— Юриста я возьму на себя, для меня главное, что ты согласна.

— Я согласна, Пашка должен расти не в экономии, к сожалению, я не могу дать ему всего, чего бы хотелось и что ему необходимо для здоровья, а вот вы можете и мне хотелось бы присутствовать в его жизни, да и тетя Полина его очень любит.

— И про неё не забудем, — говорит Тимофей Петрович, достает из кармана другой конверт, — это тебе алименты от меня на первое время. Съездите с Пашкой отдохнуть, если будут сложности там моя визитка, а я пока подключу адвоката и буду присматривать для нас дом в ближнем пригороде, чтобы с садом, ребенку полезен свежий воздух, твою тетю туда перевезем, ты найдешь дневную работу, учебой займешься, может поправишься немного, а то кожа да кости и устало выглядишь, — киваю головой, все правильно он отец, и должен нести свою часть ответственности думаю, мама поняла бы меня.

— Ну раз мы все обсудили, можно отвезти меня домой, я спать хочу и обещала Пашку на карусели сводить, он же не утерпит, разбудит меня рано.

— Мороженное доешь и пойдем, — улыбается Тимофей Петрович, — я всегда знал, что ты разумная девушка.

— Нелегко далась мне эта разумность, но спасибо за комплимент.

Глава 5  

Три месяца спустя. Эмилия.

Жизнь нашей семьи изменилась кардинально, и прошло всего-то три месяца. Пашка и тетя Полина съездили в санаторий на целый месяц, отдохнули, набрались сил и оздоровились на год вперед, Пашка подрос, рассказывал, что познакомился с милой девочкой, и они много играли. Я же сменила работу, Тимофей Петрович устроил меня в свою фирму в канцелярию, работа дневная, два законных выходных и теплые офисные помещения. В маленьком кабинете, заставленном шкафами я одна, разбираю письма, регистрирую их, раздаю специальные журналы, занимаюсь почтой и часто подрабатываю курьером, на мне ещё небольшой архив, но с работой справляюсь, хотя чай пью редко, некогда. Начальство практически не беспокоит, изредка заглядывает, даст указания и пару дней его не видно, с остальными сотрудниками я общаюсь только по работе и редко в столовой послушаю сплетни секретарши босса, на этом все. Меня совсем не напрягает ни работа, ни обстановка, я с удовольствием хожу на неё и с удовольствием иду с неё домой. Кстати о доме, Тимофей Петрович купил дом в ближнем пригороде с садом, палисадником с клумбами и принес Пашке милого щенка, чем сразу заслужил его любовь, хотя ребенок принял его сразу, видимо ему не хватало общения с мужчиной, папой называть стал на третий день, чем очень обрадовал отчима. Тетя Полина категорически отмела идею отчима взять повариху, сказала, что сама справиться и с готовкой, и с цветами в палисаднике, и другими домашними делами. Я помогаю ей в выходные дни, плюс на мне уборка, работа привычная и не напрягает, дом не огромный, одноэтажный, пять комнат, большая кухня и красивая веранда, у каждого из нас по комнате, хотя Пашка до сих пор приходит спать ко мне, быстро выучил дорогу. Ну и в свободной комнате иногда остается ночевать телохранитель отчима Максим Николаевич, мужчина одинокий и давний друг отчима, несколько лет назад демобилизовавшийся из армии. Пашке очень нравиться такая компания, он любит разговаривать с мужчинами, лопочет часто по-своему, но они его понимают, объясняют, играют с ним и часто читают сказки. Отчим настоял, чтобы я окончила курсы вождения и получила права, я пользуюсь его машиной, если нужно отвезти Пашку в поликлинику или в бассейн. В выходные дни мы ездим в детский развлекательный центр втроем, я отчим и Пашка, на отчима часто поглядывают с подозрением, оно и понятно, ребенок зовет его папой, а меня мамой. Какой можно сделать вывод? Немолодой мужчина женился на несовершеннолетней, да ещё и ребенка ей заделал, не то, чтобы такого в жизни не бывает, но наш народ к такому не привычен. Что же касается Тимофея Петровича, то рядом с сыном он молодеет, улыбается, однако когда Пашка начинает капризничать ведет себя сдержанно и разумно.

