Эйдан похож на чёртову девчонку.

— Ты не думаешь, что я должен научить её готовить? — спрашиваю я.

Она качает головой.

— Крис, ты упускаешь смысл. Я думаю, ты должен делать то, что считаешь правильным. Если всё это заставляет тебя чувствовать себя именно так, то делай это, — с энтузиазмом говорит она. Это был бы отличный совет, но, когда дело доходит до действия, Лиза, безусловно, не тот человек, у которого стоит просить совета. Она делает всё, что хочет, и редко думает о последствиях.

— Я не хочу посылать ей неверное сообщение, — говорю я твёрдо.

— Какое сообщение ты пытаешься послать, Крис? Потому что, честно говоря, не думаю, что ты знаешь, — она смеётся. — А теперь убирайся из моей машины, пока я действительно не опоздала, — говорит она.

— Вот и всё. Ни мудрых советов, ни слов ободрения? — спрашиваю разочарованно. Подруга останавливается на мгновение и смотрит вверх, как будто погружаясь в глубокомыслие.

— Чизбургеры с беконом, — говорит она, и я смотрю на неё в замешательстве.

— Что?

— Ты компонуешь два блюда в одно, бекон с завтрака и гамбургеры с обеда.

Я качаю головой и выхожу из машины.

Лиза говорит, что я запутался, и так оно и есть. Никогда в своей жизни я не был так растерян. Как будто меня тянут в двух разных направлениях, мои мысли борются друг с другом. Моё мнение постоянно меняется. Я провожу остаток дня, разгружая с отцом припасы, которые родители забрали из Дентона. В конечном итоге мы работаем на протяжении ужина, молча, недовольные друг другом. К тому времени как мы заканчиваем, мама и Лорен уже съели ужин. Мама отправилась в свою комнату, устав за день, а Лорен и Кэйлен в свою. Я принимаю душ и спускаюсь поужинать, а папа заканчивает свою еду. Мы оба сидим и едим в тишине, разговор между нами не завязывается.

Интересно, войдёт ли это в привычку. Надеюсь, что нет. Я люблю своего отца, и в своё время он был моим лучшим другом. Но всё больше и больше я ощущаю это глубокое семя обиды и презрения, растущего по отношению к нему. Я думал, что закончил с тем, что он хранил от меня секрет о моём состоянии, но я до сих пор не смог избавиться от этого. Я простил маму, но какой-то барьер мешает мне сделать то же самое с ним, а от предложений и советов, которые он пытается дать насчёт Лорен, становится только хуже.

Он встаёт из-за стола и моет свою тарелку. Затем смотрит на меня так, будто собирается что-то сказать, но не хочет. Я тоже хочу поговорить с ним, но не буду, потому что я собираюсь сделать то, что он не одобрит. После того, как он покинул комнату, я убираю своё место и заглядываю в холодильник. Есть говядина, яйца и бекон, салат, помидоры и сыр. Я беру все нужные ингредиенты и устанавливаю их на прилавке. Единственный совет, который я получил от Лизы, – блюдо для нашего первого урока кулинарии, и если всё пройдёт хорошо, то я скажу Лорен, что вспомнил некоторые вещи.

По крайней мере, начинаю вспоминать. Я собираюсь попытаться преуменьшить романтический аспект этих воспоминаний, насколько могу. Я хочу быть её другом, и это нормально. Будучи другом, я смогу быть рядом, когда ей нужно. Дружба не причинит вреда Дженне, и её вид и голос не заставят меня чувствовать себя виновато.

Мы с Лорен будем друзьями.

Как и мы с Лизой – просто друзья.

Дженна не одобряет мою дружбу с Лизой, но ей нужно просто смириться с этим. Я вытаскиваю телефон и пишу Лорен, чтобы проверить, не спит ли она. Надеюсь, что нет, иначе я буду чувствовать себя идиотом со всей этой выложенной фигнёй. Если нет, то просто приготовлю себе гамбургер и возьму его завтра на обед. Я включаю радио на кухне, но достаточно тихо, чтобы оно не мешало никому в доме и не разбудило Кэйлен. Мой телефон издаёт сигнал, оповещая, что это она. Отправляю ей смс, чтобы узнать, готова ли она к уроку кулинарии. Спустя несколько минут Лорен приходит на кухню с любопытной улыбкой на лице. Её волосы завязаны в пучок, она одета в розовую майку и розово-чёрные фланелевые пижамы штаны. Девушка выглядит почти как подросток. Её лицо всё ещё молодое и яркое. Она может легко сдать экзамены в моей школе, и она... я не знаю, сколько ей лет.

