Тот, кого некогда знали под именем Нидхёгг, пинком распахнул дверь. Вышибала шагнул было остановить незваного гостя, но увидев, кто это явился, отступил. Даже бывшему громовержцу, с кулачищами, подобными молотам и имеющим примерно столько же соображения, было ясно, что этот противник не из его лиги.

Вадик-Йормунганд, тоже из любопытства явившийся следом, шипяще засмеялся, наблюдая позорное отступление своего давнего противника.

— Придержи сестрёнку, пока я повеселюсь, — велел ему Хэлкар, кивнув в сторону всё ещё остававшейся на сцене Хельги.

Два древних великих змея давно легко нашли общий язык, так что, кивнув старшему товарищу, Вадик отправился отвлекать Хель, чтобы она раньше времени не утихомирила разбушевавшегося «назгула». Любочке не повредит понять, что всё всерьёз, не поверит же она на слово истории про переродившихся в человеческих телах скандинавских богов. Но уж кто-кто, а настроенный на дебош Нидхёгг — это серьёзно. Локи, конечно, разозлится беспорядкам в его казино, но переживёт.

— Что, девочка, нравится, когда тебя имеют? — подойдя к столу, без предисловий осведомился Нидхёгг.

— Что? Я не… — Люба запнулась и залилась краской.

— Я имел в виду, морально, — уточнил дракон. — Что физическое имение нравится, это я и так знаю, суть обязывает. Но вот с жуликами садиться играть — глупо.

— Слышь, ящерица, у меня честное заведение! — возмутился Локи.

— Сказал бог обмана, у которого в крупье ходит бог фортуны, — хмыкнул «назгул».

Он схватил рыжего за ворот и швырнул через весь зал. Локи врезался в стену, но тут же как ни в чём ни бывало поднялся. Крупье, на бейджике которого значилось имя Олег, а на деле звавшемуся Уллем, хватило взгляда, чтобы ретироваться. Даже у бога фортуны и охоты не было оружия подходящего калибра, чтобы идти на такого зверя.

— Что, вот этим он тебя купил? — кивнул Хэлкар на фишки. Не дожидаясь ответа, сгрёб горсть пластиковых кругляшей лапой и разломал в труху. — Ты всегда была падка на всё блестящее, как сорока. Брисингамен, например…

— О чём вы говорите? — нахмурилась Люба. — Мы впервые друг друга видим. Я даже не знаю, как вас зовут…

Она осеклась, вспомнив что недавно те же слова говорила в подсобке рыжему «лепрекону».

— Имя мне Хэлкар, Назгул-Король! — рыкнул в ответ мужчина. — Гнев Саурона, Меч Саурона! Имя мне Ненависть, имя мне Боль!

— Ну, если ты такой фанат Толкина, то помнишь, что убила короля-чародея как раз рыжая девчонка, — с ехидной улыбкой напомнила Люба.

— Нет, предводительница валькирий, я тебе не по зубам. Да и хоббита в помощниках у тебя нет. — Нидхёгг расхохотался. — Со мной тебе лучше проявить свою ипостась богини плотской любви.

— Я, пожалуй, пойду поищу своих друзей.

Девушка поднялась, собираясь убраться подальше от этого психа. От перепившего ролевика, к тому же всерьёз отыгрывающего сторонника Моргота, всего можно ждать.

Хэлкар молниеносно развернулся, схватил девушку за волосы и опрокинул грудью на стол. Рука его оказалась у неё под юбкой. На долю мгновения, неуловимо для человеческого глаза, на пальцах возникли когти, небрежно разорвавшие кружевные трусики.

— Нет! — вскрикнула Люба. — Я не хочу, не надо! Помогите!

Среди присутствующих в казино раздался ропот, мгновенно стихший, когда окружившие предводителя «кольценосцы» достали из-под косух ножи.

Прижав девушку щекой к зелёному сукну, Хэлкар коленом раздвинул ей ноги. Люба вскрикнула от грубого вторжения. Сопротивление девушки только распаляло дракона, он яростно задвигался, с рычанием вдалбливая член в её лоно, вызывая болезненные вскрики. Величайший из хтонических змеев во всём превосходил младшего сородича Йормунганда, и если с Вадиком Люба ощущала, что её будто натянули как перчатку, то сейчас девушке казалось, что Хэлкар её просто порвёт. Дракон не обращал внимания на её всхлипы и текущие по щекам слёзы, продолжая безжалостно драть Любочку, если она и впрямь воплощённая Фрейя, то выдержит.

