Дрыщ сердито засопел, отобрал свой мешок и бодро зашагал в сторону лавки травницы. С наступлением темноты деревня погрузилась в почти зловещую темноту и тишину. Ни одного фонаря или света из окон, только серебристое мерцание луны и потихоньку расползающийся туман. Дремавшая на обочине собака и та зловеще подмигивала отблесками больших глаз.

Дом травницы уже не походил на сошедшую с книжных страниц фантазию, скорее – на ночной кошмар. Темные окна с жадностью смотрели на ночных гостей, ленты, еще днем трепыхавшиеся на ветвях дерева, казались обрывками погребального савана, или оборванными веревками висельников, а…

Обадайя встряхнулся, напомнив себе, что все это – поделка креаторов Мары, никакой мистики или ужасов, простое выдавливание адреналина из надпочечников игроков. Но насколько же эффективное это выдавливание! Лучше любого из просмотренных им фильмов ужасов с полным погружением.

Тони тоже пробрало: он нервно огляделся по сторонам, одним махом выпил флакон зелья и вытащил из мешка здоровенный арбалет. Затем в несколько движений зарядил его и выставил перед собой. Обадайя одобрительно кивнул и тоже вытащил меч. Дрыщ, конечно, тот еще трус, но об опасностях Мары знает намного больше.

До самой двери Тони нервничал и постоянно оглядывался по сторонам, но как только они проникли внутрь лавки, он шумно выдохнул, разрядил арбалет и бесцеремонно забросил его на прилавок.

– Все боялся, что на нас укусни нападут. Ладно, я пока передохну, а ты займись нашим квестом. Чувствую, он тебе понравится.

– Каким местом ты это чувствуешь? – Обадайя осмотрел пуки травы, затем заглянул в кладовку, убедился, что устроенный им пожар не нанес серьезного вреда, вон, даже запах уже выветрился. Не иначе в стенах этого дома были спрятаны хорошие вентиляционные системы.

Тони постучал себя по виску, затем стащил с полки склянку с запаянным в нем особенно длинным червем и поднес ее поближе к одной из горящих свечей. – «Упыриный цепень», – прочитал Тони. – Говорят, отличное средство для восстановления потенции.

– Вранье и дилетанство!

Обадайя пропустил момент, когда привидение появилось в комнате, но сейчас он из последних сил сдерживался, чтобы не закричать и не рубануть по давно мертвой даме мечом. Плотная старушка в чепце и полупрозрачной рубахе парила на полом, пытаясь отобрать у дрыща склянку. Тот же достаточно бодро уклонялся от ее длинных желтоватых пальцев, играючи перекидывая «цепня» из одной руки в другую. Не иначе как решил спрятать и продать за пределами Мары.

– Дикие и безграмотные приезжие! – продолжала вопить она, но, видя бесполезность попыток достучаться до совести Тони, схватила толстенную книгу для записей и огрела вора. Обадайя же вздрогнул и сделал шаг назад: если до этого он считал старушку порождением дополненной реальности, то теперь осознал ее материальность. Но как такое возможно? Она же прозрачная и парит над землей, испуская мистический дым.

Тони после удара выронил склянку, та упала и откатилась в угол.

– У вас все продолговатое и отвратное лечит импотенцию! А настойку упыриного цепня используют только наружно! Тьфу!

Призрачная старушка плюнула на прилавок дымящейся слюной, затем подняла склянку и потащила ее в кладовку.

– Убей призрака! – прошептал Тони, тыча в старуху пальцем. – Быстрее!

– Не могу, она мне уже нравится.

– Купишь себе на выходе бота-призрака для домашнего использования! А эту убей, все равно к следующему квесту воскреснет!

– Балда! – старуха огрела Тони целым пуком неизвестной травы. – Я и так мертва! Первый раз встречаю такого тупого приезжего!

– Госпожа, вы – мой кумир! – Обадайя прислонился спиной к стене и теперь просто любовался потирающим затылок дрыщом. – Давно мечтал так сделать.

Старушка смущенно накрутила седую прядь на палец и особенно сильно пахнула дымом.

– Не будь вы засланцем моей гангренозной невестушки, отдала бы ключик от моего тайника с эликсирами.

– Ее тоже можно понять, – Обадайя развел руками, – непривычно видеть родню в таком виде.

– Невестку не жаль: сама отравила, сама пускай любуется. И дозу, дозу-то балда не рассчитала, я целое письмо успела накатать!

