В каюте графа было очень жарко, дымно, и пахло гарью. Непонятно, как эти двое тут не задохнулись, ведь дым от огня просачивается сюда через все щели, да еще от него и глаза слезятся! К тому же здесь был жуткий бардак – просто не знаю, как эти двое умудрялись колдовать друг против друга в этой каюте (кстати, она была довольно-таки большой), но, похоже, здесь было настоящее сражение. Невесть каким чудом уцелевший фонарь освещал помещение неярким светом, и, непонятно почему, мне бросились в глаза несколько небольших каменных изваяний Вухуду, валяющихся на полу. Надо же, какие предметы можно отыскать у того, кто желает восседать на королевском троне нашей страны! К милым памятным предметам эти уродливые фигурки точно не отнесешь. Все верно: этот человек ради получения власти намеревался строить храмы Вухуду, причем не здесь, на Черном Континенте, а на своей родине – надо же откуда-то получать деньги, а жрецы кровавого Бога ради воцарения своего верования на чужом континенте денег жалеть не станут, во всяком случае, первое время...
Граф Сюрей сидел на полу, упираясь спиной в переборку. Уж не знаю, что у них там была за схватка с Себастьяном, но понятно, что я вижу перед собой проигравшего. Серый цвет лица, закрытые глаза, а еще графа мелко потряхивает, хотя кажется, что этот человек находится без сознания...
Однако стоило мне подойти к нему, как граф открыл глаза. Он не был дураком, и понял, для чего я пришла.
– Помоги мне... – прошептал он. – Спаси, и ты об этом никогда не пожалеешь... У тебя будет богатство и власть... А еще титул, который можно передать по наследству...
Ага, как же, уже уши развесила и рада поверить всему, что мне сейчас наобещает этот человек! Наверное, тем, кого он отправлял на поиски изваяния Вухуду, было обещано нечто подобное, хотя граф понимал, что эти люди вряд ли вернутся назад.
– Вижу, ничего этого тебе не надо... – голос мужчины стал чуть слышен. – Тогда выполни мою последнюю просьбу, передай моей матери несколько прощальных слов от сына – если не хочешь ее видеть, просто напиши... Подойди поближе, мне тяжело говорить, и от дыма горло перехватывает...
Интересно, что еще придумал этот человек? Что-то я сомневаюсь, что тут дело только в послании любимой матушке. Шагнула к лежащему, чуть наклонилась, и перехватила его руку с кинжалом, которым он попытался меня ударить. Н-да, так поневоле и подумаешь: есть люди, словам и обещаниям которых верить никак нельзя! Интересно, на что этот человек рассчитывал, пытаясь меня убить, если я без малейшего труда сумела его остановить? Похоже, он все еще бесконечно уверен в себе... Ладно, господин граф, вы сами выбрали свою судьбу, вернее, смерть. Вывернула его руку, немного нажала – и граф сам вогнал кинжал себе в тело, почти в сердце. Надо было видеть растерянность на лице этого человека – как видно, подобного исхода он и предположить не мог.
– Как так... – прошептал он синеющими губами. – Меня нельзя убивать – я будущий король...
Эх, голубь, убивали еще и не таких! Правда, говорить я ничего не стала, потому что тело мужчины изогнулось в смертельной судороге, изо рта хлынула кровь вперемежку с белой пеной, а еще через несколько секунд граф Сюрей был мертв, и сомнений в этом у меня не было – я за свою жизнь на покойников насмотрелась более чем достаточно. А еще по некоторым признакам можно с уверенностью утверждать, что лезвие кинжала, которым граф пытался меня пырнуть, было отравлено – видимо, надеялся меня хотя бы поцарапать ядовитым кинжалом. Ну, еще одно подтверждение того, что ничего хорошего от графа Сюрей ожидать не следует.
Еще раз оглядела разгромленную каюту. В свое время она была обставлена с королевской роскошью, но сейчас здесь многое было разнесено едва ли не в клочья. Н-да, битва магов... Конечно, тут можно поискать кое-какие документы, да и золота с алмазами здесь явно скоплено немало, только вот заниматься этим у меня не было ни времени, ни возможности. Взглянув еще раз на неподвижно лежащее тело человека, я вышла из каюты, закрыла двери, да еще и подперла ее снаружи шваброй, которой матросы драят палубу. Сейчас она весьма кстати валялась на палубе, едва ли не у нас под ногами...