Потянув девушку за волосы, насильник заставил её приподняться и быстро разорвал блузку вместе с бюстгальтером. Переместив ладони Любочке на грудь, он сжал между пальцами соски и тянул назад, заставляя её саму насаживаться на раздирающий нутро кол. Понемногу вскрики стали сменяться стонами, несмотря на боль, появилось и некоторое удовольствие, но разобраться в своих ощущениях девушка не успела. Стиснув её груди, Хэлкар с рыком всадил член так глубоко, что Люба испугалась, не проткнёт ли он её насквозь. Ощущая выплёскивающийся внутри неё поток, Любочка бессильно обмякла, едва не теряя сознания.

Двери казино с грохотом распахнулись. В проёме стояла Хельга, по бокам от неё расположились ударник и клавишник «Ярнвида». Стоящий слева Фенрир в меховой жилетке на голое тело, казалось, в любой момент готов отбросить человеческое обличье, обратившись огромным волком, он уже пригнулся, будто собираясь припасть на четыре лапы. По интеллигентному виду мужчины в очках, стоящего справа, никто не опознал бы в нём бессменного стража царства Хель, четырёхглазого чудовищного пса Гарма. В отличие от волка, он сохранял хладнокровие и ждал команды хозяйки.

— Что тут творится? — грозно вопросила Хель. — Нидхёгг! Что ты себе позволяешь?

— Что захочу, — оскалился в ответ дракон. — Что же вы встали? Убейте меня! Или боитесь, псы Нуменора?

Фенрир в ответ зарычал, но с места не двинулся, остановленный рукой сестры. Гарм только улыбнулся и поправил на носу очки.

Хельга подошла и отвесила Хэлкару пощёчину.

— Ты не дракон, а химера! Козлиная голова тебе была бы очень к месту!

— Ревнуешь, женщина? — ухмыльнулся Нидхёгг. — Надо же было проверить, на что способна эта так называемая богиня любви. Как по мне, так вам подделку подсунули.

Он отпустил Любочку, которая без сил тут же сползла на пол и сжалась в комок, всхлипывая.

Повинуясь сигналу Хельги, Гарм поднял девушку и повёл из зала. Фенрир, угрюмо зыркнув в сторону дракона, глухо зарычал.

— Фу! — строго скомандовала Хель, махнув брату, чтобы тоже убирался.

Не переставая ворчать, волк последовал за четырёхглазым родичем и уводимой им девушкой. На ходу принюхавшись, он плотоядно облизнулся.

— Пёсик почуял течную сучку, — прокомментировал Хэлкар.

— Ты от него не далеко ушёл, — презрительно фыркнула Хельга и развернулась, собираясь уйти. — Сам подумай, кто ты после этого.

— Мордорский воин, крылатая смерть, гнев Саурона, меч Саурона, Всадник-Отчаянье, имя мне — Месть, — перечислил «назгул», схватив женщину за плечо и притянув к себе.

Драконьи когти разорвали кожаный наряд столь же легко, как до того кружевной шёлк. Владычица подземного царства оказалась распластана на зелёном сукне, прижатая когтистыми драконьими лапами.

— Не смей, ящерица! Я тебе не…

Возражение захлебнулось стоном, когда Хэлкар двинул бёдрами, проникая в неё. Раздвоенный змеиный язык скользнул по груди, лаская соски. Женщина прекратила сопротивляться, выгибаясь навстречу, ничуть не смущаясь присутствующих зрителей. Она откровенно стонала, когда огромный член погружался в неё до упора. Хэлкар переместил руки на грудь женщины, грубо тиская и сжимая соски, но она только обхватила его ногами, притягивая плотнее к себе.

— Это всё, на что ты способен, ангмарец? — поддразнила она.

Нидхёгг только нечленораздельно зарычал, навалившись на Хельгу всем телом. За его спиной распахнулись чёрные крылья, пока ещё не обретшие материальности, лишь тени, но достаточно плотные, чтобы скрыть происходящее на столе.

— Моё казино сегодня упорно пытаются превратить в бордель, — всплеснул руками Локи. — Эх, ладно, может, наконец, внуков увижу.

— Сегодня точно не увидишь, так что пошли, — шипяще рассмеялся Вадим.

— Да уж, на вас, оболтусов, надежды никакой, — вздохнул Локи. — Может хоть дочка старика порадует.

Вадик рассмеялся ещё пуще, представив бога обмана в роли любящего дедушки, а богиню царства мёртвых в качестве заботливой матери. Скорее уж Фенрир добровольно сядет на цепь и забьётся в конуру.