– Надо было звать на помощь и прочистить желудок, а не письма строчить!

Старуха призадумалась, а Тони постучал себя по виску, но Обадайя уже сам понял, какую глупость ляпнул: бот не виноват в тупости сценаристов.

– Блеснешь умом, когда сам помирать будешь! – призрак подплыл к нему и угрожающе упер руки в бока.

– Логично. Так где, говорите, это письмо?

– Под третьей половицей слева от прилавка, закопано сантиметров на двадцать, – довольная старушка отлетела к дальнему углу комнаты и занялась перестановкой склянок.

– Мне уже страшновато пить зелья от столь дилетантского убийцы!

– Зато мы с гарантией успеем накатать предсмертное послание и закопать его на двадцать сантиметров, – Тони утешительно похлопал Обадайю по плечу, затем наклонился к самому уху и прошептал: – давай ее убьем. Травница подарит нам эликсир, навсегда повышающий магический резерв и свиток призыва беса, а старая клюшка – бесполезный «Кошачий глаз», который дает постоянно действующее ночное зрение. И «Слезами Альюшки» обойдемся. Так что давай: ты – слева, я – справа, нападем и упокоим старушенцию. Заодно прокачаемся немного перед походом на кладбище.

– Неприлично шушукаться в присутствии дамы! – призрак огрел Тони одной из склянок.

– Чудо-женщина! – Обадайя подошел к указанной половице, поднял ее, затем раскопал шкатулку и вытащил пожелтевший свиток. – Ну как на такую можно напасть?

– Борода, очнись! Это бот! А мы в игре, здесь не действуют законы морали.

– Законы морали, – Обадайя развернул свиток и отодвинул возмущенного дрыща подальше от прилавка с лежавшим на нем арбалетом, – действуют везде. Просто в каждом месте они свои. Но бывают мудаки, которые постоянно ищут предлог, чтобы сделать гадость и оправдать ее стечением жизненных обстоятельств. И уже много поколений Гринов занимаются тем, что ловят таких мудаков. А сейчас ты предлагаешь мне наплевать на все это и уничтожить вполне мирного бота ради эликсира?

– И упыриного цепня! – старушка потрясла перед носом Тони склянкой. – Жадный и туповатый малец!

– Она меня достала!

Дрыщ отпрыгнул в сторону и запустил в призрака сгустком зеленого света, затем потянулся за арбалетом, снял его с предохранителя и прицелился. Обадайя попытался остановить напарника, но призрак успел раньше: схватил дрыща за полы плаща и шарахнул о стену. Сейчас прозрачное нечто больше не напоминало милую старушку, скорее – злой дух из фильмов ужасов. Из распахнутой пасти неровным рядом торчали желтоватые клыки, ногти удлинились и заострились, став похожими на лезвия стилетов, седые волосы извивались серебристыми змеями. Призрак взвыл, заставив Обадайю упасть на пол и зажать уши. Дрыщ же лежал возле стены в прежней позе и не шевелился. Старуха подлетела к нему и замахнулась арбалетом.

Обадайя вскочил и прежде, чем успел это осмыслить, скомандовал: «Огонь!». Из середины ладони вырвалось пламя, долетело до старушки и в мгновение ока испарило ее. Обадайя потряс головой, пытаясь избавиться от звона в ушах, затем подошел к валявшемуся без сознания дрыщу и влил тому в рот флакон с красным зельем. Тони сразу же сел и попытался выплюнуть уже проглоченную жидкость.

– Вот и я не понимаю, зачем делать их такими гадкими, – Обадайя протянул ему руку и помог встать.

– А иначе посетители парка пили зелья как лимонад. Один умник даже виски разбавлял. Ну что, поздравляю с первым уничтоженным призраком!

– Если бы ты на нее не напал, ничего бы не было, – дрыщ скривился и подобрал свой арбалет. Обадайя же продолжил: – все равно не понимаю, как вы проворачиваете эти фокусы? Старуха выглядела натуральным призраком, но для голограммы неслабо сражалась.

– Специальные полимеры для скелета и псевдомышц, генератор дыма и слабенький антиграв. А после «уничтожения» просто взлетают на достаточную высоту и становятся полностью прозрачными. Не переживай за свою любимую старушку: их здесь семь штук спрятано, да и эту починят к завтрашнему утру.