– Дело сделано... – ответила я на незаданный вопрос.
– Тогда погодите... – инквизитор положил ладони на дверь каюты, и негромко заговорил. – Таковы пути всякого, кто алчет чужого добра: оно отнимает жизнь у завладевшего им...
– Брат Владий, нам сейчас не до заупокойных молитв... – оборвала я церковника. – С чего это вы вздумали оказывать графу такое благодеяние?
– Он все же родственник Его Величества...
– Не будем об этом! Как думаете, есть еще кто-то живой на корабле?
– Остались только мы и крысы... – инквизитор огляделся по сторонам.
– Нам надо как можно быстрей уходить с корабля... – продолжила я. – Предлагаю снять дверь с петель...
– Можно поступить куда проще... – буркнул брат Владий. – Надо просто-напросто взять спасательный плотик...
– А разве его не спустили на воду?
– Нет, шлюпками обошлись. Вообще-то я понимаю матросов – плотик небольшой, и находиться на нем посреди здешней бухты в ночное время вряд ли стоит – слишком рискованно. Утянет еще под воду какая тварь, коих тут просто в избытке...
– Ничего, мы уж как-нибудь...
Нам надо поторапливаться, потому пламя вот-вот вырвется наружу, да и клубы дыма все больше и больше закрывают палубу. Нам повезло – мы сумели спустить плот на воду, причем со стороны, противоположной берегу – не стоит, чтоб люди с «Рассветной звезды» видели нас, они наверняка во все глаза смотрят на погибающий корабль. На плотик по веревке спустился Себастьян: у напарника после схватки с графом Сюрей совсем не осталось сил – хорошо еще, что мог передвигаться самостоятельно, но и это он делал с заметным трудом. Теперь нам осталось каким-то образом переправить на плотик нашу безголовую графиню.
К этому времени мы уже вытащили девицу из ее задымленной каюты на палубу, и даже сумели ее растолкать, только вот хмель из нее пока еще не вышел, да и голова от дыма должна болеть со страшной силой. Милиссандра мало что соображала, и все норовила прилечь на палубе, чтоб передохнуть – невнятно бурчала нечто вроде того, что она устала и ее отчего-то ноги не держат... Блин, так поневоле и вновь помнишь папашу!..
Увы, но спустить графиню ди Вилльеж на плотик со всей возможной деликатностью у нас не получилось – из какой-то пристройки на палубе вырвалось пламя, и почти сразу же языки огня появились с противоположной стороны пристройки... Ну, можно считать, что время у нас вышло – надо уходить, тем более что горячая палуба уже немного подрагивает под нашими ногами, ведь внизу бушует огонь.
– Брат Владий, спускайтесь вниз по веревке! Время дорого!
– А как же вы?
– Придется обойтись по-простому, без ненужной щепетильности...
Подтащив Милиссандру к борту (что было непросто, ведь дама желала лежать, а уж никак не ходить), мне пришлось крепко обхватить ее руками, и вместе с этой обмякшей особой перекувыркнуться через борт. Дело это довольно рискованное, ведь расстояние от палубы до поверхности воды маленьким не назовешь, и при неудачном приводнении есть реальная опасность сильно удариться об воду, и крепко расшибиться. Но куда хуже другое – как бы Милиссандра не вцепилась в меня мертвой хваткой, так ведь можно и утопить человека...
Ну, если в воду мы вошли более или менее удачно, то оказавшись в воде, красотка с перепуга ухватилась за меня настолько крепко, как только могла, а сил у этой особы хватало. Надо признать, что на поверхность я выбралась с большим трудом, и то лишь потому, что умудрилась каким-то образом стряхнуть с себя дорогую графиню, но в то же самое время не выпустить ее из своих рук. Дальше было не менее сложно, но еще и куда более тяжко – нужно было добраться до плотика, и затащить на него Милиссандру, которая находилась в полной прострации от всего происходящего, не понимала, где она находится, и что происходит вокруг, стонала, кашляла водой, и пыталась что-то сказать. Надеюсь, что снова в воду она не полезет.