На фронтоне выступал барельеф в виде тучной, но не толстой женщины с головой, скромно покрытой накидкой, в платье, спадавшем тяжёлыми складками. Одну руку Артеда положила на привычное круглое окно, а второй держала короткий жезл. Остальную часть фронтона занимал прихотливый узор из разнообразных плодов и листьев растений. По бокам ведущей в храм лестницы стояли невысокие столбы, вокруг которых обвивались ярко начищенные медные змеи, священные животные богини земли.

Напротив, на противоположном конце площади располагался храм сына Артеды — царственного Питра, на это ясно указывали изображения туч и молний, бивших от круглого окна, барельефы быка и орла, а также два дуба, зеленевшие по бокам лестницы.

Несмотря на царственный статус бога грозы, размер храма и красочность его оформления ясно давали понять, кого именно гедорцы считали небесным покровителем своего города.

Впрочем, каждое из выходивших на площадь строений бросалось в глаза запоминавшейся красотой. Как же всё это не походило на города её мира с серыми коробками зданий или даже со сверкавшими стеклом и металлом небоскрёбами. Здесь всё казалось удивительно соразмерным, занимавшим своё, строго определённое место в архитектурном созвучии.

— Чего столбом встала деревенщина! — раздался вдруг за спиной визгливый окрик. — Дай пройти гражданину!

Ника резко обернулась, одновременно шагнув в сторону, как когда-то учил Наставник, и хватаясь за рукоятку кинжала под накидкой.

Пахнуло застарелым мужским потом. Мимо, надменно вскинув подбородок, поросший клочковатой растительностью, прошествовал пожилой, измождённый мужчина в старой заношенной тунике и сандалиях с обтрёпанными верёвочками вместо кожаных ремешков.

— Вот батман! — выругалась девушка. Но так как не в её привычках оставлять последнее слово за оппонентом, выкрикнула:

— Ты когда в последний раз мылся, гражданин?

Но гордый гедорец не расслышал оскорбительного выкрика или счёл унизительным для своего достоинства обращать внимание на какую-то девчонку.

— Ой, госпожа, — испуганно покачала головой Риата. — Вы бы с ним поосторожнее.

— С этим плюгавым грязнулей? — насмешливо фыркнула хозяйка, добавив по-русски. — Бомж!

— А такие самые вредные, госпожа, — понизила голос невольница, судя по всему, последнего слова она не поняла, но ей хватило и первых. — За душой ничего, живут на одни подачки да голосом на хоре торгуют. Но попробуй задень — сразу в драку лезут.

Девушка пренебрежительно усмехнулась, абсолютно уверенная в том, что сможет дать доходяге достойный отпор.

— На помощь позовёт, госпожа, — словно прочитав её мысли заявила рабыня, поджав губы. — Чужачка на гедорца напала! Народ тут же набежит. В суд потянет, такое представление устроит! Куда там Гу Менсину.

— Ладно, — проворчала Ника, нехотя признавая правоту собеседницы. — Спасибо за предупреждение. Если опять начну делать что-то не так, ты знак дай. А то вляпаемся в историю…

— Как прикажете, госпожа, — кивнула явно довольная невольница, тут же предложив. — Я кашлять начну.

— Кашляй, — согласилась с таким способом сигнализации хозяйка.

Как ни торопилась путешественница встретиться с капитанами и застолбить себе место на корабле, она, не утерпев, прошлась по форуму, рассматривая выставленные скульптуры. Рядком на невысоких колоннах стояли выполненные с большим искусством бюсты консулов, очевидно, чем-то заслуживших себе почётное право красоваться на площади.

Молодая женщина из белого мрамора в коротком хитоне с открытой правой грудью держала в опущенной руке лук с наложенной стрелой.

"Анаид, — догадалась Ника. — Богиня охоты, зверей и чего-то там ещё. Вроде именно её часто изображают… полутоплесс".

Присев отдохнуть, молодой красавец свесил с мраморной скамьи каменную ногу в сандалии с крылышками.

Бог торговли, всякого мелкого жульничества и по совместительству вестник богов.

Могучий обнажённый мужчина сцепился в отчаянной схватке со львом. Перевитые мощными мышцами тела человека и зверя казались живыми, если бы не аляповато раскрашенные глаза.

