Для начала перезвоню Аманде, скажу, что была в душе и не слышала телефон. Но почему я не слышала телефон? Пропущенные звонки были недавние. В этот момент я находилась на кухне, и в коридоре.

Я проверила свой телефон на громкость и обнаружила, что громкость моего телефона была убавлена. Видимо я, случайно убавила громкость телефона.

Набираю номер телефона Аманды и жду каких-то гудков пять. Да, я считала гудки. Иногда я считаю их. Не знаю почему, но это помогает мне отвлечься.

Аманда ответила на мой звонок. Поинтересовалась, почему я не ответила ей и сразу не перезвонила. Я не замедлительно ответила, что не слышала телефона, находясь в ванной. Не скажу же ей, что на телефоне была убавлена громкость. Она может подумать, что что-то не так и не поверит в правду. Пришлось соврать.

Аманда мне сказала, что нам стоит начинать операцию по захвату семьи Вильмс не в три часа дня, как планировалась, а в девять вечера.

Я поинтересовалась, почему так поздно, Аманда ответила, что днём нас могут заметить не только Вильмс, но и гражданские. Мы не должны рисковать. А в девять вечера темно.

Хорошо, как велит Аманда, так и будем поступать.

После разговора с начальницей, я отправила смс сообщение Ричарду и Мэтью о переносе времени начала операции.

Когда отправила сообщение, тут же набрала номер Джона, чтобы узнать, что же случилось. Почему он мне звонил?! Не знает ли он, почему мне звонил Оливер?!

После седьмого гудка мне ответит Джон:

- Привет, Фелисити!

- Привет, Джон! – придав своему голосу побольше радости ответила я и тут же решила поинтересоваться у него про Оливера, - Ты не знаешь, зачем мне звонил Оливер?

- Вот об этом я и хотел с тобой поговорить, - начал мой друг, - Ты почему соврала мне? Могла и сказать правду и попросить не говорить остальным!

- Диггл, я не понимаю о чём ты! – в голосе друга я слышала не только нотки горечи и обиды, но и гнева. Мой друг гневался на меня за то, что соврала всем своим друзьям. Но как он узнал об этом?

- Да, всё ты прекрасно понимаешь!

- Как… как ты узнал? – шёпотом произнесла я, а на моих глазах наворачивались слёзы. Мне так не хочется врать ему, но сказать правду ещё труднее.

- Твоя мама! Она приехала. Была очень сильно удивлена, тем, что ты куда-то уехала и всем нам сказала, что ты уехала к ней. Где ты? – уже серьёзно спросил меня мой друг.

- Джон… - начала я, не зная, как ему сказать, - Это трудно.

- Что трудно? Трудно объяснить, куда и зачем ты уехала?

- Да, трудно! И это сложно. Джон, пожалуйста, поверь мне. Я не хочу с тобой ссориться. Поверь мне. Я дорожу нашей дружбой. Сильно. Но это сложно и тебе много не понять, - я сдерживаю саму себя, чтобы не расплакаться. Потому что на моих глазах наворачиваются слёзы. Сейчас я была с ним честна. Я дорожу нашей дружбой, но это сложно.

- Хорошо. Я тоже дорожу нашей дружбой. Когда приедешь всё расскажешь?!

- Да, да, да… я завтра вечером приеду и всё расскажу. Но поверь мне, пожалуйста. Я не хотела врать никому из нашей команды. Ни тебе, ни Оливеру, ни Теи, никому!

- Тебя встретить? – уже спокойно поинтересовался мой друг.

- Нет, спасибо. Увидимся вечером либо у меня дома, либо в Логове?!

- Давай лучше в Логове. Все хотят знать правду, и твоя мама тоже хочет знать, почему ты куда-то уехала.

- Джон, а где она остановилась? – интересуюсь я, хотя это глупый вопрос. Потому что я и так знаю ответ на этот вопрос. Она остановилась у меня. У Диггла есть запасные ключи от моего дома. Он мог отдать их моей маме. Но как они встретились? Она что с чемоданом в Логово поехала? Да она знает, где находится наше Логово Стрелы.

- У тебя дома, - ну, что я говорила?! Я была права, она у меня дома.

- А как вы узнали, что она приехала?