— Эй, — говорит Лорен, подходя ко мне. Замечает ингредиенты на столе и смеётся. — Мясной рулет? — спрашивает она взволнованно, и я почёсываю затылок. Ладно, это будет сложнее, чем я думал.

— Нет. Чизбургеры с беконом, — говорю я нервно.

— Я просто шутила, — говорит она, сверкая широкой улыбкой, которая заставляет моё сердцебиение ускоряться.

«Улыбка Лизы не оказывает на меня такой эффект».

— Ты почти довела меня до сердечного приступа, — говорю я, игриво толкая её локтем. Я игнорирую тёплое ощущение, которое стреляет по моему телу в тот момент, когда я прикасаюсь к ней. Замечаю, что её лицо вспыхивает, но само выражение не меняется.

— Ладно, начнём с мытья рук, — говорю я, быстро отвлекаясь от этого момента. Я включаю воду и вручаю ей мыло, после того как выдавливаю немного для себя. Мы оба довольно быстро очищаем руки и направляемся к столешнице с ингредиентами.

— Это может показаться глупым, но помни, что я новичок, — нервно говорит Лорен.

Я опираюсь на прилавок.

— Никаких глупых вопросов, — уверяю я, и она издаёт нервный смех.

— Для чего нужны яйца? — робко спрашивает она, а я пытаюсь скрыть свою улыбку.

— Заставляют мясо слипаться, — говорю я, положив половину говядины в её миску, а другую половину в свою.

— Мы должны положить сюда яйца?

— Хм. Не обязательно, если только не добавляешь что-то типа хлебного мякиша, — объясняю, и она хмурится. — Хорошо. Никаких яиц, — смеюсь я, затем беру коробку с яйцами и кладу их обратно в холодильник.

— Будет простой, на ходу, гамбургер меньше, чем за двадцать минут, хорошо? — говорю ей игриво, и она кивает.

— Когда у тебя будет более-менее получаться, ты можешь попробовать добавить больше ингредиентов, как только познакомишься с различными приправами и прочими штуками, но попытайся не слишком усердствовать.

— Мне нравится простота, — добавляет она.

— Соль, перец. Я люблю лук, и ты готова двигаться.

— Звучит неплохо, — говорит она, кажется, заинтересовано. Я беру половину уже нарезанного лука и высыпаю в свою миску с мясом.

— Лук? — спрашиваю я.

Лорен кивает, соглашаясь.

— Итак, в основном, нужно взять мясо и сформировать из него круг, чтобы было похоже на котлеты для бургера. Я покажу тебе, — говорю ей и начинаю формировать мясо, она внимательно наблюдает за моими руками. — А теперь попробуй ты, — говорю ей. Она берёт мясо и начинает работать с ним.

— Моя не выглядит такой аккуратной, как твоя, — она дуется. Её котлета треснула со всех сторон.

— Вместо того чтобы просто давить его, нажми вниз посередине и сбоку, — говорю я ей. Она берёт ещё одну горсть говядины и начинает формировать из неё котлету, которая выглядит точно так же, как и предыдущая.

— Я же говорила, у меня хреново с этим, — говорит она разочаровано.

Беру кусок говядины и снова, уже помедленнее, показываю ей процесс. Девушка наклоняет голову, наблюдая за мной, и через минуту снова подбирает свой странный гамбургер, добавляя к нему больше мяса, и пытается вновь.

Слишком много. Я, наконец, беру её за руки и показываю. Она делает паузу, когда я делаю это, мы оба делаем, но её смех ломает напряжённость, обостряющуюся между нами.

«Это определённо дружеский смех».

Ей наконец удается сделать две довольно красивых котлеты.

— Захватывающе, — говорю я, и она делает небольшой поклон. — Дальше нужно только приправить их, — продолжаю я, и девушка кивает. — На самом деле требуется всего несколько щепоток соли и перца с каждой стороны, — я демонстрирую на своей, и затем она захватывает чашу соли и перца и делает то же самое, подражая количеству щепоток, что использовал я. Не могу не усмехнуться. — Теперь ты можешь обжарить их на плите или запечь в духовке. Думаю, тебе будет легче начать с выпечки, — говорю я ей, хватаясь за противень. — Положи на противень фольгу, — я беру пищевой спрей. — Распыли его, чтобы котлеты не прилипли, а если у тебя нет спрея, то можно использовать масло, — Лорен кивает, и я кладу котлеты на лист фольги и в духовку. — Ставим их на триста пятьдесят градусов, и всё готово.