Хижина, куда его посадили, надолго не удержит — с этим проблем нет. Зато здесь три раза в день ему просовывали под дверь еду и питье. Хоть об этом не нужно было беспокоиться.

Для начала Ярик все же включил искин в минимальном режиме, оставив работающий трансворд. В деревне было оживленно. Туземцы то ли отмечали поимку пленника, то ли у них всегда было так шумно, однако трансворд получил возможность анализа языка. И к концу дня Ярик через слово понимал их лепет. Затем, промаявшись два часа от головной боли, он перевел знание языка из пассивного, то есть из памяти искина, в активное. Чтобы иметь возможность понимать туземцев, когда закончится заряд. После такой мозговой встряски он проспал весь остаток ночи и значительную часть дня. Затем начал присматриваться и прислушиваться. Племя жило по лунным циклам и завтра у них намечался праздник — то ли полнолуние, то ли новолуние. Ярик не был силен в истории доисторических племен, однако даже имеющихся в памяти стереотипов хватило — воображение рисовало то огромный костер с дикими шаманскими плясками по кругу и привязанным к столбу пленником, то кубки из музея истории, сделанные из черепов врагов, то аборигенов поедающих Кука… А еще не кстати нарисовались в голове пирамиды майя и жрец, вырывающий сердце у жертвы. А бездыханное тело служки сбрасывают вниз по крутой лестнице… и оно катится, катится, катится по бесконечным ступеням…

— Тьфу-ты! — ругнулся Ярик.

Волошин понятия не имел, к какому типу племени он попал. И проверять на собственной шкре степень их дружелюбия ему не хотелось.

«Пора сваливать», — решил он. — «дождусь ночи и вперед».

Однако его планам сбыться было не суждено. Вечером Ярику, как обычно, подсунули под дверь ужин. Пару сладких фруктов, тонкую пластинку вяленного мяса, похожего больше на старую подметку, ежели на еду. И чашку-тыковку с водой. Ярик оживился — перекусить перед уходом не помешало бы. Съел фрукты, выпил воды, удивившись странному сладковатому привкусу. И спустя десять минут уже не думал ни о завтрашем празднике, ни о побеге — вообще ни о чем не думал. И только переведенный в аварийный режим искин заработал, пытаясь вывести токсины из организма. Напрасно. К утру Волошин, возможно, даже пришел бы в себя, но на рассвете добрые аборигены снова напоили любимого гостя.

Очнулся Волошин следующей ночью. Очнулся в придуманном собственным воображением кошмаре — костер, шаман, пляски… и он, привязанный к столбу. Страха не было, желания спастись тоже — Ярик с трудом понимал, где находится, и что с ним роисходит. Взгляд расфокусированно скользил по голым телам, мечущимся в неровных сполохах огненных отсветов. Тело пульсировало в такт барабанам. Мозг дурманило от сжигаемых на костре трав. Искин, обработав ситуацию и обозначив ее как исключительную, заработал на полную мощность, пытаясь привести хозяина в порядок.

Напротив Волошина остановился шаман. Сгорбленный, с длинными руками, по-обезьяньи касающимися земли, с короной из торчащих вверх листьев. Его лицо скрывала скалящаяся синими зубами размалеванная маска. В одной руке шаман держал полую, высушеную тыковку с горохом внутри и без устали тарахтел ею. В другой показался тонкий, изогнутый костяной нож. Ритуал начался. Туземцы дружно завыли…

Этот момент сознание Ярика выбрало, чтобы окончательно проясниться.

— Твою мать! — заорал он, увидев перед собой нож. Дернулся, пытаясь вызволиться. Безуспешно.

Нож, тем временем без результата скользнул по костюму жертвы. Как раз напротив сердца. Жрец заверещал. И мгновенно ткнул ножом в шею. Ярик успел прикрыть шею и голову частичным силовым щитом, и активнее заработал руками. В планы Волошина не входило полностью израсходовать заряд на защиту. Полный силовой костюм расходует полную батарею минут за двадцать — в планы Волошина это не входило. В офицерском поясе был силовой нож. Он бы здорово помог, но до его еще дотянуться нужно.