Пашка устал и начал тереть глаза, все ребенку нужно поспать, Тимофей Петрович подхватил его на руки и мы пошли к выходу, заснет в машине ребенок, перегулял сегодня. Мы двигаемся на стоянку к машине, как перед нами возникают Никита и Роман, они огромными глазами смотрят на Пашку и на отчима, меня тоже увидели, но я сейчас не такой интересный персонаж.

— Ты столько лет скрывала моего брата? — Возмущается Никита, хорошо, что в разврате не обвинил, быстро понял, кем Пашка приходиться его отцу.

— Ты в чем меня обвиняешь, что я не пришла требовать с твоего отца алименты?

Никита хлопает глазами, в этот момент Пашка открывает глаза и, поворачивая голову к Никите, спрашивает:

— Кто он? — Очень правильно сформулирован вопрос.

— Твой старший брат Никита, — вздыхает отчим, — а рядом твой двоюродный дядя Роман, — Пашка улыбается парням, он мальчик общительный, — но они торопятся и уже уходят, — твердо добавляет Тимофей Петрович.

— Нет, я хотел бы поговорить! — возмущается Никита.

— В понедельник в офисе поговорим, я не позволю тебе устраивать разборки при ребенке, — твердо отвечает Тимофей Петрович. — Но если у тебя разговор о наследстве, то лучше не приходи, все что сам заработаешь твое, остальное тебе не светит. И Роман, — обращается он к племяннику, — матери тоже передай, от меня ничего не ждите, вы лишили меня трех, а может и больше лет счастья с любимой женщиной и сыном, хотя деньгами это не компенсируешь, но я лучше их нищим на улице раздам, они хотя бы спасибо скажут.

Никита дергается, но Роман хватает его за руку и оттаскивает в сторону, мы же быстро идем к машине, неприятный разговор, но встреча состоялась бы в любом случае.

— И я надеюсь, что твоя совесть не трепыхается, — тихо говорит отчим, пристегивая в детском кресле Пашку.

— Это ваши деньги и вы вольны распоряжаться ими по своему усмотрению, хоть собаке подарите, ваше право, вот только при этом разговоре я не хотела бы присутствовать, но встреча состоялась и позиции сторон ясны.

— Деловых писем начиталась, — улыбается отчим.

— Читаю иногда документы, ну чтобы быть в курсе, как бумаги сейчас пишутся.

— Правильно, самообразование приветствуется, диплом получишь, нужно думать о работе по специальности, а там никто учить не будет, кинут в омут и выплывай сама.

— Не скажу, что у меня большой опыт по самоспасению, но что-то я все-таки умею.

Утро понедельника. Эмилия.

Я успела только снять ботинки и надеть удобные офисные туфли, как в мой кабинет вошел Роман, сел на свободный стул и положил на мой стол шоколадку:

— Чаем напоишь?

— Ночь не спали, вопросы для разговора готовили?

— Это не мой разговор, я в отличие от своей мамы давно понял, что дядя не простит нам развод с любимой женщиной, а теперь ещё и с сыном, Никита питал надежды, особенно когда дядя стал с ним пусть редко, но общаться, я же предупреждал его, чтобы он особо не воодушевлялся. Но ты права, Никита не дал мне поспать сегодня ночью, сначала пил, потом отрезвлялся под душем, потом ходил и тихо произносил свой монолог, а я вынужден был слушать его. После ухода твоей мамы из дома, дядя Никите врезал так, что он неделю с опухшей физиономией ходил и боялся к нему приблизиться, ночевал у нас, а потом нас забрали в армию, дальше я рассказывал. Моя мама, спустя неделю, несмотря на мои протесты решила вразумить брата и получила такой отпор, что всю ночь проплакала, она так и не поняла, что за неделю нельзя отойти от разрыва с женщиной с которой был счастлив десять лет. Потому и обида у него была глубокая, он не понимал, почему она порвала с ним. Причину знал, но не считал её достаточной для разрыва, и поэтому не искал с ней встреч. Теперь жалеет об этом, но время упущено, любимой женщины нет, я уверен, что он только год назад начал отходить и осознавать, что все эти годы был просто твердолобым, обиженным дураком и время прошло, и женщину не забыл, он бы нашел вас, уже дозрел до этого, но встретил тебя. Потому, наверно, и решил поинтересоваться твоей жизнью, может вину хотел загладить за свою твердолобость, а тут такой сюрприз, ребенок. Почему твоя мама скрывала?