ИСКУПЛЕНИЕ
Автор: Рэйчел Ван Дайкен
Переводчики: Флора С. (1-6 гл.), Alyona Faltinova (с 7 гл.)
Сверщик: Ульяна М.
Редакторы: Кристина А., Натали И.
Вычитка и оформление: Екатерина Л.
Обложка: Таня П.
ВНИМАНИЕ! Копирование без разрешения, а также указания группы и переводчиков запрещено!
Специально для группы: K.N ★ Переводы книг
ВНИМАНИЕ!
Копирование и размещение перевода без разрешения администрации группы, ссылки на группу и переводчиков запрещено!
Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.
ПРОЛОГ
Смерть приходит без приглашения.
~ Русская пословица
Николай
Она была в приемной... Я ее видел. Черт, я чувствовал ее запах. После всего остального он был самым сильным звеном в воспоминаниях. Она нервничала, постукивая синей ручкой по ноге. Тук, тук, тук. Я чувствовал каждое движение, слышал каждый стук в моей голове, будто тикали часы, сообщая, что наше время истекло прежде, чем все успело начаться.
Когда она встала, платье плотно облегало все изгибы ее пышного тела. Я должен был держаться от нее подальше.
Умный человек так бы и сделал.
Но мазохисту во мне необходимо, чтобы она осталась, или, может быть, это просто раздражающая маленькая мышца в груди, которая по современным меркам медицины не может по-настоящему испытывать эмоции.
Второй раз в жизни я чувствовал эмоции, чувствовал их прямо в своей груди, будто бы там было им место, как будто это моя работа — обеспечивать ее безопасность.
Я побарабанил кончиками пальцев по двери, наблюдая и ожидая. Она выглядела раздраженной, когда взяла в руки свой телефон.
Вздохнув, я подошел к интеркому и снял трубку.
— Отправьте ее подальше.
Несколько месяцев спустя...
Майя
— Меня не волнует, даже если ты сотрешь ей всю чертову память, просто заставь ее забыть. Я плачу тебе за то, чтобы ты заставлял людей забывать.
Вкус крови наполнил мой рот, от этого я чувствовала себя грязной. Я понятия не имела, почему чувствовала себя такой, но факт оставался фактом, и это было очень и очень неправильно. Я моргнула, но ничего не произошло, мои ресницы будто склеились, а глаза прикрывала повязка. Я почувствовала металлический вкус крови на языке, когда попыталась облизать сухие губы.
Я узнала один из голосов — он принадлежал моему отцу. Я не имела ни малейшего понятия, зачем он привязал меня, истекающую кровью, к стулу. Опять же, он был ужасным человеком, было в нем что-то такое. Я боялась его всю свою жизнь, и теперь он хотел доказать мне, какой он сумасшедший на самом деле.
Мне было шестнадцать.
Еще два года, и я бы убежала.
Еще два года, и я могла пойти в колледж.
Это было единственным, что он мне пообещал.
Колледж — и я смогу ходить туда так долго, пока буду платить из собственного кармана.
Я цеплялась за мысль о побеге, даже когда почувствовала напряжение, наполнившее комнату.
— Черт, Петров, ей шестнадцать. Просто подкупи ее новой машиной.
— Нет, — мой отец выругался по-русски. — Она — обуза. Заставь ее забыть, иначе она умрет, и эта смерть будет на твоей совести.
Дыхание сбилось в груди.
Способен ли мой отец на такое? Убить меня?
Да. В душе́ я знала, что он бы это сделал.
Потому что у него нет души.
— Хорошо, — сказал кто-то спокойным тихим шепотом. — Но я работаю один, оставь меня.
Я услышала шарканье обуви по полу и звук удаляющихся шагов.
Дверь захлопнулась.
И я осталась одна.
Я приподняла подбородок в немом вызове. Мне не хотелось поддаваться страху, даже если он был реально ощутимым, я чувствовала его затылком, от него у меня вставали дыбом волоски на руках.
Я — Петрова.
Может, это наказание за мою вылазку на прошлой неделе. Но я так хотела свободы.
Долбаное свидание.
Что-нибудь. Что-то, что заставило бы меня почувствовать себя живой. Чтобы избежать однообразной жизни, которая окружала меня, и разрушить хрустальный замок, в котором я оказалась.
Я почувствовала чью-то теплую руку на своем подбородке.
— Ты красивая. Думаю, это первое, что мы должны констатировать.
Я отказалась отвечать. Ему придется сделать кое-что получше этого.
— Во-вторых, — он отпустил мой подбородок, убрав руку. Я ненавидела то, что лицу стало холодно без нее. — Это будет больно, но ты ничего потом не вспомнишь, даже звука моего голоса. Потому что, Майя, я очень хорошо знаю свое дело. Можно сказать, я лучший.
Судя по голосу, он был молод.
Почти такого же возраста, как и я, но это казалось невозможным.
Голос у него был спокойный и хриплый, словно ему приходилось бороться, чтобы его слова не звучали слишком красиво — возможно, потому, что он поступал некрасиво.
— Меня это не волнует, — прошептала я. — Делайте, что хотите, я вас не боюсь.
— Он сказал, что ты будешь храброй.
— Я русская, — это мой ответ на все.
— На самом деле, нет, — он вздохнул. — Ты не русская.
— Что? — сказала я, и острая боль от глубокого пореза пронзила мою руку. Я выдохнула и изо всех сил постаралась увидеть хоть что-нибудь сквозь повязку.
— Первый порез, — сказал он спокойно, — всегда легче, потому что ты не ожидаешь его. Но всегда есть второй.
Рука от первого пореза продолжала болеть, а затем сильная боль снова настигла меня, на этот раз в районе предплечья.
— Даже второй порез не так ужасен, ведь кто делает только один? Но он более ожидаемый, чем первый. А третий... — он снова меня порезал, в этот мою открытую ладонь, — хуже, потому что тогда ты понимаешь… это только начало.
— Вы не сможете сломать меня, — зашипела я. — Ведь я не сделала ничего плохого.
— Во-первых, ты права... Ты не сделала ничего плохого. Кроме того, что родилась, и что... для твоего отца... само по себе уже проблема.
— А во-вторых? — спросила я спокойным отрешенным голосом, пытаясь замкнуться в себе, чтобы не ощущать жжения или теплой крови, стекающей по моим рукам.
— Специалисту требуется семьдесят два часа, чтобы промыть человеку мозги, стереть память и сделать кого-то совершенно новой личностью.
— И? — прохрипела я, дергаясь на стуле.
— Ах, Майя... Он дал мне двенадцать часов.
Мое сердце болезненно сжалось.
Теплые губы коснулись моего уха.
— В ту минуту, когда тебя привезли... Ты уже была сломлена.
Я проснулась в холодном поту. Всегда один и тот же сон: кто-то резал мне руку, и мягкий голос дразнил меня… всегда те же самые слова.
Я сломаю тебя.
Я поежилась и посмотрела на часы.
Пришло время попросить об одолжении. Я устала от кошмаров, но больше всего устала постоянно откладывать все в жизни... Мне нужно закончить мои исследования, даже если это будет последнее, что я сделаю. Поэтому я взяла свой мобильный и набрала номер отца.