Служащие кремлевских учреждений Кочетова М. Д. (телефонистка управления коменданта Кремля. — Н. З.), Конова А. И. (сотрудница библиотеки ЦИК СССР. — Н. З.), Минервина Л. Н. (сотрудница канцелярии библиотеки ЦИК СССР. — Н. З.), Гордеева П. И. (сотрудница библиотеки ЦИК СССР. — Н. З.) и бывший белогвардеец Руднев С. А. (бухгалтер диспансерного объединения лечебного учреждения им. Семашко, — Н. З.) в 1933-1934 гг. вели антисоветскую агитацию и распространяли контрреволюционную клевету о руководителях ВКП(б) и Советского правительства".

В 1956 — 1957 годах, когда во времена хрущевской «оттепели» производились массовые реабилитации, столь же скоропалительные, как и репрессии при Сталине, Главная военная прокуратура провела дополнительное расследование «дела библиотекарей».

Выяснилось, что 14 из 30 осужденных военной коллегией Верховного суда виновными себя не признали, десять признали свою вину только в том, что слышали «антисоветские» или «клеветнические» разговоры от других лиц, а в террористической деятельности вину свою отрицали. И только шестеро признали себя виновными в террористических намерениях против Сталина. Среди них брат и племянник Каменева, Муханова, Чернявский, Синани-Скалов и Гардин-Гейер.

— Как будто все сто десять арестованных должны признаться в том, что они намеревались убить Сталина, — прокомментировал автору этой книги один из ветеранов НКВД. — Так не бывает. Посвящают в подобного рода дела как можно меньше участников. Шестеро — и то много.

Тем не менее вывод проверяющих был однозначным: дело создано НКВД искусственно, показания получены противозаконными методами.

— Чепуха! Сработала политическая конъюнктура, — убеждал меня отставной энкаведэшный генерал. — Я хорошо знаю это дело. Замысел убить Сталина был. Троцкисты и белогвардейцы-эмигранты искали выхода на Кремль. Как обычно в таких случаях действуют? Через технический персонал — библиотекарш, телефонисток, парикмахерш. Они обычно кичатся своей причастностью к сильным мира сего, не в меру много болтают. Опытному агенту выудить у них необходимые сведения о распорядке дня жертвы, маршрутах его движения — раз плюнуть. Тем более у такой обслуги, которую подобрал тогдашний секретарь ЦИК Енукидзе. Недаром его исключили из партии с редчайшей для лиц его уровня формулировкой: за бытовое разложение. Кого он только не привел в Кремль! Были там и наркоманки, и алкоголички, и лица с нетрадиционной сексуальной ориентацией… Оргии устраивали чуть ли не ежедневно. Такие работники — идеальный материал для вербовки. Их и использовали…

— Но ведь осужденных по «кремлевскому делу» реабилитировали еще в 1958 году. Кроме нескольких человек…

— Да, тогда не осмелились назвать невиновными Льва Каменева, сына Троцкого Сергея и, кажется, Глебову-Каменеву-Афремову. Была такая литераторша, в издательстве «Академия» работала. Родственница Каменевых. Их реабилитировали уже при Горбачеве, в 1988 году.

По словам престарелого энкаведэшного генерала, материалы, на основании которых были реабилитированы все сто десять участников первого «кремлевского дела», малоубедительны. Они состоят в основном из отрицания своей вины самими осужденными.

— Я читал эти документы. Какие там доказательства невиновности осужденных? Библиотекарша Муханова, находясь в тюрьме, в тысяча девятьсот тридцать седьмом году рассказывала, что начальник секретно-политического отдела НКВД угрожал ей: если она откажется на суде от своих показаний, данных на следствии, то ее расстреляют. Синани-Скалов тоже делился с сокамерниками: он признал себя виновным в результате принуждения и угроз расстрелом со стороны следователей. И так далее, и тому подобное. Других подтверждений невиновности нет.

