаза закрыла.

— Один он был или двое? — попробовал выпытать хоть какие-нибудь подробности собеседник.

Но женщина только плакала и бормотала что-то неразборчивое.

— Тупая корова! — презрительно фыркнул украшенный шрамом боец, и обратившись к парням, всё ещё сидевшим на корточках возле кровавого пятна, скомандовал:

— Легионеры Пирм Тул и Мниус Гатер, посмотрите, что там!

— Да, господин десятник! — хором гаркнули молодые люди.

Потом один из них сбегал за факелом, и они нырнули в проход.

А их командир вновь обратился к виновнице переполоха.

— Я вижу кровь, вы кого-то ранили?

— Да, господин десятник, — чувствуя нарастающую слабость, девушка показала руку с зажатым кинжалом, которую до этого прятала за спиной. — Ударила пару раз.

— Вот это ножичек! — хохотнул кто-то из зевак, а владелица заведения чуть заметно вздрогнула.

Окинув собеседницу с ног до головы оценивающим взглядом, мужчина криво усмехнулся.

— И где вы его только прятали, госпожа?

— А вот это не ваше дело, — огрызнулась путешественница, пытаясь вернуть клинок в укреплённые на спине ножны. Нарастающая слабость и головокружение заставили руки дрожать, от чего отработанное до автоматизма движение как надо получилось только с третьей попытки.

Очнувшись, Риата бросилась на помощь хозяйке. Отыскав потерянную госпожой накидку, она заботливо прикрыла ей плечи Ники. Та набросила покрывало на голову. Ни к чему представительнице знатного рода красоваться простоволосой перед посторонними.

— Вот он! — крикнул кто-то в проходе между бараком и кладовой. Почти в унисон послышался взволнованный голос Гу Менсина:

— Госпожа Юлиса! Госпожа Юлиса! Да пропустите же! Дайте пройти!

Энергично работая локтями, старший урбы, а за ним Анний Мар Прест и Тритс Золт оказались в первых рядах зевак, едва не налетев на Серению.

Невольник с внешностью гнома грубо оттолкнул толстяка от хозяйки. Но тот, не обратив внимания, вперился взглядом в девушку.

— Меня пытались похитить, господин Гу Менсин, — та старалась говорить, как можно спокойнее, но голос предательски дрожал.

— Кто? — охнул старый актёр, подаваясь вперёд.

— Он, — девушка кивнула на двух молодых легионеров, которые, пыхтя от напряжения, волокли за ноги мёртвого гиганта.

Старый, заплатанный хитон задрался почти до подмышек, обнажив могучее, густо заросшее волосами и залитое кровью тело.

— Акав! — довольно натурально изобразила удивление хозяйка постоялого двора, прижав ладони к щекам. — Как он мог?! Подлец, неблагодарная тварь!

Рванувшись вперёд, женщина оттолкнула одного из парней, и приподняв подол платья, принялась с ожесточением пинать мёртвого раба.

"Ну артистка!" — усмехнулась про себя путешественница, отворачиваясь от отталкивающего зрелища избиения трупа. Голова кружилась всё сильнее, почему-то тянуло в сон.

— Что тут у вас? — негромкий, властный голос сообщил о появлении ещё одного важного человека.

Толпа расступилась. За ней, широко расставив ноги в тяжёлых башмаках, лишь отдалённо напоминающих знакомые сандалии, стоял пожилой мужчина. Его коричневую, тонкого сукна тунику перехватывал узкий кожаный ремешок с серебряной пряжкой, а на запястье упёртой в бок правой руки тускло блестел витой золотой браслет.