Орсо кивнул, как будто чего-то такого и ожидал.

– Представляю его восторг оказаться внутри представителя столь любимой им расы. Но, боюсь, подвижная нервная система людей не подходит Илло. Чем дальше, тем больше будет разнообразных срывов.

– Плохо, очень плохо, – мрачно ответила Дагрия. – А почему его сила перенеслась в моё тело вместе с его духом, если она осталась и тут? Она что, разделилась на части? Он сжигал тут всё, и я тоже ощущаю магию на кончиках пальцев.

– Вот так причудливо преобразился в этом заклинании ваш Резонанс, – пожал плечами Священник эльфов.

– Возможно, сила прадеда вас путает, так же, как Ключи Рода, – предположил Азу. – Он говорил, они мечутся. И я… даже ощущал это рядом.

– Какая ненормальность, – покачал головой Орсо. – Как только Илло удаётся каждый раз устроить что-нибудь этакое. Мастер перехода черты.

– Это потому, что наш Резонанс уже давно стал симбиотической связью, – не очень понятно пояснила Дагрия. – Что это у тебя, фехту? Он как раз их любит, молодец, Азу. Пойдёмте попробуем его разбудить.

– С ним же всё будет хорошо?

– Да, Азу, не беспокойся, эльфийская память – просто находка. Я помню текст этого сложного заклинания и верну нас обратно, как только он будет готов.

Илло, находящийся в теле юной человеческой девушки, открыл глаза именно в тот момент, когда вся компания вошла в двери спальни Вхархелисов. «Это место перестало быть тайной, да и род слишком разросся… Надо бы вырастить ещё с десяток потайных комнат», – успел рассеянно подумать он перед тем, как его взгляд как магнитом притянула к себе фигура самого высокого эльфа. Всё же какие неожиданные обстоятельства встречи иногда подбирает для них судьба!

– А тебе удивительно идёт! – улыбнулся он, созерцая зрелище, которое раньше мог видеть только в зеркале. – Моё тело, я имею в виду.

Илло сел повыше, облокотившись на подушки и не решаясь вскочить, его сковывала очень сильная слабость, а Дагрия стремительно приблизилась и присела рядом, тут же сгребая его в объятия. Резонанс разлился мягкой волной, связывая два разума в один, – его первичное действие отбушевало уже при активации заклинания, эффект которого, с магической точки зрения, тоже являлся как бы «встречей».

– Нравится? – иронично спросила Дагрия его собственным голосом, и Илло ощутил, даже сквозь непривычно заволакивающую его разум пелену слабости, как что-то внутри него наконец расслабилось и чудовищное напряжение контроля над слишком многим стало отпускать. Теперь можно положиться на неё. Теперь он, наконец, вновь отойдёт от края внутренней пропасти без дна, куда на протяжении последних тридцати лет понемногу затягивало его чёрной воронкой. Чужое присутствие, которое давным-давно стало ощущаться продолжением его самого, заполнило его сознание, безболезненно слившись с его внутренней тьмой, впитав её в себя, укротив и поддержав его дух.

– Очень, – проникновенно произнёс он ей на ухо, и прозвучало как-то очень уж развратно, даже несмотря на голос юной человеческой девушки. Впрочем, нельзя сказать, что он не думал об этом… Илло ощутил внутри себя искрящуюся радость и смех симбионта – раньше, чем эльф рядом с ним тихо рассмеялся.

– У меня было подозрение, что ты не захочешь сразу меняться обратно! Но учти, я не позволю остаться тебе в этом теле и ускользнуть от меня в смерть! Я не смогу жить, помнить и ждать…

«Не знаю, как ты это выносишь», – закончила Дагрия мыслеречью внутри области слияния их сознаний.

– Конечно, – легко согласился он. – Но так необычно всё воспринимать… ммм, отсюда! О, вижу скепсис на лице нашего зануды! Должно быть, Орсо, ты хочешь сказать, что мне это вредит или что-то в этом роде. Я угадал? И, конечно, ты в целом не одобряешь.

– Да, – с едва заметной улыбкой, которую он не успел достаточно быстро спрятать, ответил Орсо. – Нервная система людей не для тебя.