- Она позвонила мне, когда я был в Логове…

Дальше, что он мне говорил, я перестала слушать, отвечала на различные его вопросы, как я себя чувствую, всё ли у меня хорошо. Поговорили о ребятах и о моей маме. Если бы я знала, что моя мама приедет, то придумала бы что-то другое. Но что сделано, то сделано. Время уже не вернуть обратно.

Моя мама не знала, кем на самом деле работает мой отец. И она не знает, кем я работаю на самом деле. Под прикрытием я окончила институт и стала работать в КуинКонселетейтед.

Работа в АРГУСе, можно сказать это моё наследие, которое досталось мне после смерти моего отца. Если быть точнее, то мой отец сам решил за меня мою дальнейшую судьбу. И чем я буду заниматься в будущем.

Он умер – его кабинет мой. Он умер – его уважение и моё уважение. Всё что он когда-то заработал или получил, перешло ко мне. Кто любил его, любили и меня. А кто-то и вовсе не был равнодушен ко мне.

Глубоко вздохнув, я задумалась. А что же я буду говорить своим друзьям. Мне бы хотелось, чтобы узнав мою тайну, они спокойно отреагировали. Но есть вероятность того, что они от меня отвернуться и больше не захотят меня видеть и слышать. Мне будет очень тяжело от этого, но я их понимаю. Я впервые жизни обрела друзей, на которых могу положиться.

Но что, же мне всё-таки говорить? Сказать им, что после смерти моего отца, я стала работать на АРГУС по наследству? Или что? Что я должна им сказать? Или сказать, что мой отец работал на АРГУС, но его убили. Иногда я сотрудничаю с Амандой и помогаю им, но они мне должны дать хоть какую-то зацепку на убийцу моего отца. Иногда я езжу вместе с агентами. Со своими сослуживцами.

Я не знаю, такая полуправда им понравится или нет? А может, и нет. Почему полуправда? Да потому, что правдой является то, что мой отец работал на них, а то, что я им помогаю это уже ложь. Я им не помогаю, я работаю на них.

Иногда мне не нравится моя работа. А иногда я благодарна. Если бы я не работала в АРГУСе и Аманда не дала мне указание, чтобы я стала работать в команде Стрелы и присматривала за Оливером Куином. Благодаря ему я познакомилась с членами команды, которые стали для меня семьёй, моими друзьями.

Глава 14

- Папа, — шёпотом произнесла я, обращая на себя внимание отца от документов.

После школы я пришла к отцу, мне так не хотелось возвращаться домой. Дом пустует, мама опять куда-то уехала, оставив меня вместе с отцом.

В последнее время моя мама куда-то уезжает. С начала я немного злилась на неё и обижалась, но потом папа меня убедил, чтобы я не обижалась и простила её. Я должна благодарить Бога, что моя мама возвращается живой и невредимой. И как ни странно я послушалась своего отца. Мой отец — моя опора во всём.

— Что случилось доченька, — спросил отец, откладывая в сторону документы, которые он рассматривал, — Тебя что-то тревожит?

Я кивнула, но не знала, как именно задать вопрос. Мне скоро исполнится восемнадцать лет. Через месяц я отпраздную своё совершеннолетие, а через три месяца после моего дня рождения мой выпускной в школе.

— Как думаешь, а мама приедет на мой день рождение и на выпускной? — сидя на диванчике, я свернула журнал, который я держу в руках, в трубочку.

— Хм… — папа задумался, видимо обдумывая ответ, что следует мне сказать, а что нет. Подойдя ко мне, он приобнял меня за плечи, поцеловав в висок.

— Думаю, что она приедет. Я точно не знаю, но она твоя мама. А значит должна приехать. Я точно буду на твоих праздниках! Обещаю! — последнее слово он произнес, глядя мне в глаза. Я не сдержала порыв и обняла его.

— Спасибо, папочка! Я люблю тебя!

— Фелисити, доченька! И я тебя люблю! — с улыбкой на лице и в глазах произнёс он в ответ.

— Пап?! — как-то не уверенно произнесла я.

— Что ещё тебя беспокоит?

— Пап, а как ты оказался в здесь? — шёпотом и осторожно начала говорить я, — Как ты стал здесь работать? Кто тебя обучал всему, что ты сейчас знаешь? — не унималась я. Из меня так и сыплется куча вопросов, которые так беспокоили меня примерно уже полгода. Но всё никак не могла задать интересующие меня вопросы в подходящее время. И сейчас как я считаю, наступило это время.