Карелг — небесный покровитель воинов и путешественников.

Неспешно шагая по площади, девушка оказалась возле здания с колоннами, сильно напоминавшее храм, но не смогла определить божество, которому он посвящён. На ступенях широкой лестницы толпился народ, слышался гул голосов, блеяла коза.

Внезапно с треском хлопнули двустворчатые двери, и на площадку выскочил взъерошенный мужичонка в темно-серой, заляпанной чернилами тунике.

— Свидетель по делу Керка Улраса Квинта Сепей Тур! — завопил он противным голосом, дико озираясь. — Свидетель Сепей…. Шлюхино отродье! Разорви его Дрин от затылка до копчика! Куда ты запропастился, лагир!

— Только что тут был, — оправдываясь, растерянно залепетал выбежавший вслед за ним молоденький парнишка с выпученными глазами. — Может, в уборную пошёл? Я сбегаю…

— Живее, во имя божественных ягодиц Диолы! — топнул ногой мужичонка. — Консулы ждать не будут!

"Городской совет", — догадалась путешественница, прибавляя шагу.

Дорогу ей перегородила небольшая плотная толпа, из которой доносились яростные голоса.

"Неужели драка?" — мысленно удивилась Ника, невольно прислушиваясь.

— Мир создан божественной волей, недоступной пониманию смертных, следовательно, он непостижим!

— Чушь! — отозвался резкий фальцет. — Небожители дали человеку чувства и ощущения именно для познания мира!

"Хуже, — уважительно подумала Ника. — Философы".

Кроме них ей встретились какие-то ораторы, то ли агитировавшие за кого, то ли обличавшие чьи-то злоупотребления. Слушателей возле них собралось немного, да и те большей частью зевали, глазея по сторонам. У двух жонглёров, ловко перекидывавших друг другу короткие дубинки, зрителей оказалось гораздо больше.

Солнце давно перевалило за полдень, когда девушка сочла экскурсию достаточной и, недолго думая, обратилась к пожилому мужчине с красным, обветренным лицом в коричневой тунике, перетянутой широким полотняным кушаком.

— Простите навязчивую настойчивость чужестранки, господин, — с милой улыбкой заступила она ему дорогу. — Не подскажете, где найти храм Нутпена-морепенителя?

— Торопитесь принести жертву, красивая госпожа? — удивился прохожий.

— Не только, — покачала головой Ника. — Ищу… таверну "Пенная борода".

— Зачем она вам? — нахмурился собеседник. — Там нечего делать приличной девушке.

— Не торопитесь думать обо мне плохо, — свела брови к переносице Ника. — Я хочу договориться о месте на корабле до Цилкага. Мне сказали, что в "Пенной бороде" собирается Общество Нутпена, и можно встретить капитанов кораблей. Или я что-то неправильно поняла?

— Жаль, что нам не по пути, — рассмеялся мужчина. — Вы правы, там действительно часто бывают члены Общества Нутпена — капитаны и хозяева судов. Храм Питра видите?

— Ещё бы! — утвердительно кивнула путешественница. — Такую красоту трудно не заметить.

— Святилище Нутпена четвёртое за ним — с узором из волн на фронтоне.

— Надо же! — покачала головой Ника. — Только что мимо проходила и не заметила.

— Здешний храм владыки морей хоть и красив, но в глаза не бросается, — добродушно усмехнулся прохожий. — По левую сторону от него проулок. Зайдёте туда и все сами увидите.

— Благодарю, господин, — чуть поклонилась девушка. — Да будут благосклонны боги к вам во всех делах.

— А вам путь они помогут добраться до Цилкага, — ответил на пожелание собеседник и уже в спину ей добавил. — Только вряд ли вы там сейчас кого-нибудь найдёте. Солнце ещё высоко.

— Тогда я отыщу хотя бы саму таверну! — рассмеялась путешественница.

Обойдя святилище, Ника ещё издали заметила развивающийся на ветру пучок длинных, скорее всего, конских волос, подвешенных на высоко вбитый в стену крюк.

"Это типа борода, — усмехнулась про себя Ника, прочитав над гостеприимно распахнутой дверью выбитую в камне надпись: "Пенная борода". — Оригинальная реклама".