– Как минимум две недели, не меньше. Мне нужно хотя бы две недели. Слишком многое нужно… испробовать, – он позволил себе довольно откровенный взгляд на Дагрию в своём теле, оценивая и прикидывая. Он же досконально знает все привычки, все чувствительные места, все реакции. Может получиться интересно. Каково это, находиться с другой стороны? Хм, а ведь Дагрии всего двенадцать лет, и у неё никогда не было мужчины, так ещё забавнее! Отличное всё-таки заклинание, не зря возился столько лет. Привычное давление внутри совсем исчезло, Илло показалось, что он прямо на глазах становится всё легче и легче, заполняясь чистым янтарным светом.

Вдруг он увидел рядом руку, протягивающую ему сочный фехту. Азу, обошедший кровать с другой стороны, всё это время бесшумно стоял в углу и слушал беседу взрослых, держа в руках корзинку с фруктами.

– О, это весьма кстати. Спасибо, Азу, – Илло с радостью взял предложенный плод и вгрызся в него, отмечая про себя, каким делают вкус фехту человеческие рецепторы. Хм, и прикус какой-то непривычный, а со стороны по людям и не скажешь, что они откусывают пищу как-то не так, как эльфы.

«Этот ребёнок тебя просто обожает, а ты его запугиваешь», – услышал он мыслеречь своей жены.

«Да, я вижу воспоминания обо всех ваших беседах. Ты видела его заносчивость, когда рядом нет высокопоставленных эльфов? Он и учителям умудряется хамить. Эльфийские дети гораздо менее разумны, чем человеческие или полукровки. Он только выглядит как подросток, хорошо владеет речью, моторикой, больше знаний успел усвоить. Но морально он очень незрел, для него всё кругом – просто игрушки».

«Я тоже тут многое вижу, в твоих воспоминаниях. Грустно, Илло. Ещё и любовницу завёл, и убил, вместо того, чтобы по-нормальному с ней разорвать. Ты недалеко от Азу ушёл».

Он замер на пару мгновений, оценивая оттенки эмоций в восприятии связанного с ним человека и просчитывая возможные последствия неосторожно открывшегося факта про любовницу. Дагрия, должно быть, успела зацепить это его настороженное ожидание и продолжила: «Придётся отложить твой разбор полётов на пару недель, может, это сподвигнет тебя раньше вернуться на место? А то я боюсь увлечься. Мне жалко моё тело». Столько уверенности сквозило в этом голосе, похоже, юная неопытная девочка уже исчезла, растворившись в воспоминаниях своих предыдущих воплощений, видениях Ключей Рода и в том, что записано в его собственной памяти.

– И я не хочу за тебя работать в Гильдии, проводить эти ужасные собрания и прочее, – добавила она уже вслух, явно стесняясь всех тех непристойностей, что он открыто подумал-ощутил вместо ответа. Весь их мысленный разговор занял не более двадцати секунд. – Удобно устроился.

– Отпуск возьму. То есть ты возьми, – нахально ответил Илло, принимаясь за очередной плод фехту. – И я решил сам заняться обучением Азу, когда вернусь.

Эльфёнок вздрогнул.

– Не бойся. Теперь всё изменится, – ласково ответила ему Дагрия, взглянув на юного эльфа светло-ореховыми глазами, а затем вновь прижала к себе Илло бесцеремонным, собственническим жестом. – Теперь всё будет хорошо.

Бездонный чёрный океан без верха и низа искрился перед ним миллиардами ярких точек, играл с его кораблём, словно кружа его на несуществующих волнах безграничной пустоты и необъятности. Длинная дымчатая полоса галактического диска заставляла Азу вспоминать о лунной дорожке на глади морей, рек и озёр оставшейся где-то там, среди этих ярких точек, родины. Сила Вхархелисов в его крови плясала и кружилась вместе с кораблём, иногда подходя к самому краю, но всё же не выплёскивалась вовне. В те моменты, когда Азу казалось, что он вот-вот захлебнётся и потеряется, он кидал взгляд на соседнее кресло, и тёплое выражение светло-ореховых глаз придавал ему сил и храбрости. Должно быть, всё ещё находящаяся в теле его прадеда Дагрия поддерживала его с помощью непонятной и доступной только Главе Рода чародейской силы. В любом случае рядом с ней он чувствовал себя значительно увереннее, и ощущение «я» послушно возвращалось на место, выныривая из этого бескрайнего чёрного океана.