Может быть, ее гормоны всколыхнулись из-за этого поцелуя, но она была уверена, что все еще сохраняла достаточно самообладания, чтобы не прыгать на костях Мэтта при детях. Потому что это могло бы означать, что она сказала ему неправду, и у нее не было ни энергии, ни желания для романтических отношений, даже, если вдруг мучительно осознала, что прошло уже более года с тех пор, как у нее был секс.

Когда Мэтт вышел на задний двор, близнецы помчались к нему, Шейн, как и ожидалось, бежал в нескольких футах позади своего брата.

— У нас есть пицца! — объявил Куинн.

— Я надеюсь, что это пепперони, — сказал Мэтт и, улыбнувшись, забрал у него длинную, плоскую коробку.

— Много-много пепперони, — подхватил Шейн. — Потому что она моя любимая.

Мэтт подмигнул ему.

— Моя тоже.

Он взглянул на Джорджию, которая посадила Пиппу в слинг, с мешком пеленок в одной руке и полиэтиленовым пакетом в другой, затем отдал коробку с пиццей обратно Куинну с инструкциями, чтобы поставил ее на стол в столовой.

— Позволь мне помочь тебе, — сказал Мэтт.

— Спасибо.

— Что у тебя здесь?

Мэтт взял продуктовый пакет.

— Бумажные тарелки и салфетки, овощи и соус, сок для мальчиков.

— У меня тоже есть тарелки и салфетки.

— Мне кажется это неправильно, принести ужин, а затем оставить тебя с грязной посудой.

— Я бы позволил тебе помыть ее, — заверил женщину Мэтт.

Джорджия улыбнулась в ответ на его поддразнивание, испытав облегчение, ведь, казалось, не было никаких признаков неловкости, которой она так боялась.

— Таким образом, мне не надо.

Когда Джорджия посадила Пиппу на одеяло со своими любимыми игрушками, то заметила, что мальчики уже сидели за столом, желая приступить к ужину. Она положила кусочек на каждую из их тарелок и добавила пару овощей, брокколи и морковь для Куинна, и огурец и красный перец для Шейна.

Куинн сморщил нос.

— Не люблю овощи.

— Надо, — напомнила она ему.

Куинн проигнорировал овощи и взял пиццу.

Мэтт полез в коробку, чтобы взять пару кусочков пиццы. Затем посмотрел на тарелки и, с большей покорностью, чем энтузиазмом, добавил несколько морковных палочек и ломтики огурца. Джорджия была благодарна, потому что понимала, что мальчики, не стали бы сопротивляться и съели бы овощи, посмотрев на Доктора Мэтта.

Она только откусила второй кусок пиццы, когда услышала шум, исходивший из-за закрытых дверей, которые вели на кухню Мэтта. Джорджия ранее заметила, что двери были закрыты, но предполагала, что у него была раковина полная грязной посуды, и он не хотел, чтобы гости это увидели. Когда шум – «хныканье» снова повторилось, женщина начала подозревать, что Мэтт скрывает нечто гораздо более значительное, чем немытые тарелки.

Мальчики уже закончили с едой, включая овощи, когда Мэтт подтвердил ее подозрения.

— Ребята, хотите посмотреть, что у меня на кухне? — спросил он.

— Это мороженое? — с надеждой спросил Куинн.

— Прости, — сказал Мэтт. — Это не мороженое.

— Я люблю мороженое, — пояснил ему Шейн.

Мэтт взъерошил мальчику волосы, и Шейн на небрежно ласковый жест смущенно улыбнулся в ответ.

— Тогда я удостоверюсь, что у меня будет мороженое в следующий раз.

— Что у тебя там сейчас? — хотел знать Куинн.

В ответ Мэтт открыл дверь. Мужчина едва отодвинул барьер на несколько сантиметров, когда крошечный комочек меха, извиваясь, попытаться пролезть сквозь узкое отверстие. Он затаил дыхание, не совсем уверенный, что этот сюрприз произвел бы то впечатление, какое ожидал. Не то чтобы Мэтт сомневался в ответе близнецов, но реакцию их матери было не так легко оценить.

— Щеночек! — объявил Куинн.

Мальчики уже были на полу, хлопоча над ним. Джорджия оттолкнулась от стола, чтобы присоединиться к своим сыновьям.

— Ты ухаживаешь за домашними животными своего брата? — спросила она Мэтта.

