- Ты! Как ты могла?!

- Прошу прощения, а вы, собсно, кто? - поднял от меню глаза Ник.

- Я?! Это я "кто"? Это ты кто! - произнёс подошедший, поправляя массивные очки на носу, - Почему ты сидишь за столиком с моей девушкой?!

Вита удивлённо открыла и закрыла рот, молча переведя взгляд с незнакомого нахала на Никитку. Последний нахмурился.

- Вы обознались, сударь, - девушка едва не обратилась в умильную розовую лужицу от бархатного "сударь", - Это моя леди, смею вас заверить, - Ник, потеряв всякий интерес к продолжению беседы, снова уткнулся в меню. Но незнакомец и не думал отступать.

- Ты! Я верил тебе! Наши... - он громко икнул, - Наши вечера на набережной, наши ночи! Ночи! У меня дома по вторникам!

Ник поднял на Виту глаза. Она же могла только удивлённо хлопать ресницами - в будни мама никогда не отпускала ее куда-то поздно вечером, и она всегда ночевала исключительно дома. Из-за чего приходилось отказывать Никите, который неизменно звал ее в гости, и обязательно с ночёвкой. Однако, ему речи незнакомца почему-то показались правдоподобными. Он вдруг нахмурился и обернулся к нахалу, который, одернув рубаху, безвкусно напяленную прямо на футболку, гордо взирал на сидящую пару сверху вниз.

- По... вторникам? - голос Никиты уже не был уверенным. Скорей, напуганным.

- И по средам раз в две недели! - уверенно ответил нахал и обернулся к девушке, - Я... я ведь люблю тебя. Почему ты не позвонила мне вчера вечером, из-за него?!

- Что?.. Ты кто такой?! - Витка вспыхнула, удивлённая неожиданной реакцией Никитки на очевидную провокацию, - Я тебя впервые вижу! - она обернулась к ненаглядному, который удивлённо хлопал глазами, - Я его вижу впервые, честно!

- Да?! То есть мы с тобой вслепую полгода встречались, а?! - окончательно оборзел незнакомец. Никитка поднялся из-за стола, подхватил свою куртку. Его лицо снова не выражало никаких эмоций, как и обычно, только в карих глазах мелькнул опасный огонёк. Он набросил куртку на плечи и уверенно направился к выходу, Вита испуганно посеменила за ним, совершенно позабыв про собственный плащ.

- Ник, это всё не правда! Ник! - она выскочила на улицу, но Никита уже поймал такси, - Ник! Ник, выслушай меня!

- Я верил тебе, Виталина, - горько произнёс он, усаживаясь в машину, - Но ты предала моё доверие. Прошу, не тревожь меня больше. Прощай.

- Стой, я его не... - но юноша уже закрыл дверь, со страдальческим видом задрав нос и напустив на лицо выражение глубочайшей скорби. Такси тут же сорвалось с места, оставив окончательно ошалевшую от происходящего Виталину стоять у входа в кафетерий.

Налетевший порыв прохладного ветра заствил девушку зябко поёжиться. По ее щекам побежали прохладные дорожки, но она не двинулась с места, продолжая глядеть в ту сторону, куда уехал Мужчина Ее Мечты. За спиной послышались шаги, в нос ударил ненавистный уже шипрово-пивной аромат.

- Эээ... - протянул незнакомец. Вита обернулась к нему, - Я... это... ну, короче, сорян.

- "Сорян"? Ты хоть понимаешь, что... - договаривать она не стала. Просто влепила нахалу пощёчину и, вырвав из его рук свой плащ, двинула домой пешком, пытаясь унять подступающие к глазам слёзы. Она всё объяснит Никитке. Он обязательно всё поймёт, он же не может так просто... взять - и поверить какому-то малолетнему пьянчуге?..

Часть вторая

Он не брал трубку. Витка почти перестала есть, делая исключение только для крепкого кофе и горького шоколада, что напоминали ей его глаза... ну, и бутеры с колбасой. Они ничего не напоминали, просто сами делались и елись по ночам, иногда самопроизвольно запиваясь борщом. Вес девушка, однако, начала стремительно терять: за трое суток потеряла аж двести грамм. Комичного в ситуации, впрочем, было совсем немного. Приближался папин день варенья, а неизменная картина маслом, какую она дарила отцу каждый год, никак не хотела рисоваться. Бедная девушка не могла даже придумать сюжет, который ей хотелось бы запечатлеть на холсте: почему-то всегда выходило Никиткино лицо, что бы она не начинала рисовать. Таким образом были забракованы нарциссы на синем бархате (один из нарциссов почему-то напомнил девушке Никиткино ухо), волк на снегу (Никитка вообще часто напоминал ей волка-одиночку, гордого и самостоятельного), древний замок (Никитка был реконструктором, любое упоминание средневековья автоматически было отсылкой к нему). И ничто больше придумываться не хотело.

Виталину перестало радовать всё, включая любимую музыку, чего не случалось уже много лет. Она силилась найти хотя бы одну песню, какая бы ее не раздражала, но всё было тщетно. Оставалось только лежать на кровати и пялиться в потолок. Одно было хорошо - в разгаре летние каникулы, хоть на лекции в такой прострации таскаться не придётся.

Иногда ей удавалось заснуть. И во снах девушке каждый раз являлся прекрасный и очень грустный Ник и тот тип из кафе, в идиотских очках и рубахе на футболку. И сны были, в основе своей, кошмарного содержания: Витка много раз уже прокляла свою неуёмную фантазию, которая дорисовывала злодею то демонические рога, то огромные клыки, то перепончатые крылья, превращая простое повторение событий реальной жизни в фантасмагорические сюжеты со сжиганием, утоплением и разрыванием ее негодяем.

- Витка, хватит залипать в потолок. Собирайся, скоро Чеховы подъедут, - мама волновалась за дочь, потому пыталась расшевелить ее всеми силами. Увы, безрезультатно.

Оставалась надежда на семейное торжество и знакомство с умницей-сыном старых друзей, Чеховых. Мальчик отлично закончил второй курс педагогического, носил очки и выглядел самым что ни на есть замечательным человеком... не считая глупой серьги в ухе. Которая, впрочем, не слишком портила впечатление безобидного ботаника, создаваемое всеми остальными чертами его внешности. Всегда в аккуратных рубашечках, темных брючках и чистеньких кедах, Пашка Чехов виделся Виткиной маме идеальным кандидатом в зятья, но познакомить чад всё никак не удавалось. Его родители успели развестись и пожениться обратно: Пашке же пришлось переехать в соседнюю область на долгие десять лет вместе с вертихвосткой-мамкой, которая Виталининой маме приходилась бывшей одноклассницей. Так и не вышло детишек свести... впрочем, сегодняшний праздник может исправить ошибки прошлого. Тем более, что старые подруги уже придумали кое-что, чтобы, по крайней мере, сдружить любимых чад. Но раскрывать карты раньше времени женщина не собиралась: дочка обязательно всё узнает, когда придёт время.