Куин закончил краткий разговор и поставил телефон обратно на стол. Руки тряслись от бессильной злобы или разочарования – Гэлвей не мог определить точно, чего именно.

– Ну?! – спросил Гэлвей, пытаясь удержаться от выражения собственного гнева. – Есть какие-нибудь следы?

– Пока нету, – прорычал генерал, – но мы еще не сдаемся. Мы нашли брошенную ими машину. Она принадлежит строительной компании с северо-запада Денвера. Пытаемся выяснить, каким образом они ей завладели.

Гэлвей хмыкнул:

– Иначе говоря, вы не знаете, куда они сбежали? Прекрасно! Уверен, что в ближайшее время и не узнаете.

– Послушайте, Гэлвей…

– Нет, уж это вы, генерал, послушайте! – взвился префект. – Я говорил вам, чтоб вы не предпринимали мер против Кейна. Говорил и повторю еще раз: самый верный ганса, который имелся у нас, провалился вместе с исчезнувшей группой. Вы не послушались моих советов и теперь можно утверждать, что спустили всю операцию ко всем чертям!

– Неужто? – ехидно отозвался Куин. – Тогда скажите мне, почему ваш верный Постерн не известил вас о том, что Лейт был здесь? Ответьте мне на такой вопрос.

– Я не могу ответить. Думаю, Лейт просто не позаботился о том, чтобы предупредить команду о своем намерении двигаться вместе с ней.

– Вот как? – с еще большим сарказмом прозвучал голос генерала. – Он, выходит, просто забыл упомянуть об этом или что-то в подобном духе?

– Да. Если вы помните, я просил вас убедиться лично в том, что первый набор спускаемых капсул – обычная приманка. Надувательство – это одна из основных специальностей Лейта. Еще ему нравится играть в опасные игры и, может быть, он решил хранить втайне свое пребывание здесь, пока не возникла угроза захвата Кейна и его команды.

– Вы забываете, как однажды признались мне, что допрос, учиненный над ними, ничего не даст, – прорычал Куин. – Я бы хотел, чтобы вы прямо придерживались своих проклятых слов.

Гэлвей глубоко вздохнул, как это ему и полагалось.

– Спору нет, Кейна и его товарищей расколоть нелегко, но это не значит, что Лейт станет оголтело рисковать. Если ему не хотелось, чтобы Кейн знал о его присутствии, мы бы убедились в этом немедленно после очередного контакта с Постерном. Он бы не слишком охотно выставлял себя перед Кейном и пришел бы на подмогу только в самый последний момент. Мы могли бы продолжать полноценное слежение за Кейном, не рискуя быть замеченными.

– До тех пор, пока само время не разоблачило бы нас, – скрючился Куин.

– Впрочем, теперь это звучит невыносимо академично и наставительно. Они уже вместе и знают, что мы ведем за ними охоту. Придется гнаться не щадя сил, чтобы выяснить, смогут ли они закончить запланированные мероприятия до того, как мы их накроем. Мне кажется, что на этот счет мы не имеем особенно много блестящих мыслей.

– Вы их уже слышали. Они собираются напасть на базу Рекриллов близ Эгиса или атаковать прежнего префекта Трендора.

– Все это полная бессмыслица, – топнул ногой Куин, – особенно сейчас, когда вся команда спецназовцев собралась в единый монолит. Они не станут тратить драгоценное время на то, что не важно, не трудно или не осуществимо.

Генерал замолчал. Префект поборол желание объяснять ему логику нападения на Трендора и его убийства. Ясно, что Куин не дурак. Будь он дураком, до такого высокого поста ему ни за что бы не подняться. Однако он не был создан для того, чтобы блокировать речи Гэлвея, причем независимо от ценности последних. «Мне не следовало приходить сюда, – горько подумал префект. – Он, возможно, лучше бы справился с работой, если б ему не забилось в башку, что нужно меня в чем-то немедленно изобличить!»

Но и тогда ему не следовало бы приходить. Кроме всего прочего, Куин был преемником и даже протеже Трендора, а Трендор не производил на Гэлвея впечатления человека, отягощенного глубоким интеллектом.

Однако тоже самое касалось и всех остальных лиц в СБ, встречавшихся ему на Аргенте, когда там выполнял свою миссию Лейт. Префект тогда был слишком занят, чтобы заприметить перемещения спецназа. Неужели способность Гэлвея распутывать переплетения логических нитей так сильно выделялась на фоне удручающего неразумия остальных? Или в распоряжении Куина так много человеческих ресурсов, что ему просто нет необходимости думать крепче и глубже своих неприятелей?

– Черт с ним, – выругался Куин, нарушив тишину. – Нету способа, при помощи которого мы смогли бы выведать планы Лейта. Нам просто придется вывести его из игры.

– Вы уже не раз пытались сделать это! – не без горечи заметил Гэлвей.

– Ну и что! На сей раз у нас все будет как надо! – генерал ткнул пальцем в сторону префекта. – Он все еще хотел встретиться с Канаи по поводу ветеранов, так ведь? Ну, пускай встретится, только ему нужно будет навестить бар «Сэндиграфф». Там-то мы его и накроем!

– Неужто подслушаете телефонные звонки? – покачал ногой префект. – Полно вам ребячиться, генерал. Неужели вы думаете, что Лейт и впрямь так глуп, что даст себя захватить столь простодушным манером?

– А что ему еще остается? Пойдет туда, как миленький! Даром что его вышвырнули из бара прошлой ночью. Все равно пойдет!

– Пойдет, потому что уже глубоко наплевал на обиду!

Куин застыл, причем по глазам видно было, что он борется сам с собой.

– Ну, может быть… – согласился он, и префект прекрасно понял, каких душевных усилий стоило ему это согласие. – Ты думаешь, что надо поставить вокруг бара заслон из агентов СБ? Верно, и еще звонки прослушать.

– Откровенно говоря, сэр, я не думаю, что заслон окажет нам значительную услугу. Вы же видели, как легко Лейт распознает агентов СБ, в какие бы обличья они ни рядились. У спецназовцев особое чутье на наших солдат. Я полагаю, что следует попытаться использовать людей, которых он ожидает увидеть в «Сэндиграффе».

– Чонга и Бриллера? – выпятил губу Куин. – Интересно. Наверняка нужно попробовать! Они точно не отказались бы от нового раунда против спецназовца!

– Но вам не следует передавать это через своего информатора, – предупредил префект. – У них скорее всего не хватит сил, чтобы его остановить. Они, конечно, его задержат, чтобы вы успели прислать вертолет, набитый нашими верными людьми, но не более того…