— Нет, — признался мужчина.

Ее глаза расширились.

— Он твой?

— На самом деле, — Мэтт открыл дверь шире и взял второго щенка, — они оба мои.

— Два?

Мэтт пожал плечами.

— Ну, их осталось только двое, и они братья.

Джорджия взглянула на него, ее голубые глаза отражали в равной степени изумление и одобрение, и он ощутил, что его сердце раздулось внутри груди.

— Ты на самом деле добряк, не так ли? — сказала Джорджия.

— Я думаю «простак» более точно, — признался Мэтт и наклонился, чтобы поставить второго щенка на пол.

— Как их зовут? — спросил Куинн.

— Я только что принес их домой, — ответил Мэтт. — У меня не было еще времени, дать им имена.

— Ты должен выбрать хорошие имена, — сказал ему Куинн. — Не Пушистик или Лютик.

Мальчик сморщил нос в явном неодобрением такого выбора.

— Не Пушистик и Лютик, — торжественно пообещал Мэтт.

Шейн хихикнул, когда крошечный розовый язычок скользнул по его подбородку.

— Финниган, — сказал он.

Брови Мэтта приподнялись от удивления не только на необычное предположение имени, но и то, что Шейн предложил его.

—Финниган? — переспросил он.

— И Фредерик, — заявил Куинн.

— Это персонажи телевизионного шоу, — пояснила Джорджия.

Шейн посмотрел на Мэтта.

— Они братья.

— В этом случае, — сказал Мэтт, — я думаю, единственный вопрос, кто из них Финниган, а кто Фредерик?

Мальчики пришли к полному соглашению о присвоении имен, и это согрело сердце Мэтта, когда он увидел их энтузиазм по поводу щенков. Затем мужчина посмотрел вверх и увидел, что Джорджия смотрела на него, и маленькая улыбка на ее губах согрела другую часть его тела.

Глава 9

С тех пор, как Мэтт принес щенков домой, уже прошло более чем несколько минут, а он все спрашивал себя: «Какого черта я думал?» Но когда мужчина увидел, как Куинн и Шейн возятся с Финниганом и Фредериком, то понял, о чем думал в этот момент. Он принес щенков домой не просто для того, чтобы набрать очки с маленькими мальчиками, но Мэтт не смог отрицать, что их очевидная привязанность к животным была решающим фактором.

— Дом на дереве и щенки, — задумалась Джорджия. — Мои дети будут проводить больше времени в твоем дворе, чем в собственном.

— Это же хорошо, — сказал Мэтт, понизив голос так, чтобы мальчики не могли услышать его. — Особенно если их мама приходит с ними.

Женщина взяла на руки Пиппу, которая начала суетиться.

— Ты флиртуешь со мной?

— Очевидно, я сделал это слишком плохо, раз ты меня спросила.

— Я просто не понимаю, почему тебя это волнует, когда ты и так знаешь, что я не собираюсь связываться с тобой.

— Я знаю, что ты сказала, — признал Мэтт.

Джорджия приподняла бровь.

— Ты не думаешь, что я именно это имела в виду?

— Думаю, я могу изменить твою точку зрения.

— Я думаю, что тебе следует взять щенков и мальчиков во двор, пока я приберу здесь, — в очевидной попытке сменить тему разговора, ответила Джорджия.

— Не беспокойся об уборке, я позже об этом позабочусь.

— Хорошо, тогда, почему бы тебе не взять щенков и мальчиков, чтобы я смогла покормить Пиппу?

И Мэтт, наконец, понял, что Джорджия не пыталась изменить тему, она хотела вытащить его из дома, чтобы спокойно побыть одной. Не то чтобы он имел какие-либо возражения при виде женщины, кормящей ребенка грудью, но он понимал, что Джорджия, может быть, немного стеснялась оголять свою грудь перед ним, особенно теперь, когда знала, что он хотел ее в своей постели.

— Мэтт? — позвала она.

— Взять мальчиков и щенков во двор, — согласился он. — Я могу это сделать.

Так он и сделал, сидел на крыльце, и наблюдал, как мальчики и их компаньоны побежали, прыгнули и повалились на траву. Он понимал, что Лиам был бы в том же возрасте, что и близнецы, и что-то кольнуло глубоко в сердце Мэтта, когда мужчина вспомнил, что его сын ушел из жизни до того, как отпраздновал свой третий день рождения.