ОТ МИНЫ В МАВЗОЛЕЕ ДО СТРЕЛЯЮЩЕЙ РУЧКИ

В 1938 году, когда начался крупномасштабный военный конфликт у озера Хасан, из числа бывших белогвардейцев, осевших в Маньчжурии, был сформирован отряд террористов. Они шли на верную смерть, ибо поставленная задача — уничтожить Сталина разрывными пулями из автоматического оружия — исключала вероятность уцелеть.

Отряд камикадзе переправили в Турцию, откуда диверсанты должны были по отдельности пробраться на советскую территорию и выйти в район Сочи. По системе подземных коммуникаций смертникам предстояло проникнуть в павильон Мацесты, где в то время будет находиться Сталин. Детали операции тщательно отрабатывались лучшими японскими разведчиками. Неоценимую услугу оказал перебежавший к ним в начале лета 1938 года начальник управления НКВД Дальневосточного края Г. Люшков. Он знал систему охраны Сталина, расположение комплекса Мацесты, поскольку работал до этого в центральном аппарате НКВД.

Однако покушение провалилось. Отряд к месту сбора не явился. Участники операции один за другим были выловлены по мере их проникновения на советскую территорию. НКВД был заблаговременно предупрежден о готовящейся акции, и сделал это надежный источник по кличке «Лео», работавший в Маньчжоу-Го.

Вторая попытка японских спецслужб устранить Сталина относится к 1939 году. На этот раз планировалось пронести мину замедленного действия в Мавзолей. Она должна была взорваться в десять часов утра первого мая, во время праздничной демонстрации, когда на трибуне саркофага Ленина собиралось все советское руководство. И в данном случае органы НКВД были заблаговременно предупреждены все тем же информированным источником «Лео». Подробности этих операций приведены в книге японца Хияма Есиаки «Японские планы покушения на Сталина», вышедшей в Токио.

Не отставали от японцев и немецкие спецслужбы.

«ДЛИННЫЙ ПРЫЖОК»

До ноября 1943 года Сталин ни разу не выезжал за пределы СССР. Первая его официальная зарубежная поездка состоялась в Тегеран, где проходила встреча «Большой тройки». В столицу Ирана съехались лидеры СССР, США и Великобритании.

Согласно расхожей советской версии, этим обстоятельством не преминули воспользоваться германские спецслужбы, которые намеревались осуществить теракт против Сталина, Рузвельта и Черчилля. Берлин санкционировал операцию, которой было дано кодовое название «Длинный прыжок».

Возглавить ее поручили знаменитому Отто Скорцени — начальнику отдела тайных операций СС, прославившемуся дерзким освобождением Муссолини. О плане ликвидации «Большой тройки» случайно узнал обер-лейтенант Пауль Зиберт, он же советский разведчик Николай Кузнецов, находившийся в тот момент в украинском городе Ровно. Ему стало известно, что в Берлине формируется специальный отряд диверсантов для отправки в Тегеран. Рассказал об этом прибывший из Берлина болтливый немецкий офицер, который, будучи подшофе, предложил Зиберту оказать содействие, если у него появится желание вступить в этот отряд. Советский разведчик тут же доложил о сверхважной новости в Москву.

Так, во всяком случае, излагалось в известном старшим поколениям кинофильме «Тегеран-43».

А в повести "Заговор против «Эврики» («Эврикой» Черчилль предложил назвать встречу в Тегеране) действует советский разведчик Илья Светлов. Конечно же, он не только выступает под видом офицера германской военной разведки, не только оказывается в центре подготовки террористического акта против «Большой тройки», но и командируется в Тегеран. Там советский разведчик совершает чудеса героизма — с помощью направленных из Москвы чекистов срывает планы террористов, арестовывает главных участников заговора, а одного из них уничтожает лично.

В книге известного журналиста-международника, бывшего переводчика Сталина В. Бережкова «Тегеран-43», изданной в 1968 году, тоже говорилось о существовании заговора против «Большой тройки». Правда, кроме имени разведчика Н. Кузнецова, в книге никто больше не называется.

Не пришло время? Увы, и в постсоветских публикациях, которые не оставили закрытой ни одну тайну недавнего прошлого, в эту тему не добавлено ничего нового.

А может, и добавлять нечего? Может, заговора против «Большой тройки» и в помине не было?