От начала действа прошло несколько секунд. Приблизившийся шаман получил двумя ногами в корпус и отлетел на пару метров. Правильно, зачем одурманенной жертве еще и ноги связывать? Шаман отскочил, принялся покачиваться, бубнить заклинания и совать пленнику пучок дымящейся травы. Ярик поставил фильтр в нос. Силовой защитой раздвинул веревки. Руки свободны! Через секунду у него в руках был военный нож! А через две появились новые действующие лица…

Сначала умолк барабан. Ритм, четкий, отрывистый, погружающий в транс, оборвался. Остались лишь визгливые окрики дикарей, но и те мгновенно смолкли. Зато из темноты джунглей послышался боевой клич и вокруг племени высыпали новые туземцы. Этих было меньше, но на их стороне была неожиданность. Несколько воинов и шаман племени упали мертвыми — Ярик не мог с точностью сказать от чего. Завязалась потасовка. Нападающие были хорошо вооружены в отличие от празднующих. Бой закончился за минуту.

Чужие разборки оказались кстати. Волошин, пользуясь моментом, медленно отступал к лесу. И как раз дошел до границы светового круга, как перед ним выросла девушка. Ярослав профессионально оценил фигуру — тонкую талию, крупную грудь и крутые бедра. Единственное лицо женского пола среди нападавших. По плечам амазонки рассыпалась копна вьющихся волос — что на фоне остальных туземцев с их выщипанными лысинами смотрелось впечатляюще. Лицо незнакомки скрывал слой алой краски, лишь по щекам и носу прошла россыпь белых точек.

Волошин метнулся в сторону, пытаясь обогнуть девушку — не убивать же ее, в самом деле. Однако туземка бросилась ему наперерез. Сделала подсечку и броском через себя отправила Волошина на лопатки. А главное — выбила из рук силовой нож и моментально его подобрала. Ярик, не ожидавший подобной прыти от дикарки, вскочил на ноги. Второй раз она его врасплох не застанет. Надо забрать нож и смываться. Он повернулся к девушке, но вокруг той уже столпилась толпа подданых, радостно щерясь кольями в его сторону. Девушка широко оскалилась. Влажно блеснули в свете костра белоснежные зубы, оранжевые блики на алом лице выглядели устрашающе — казалось, лицо полностью измазано в крови. Девушка, заметив рыпнувшегося Ярика лишь поцокала языком и вполне современным жестом покачала указательным пальцем. Волошин не успел удивиться. В это время пара туземцев притащила амазонке упирающегося вождя, а еще один груду непонятных обломков, среди которых Ярик опознал некоторые части машины времени. Что еще удивительнее, их опознала и незнакомка. Она безошибочно отобрала именно их из кучи барахла. Нахмурилась, покачала головой, обернулась к вождю. Сдернула с его шеи подвеску с камнем и снова расплылась в довольном оскале. Взглянула сквозь камень на свет костра.

«Звездный камень!» — понял вдруг Ярик, присматриваясь к предводительнице туземцев. Вот она обернулась к нему, насмешливо глядя темными глазами. Знакомыми глазами, кстати…

Ее спутники за это время успели обшарить хижины на предмет поживы. Связали женщин, детей и оставшихся мужчин и о чем-то с ними договаривались.

«К себе вербуют что-ли…» — подумалось Ярику.

Девушка подошла ближе. Затем и вовсе вплотную к Ярику.

— Таис?.. — выдохнул он. — Ты… здорово изменилась. Решила сделать новую карьеру?

Таис хмыкнула, наклонилась прямо к лицу Волошина, на мгновение застыла, щекоча его своим дыханием. Потерлась оголенным бедром о его руку. Так раскованно, так эротично, как умела только она. Мазнула волосами по лицу, провела губами по уху, отметила, как напрягся рядом с ней мужчина, и, наконец, довольно промурчала ему в ухо:

— Да, решила. Я теперь, видишь ли, богиня. А ты, Ярик, как был неудачником, так им и остался. За два дня и машину времени просрать умудрился, и самого чуть не прирезали.