– Я попросил бы вас замолчать, – пробормотал ставший несколько странным мужчина. Нацеленный в зеркало браунинг прыгал в его руке, а обезумевшие глаза тоже прыгали – с собственного отражения на Брока и обратно. – Кто вы такой?.. Мирон, кто он такой? Чего он такой-то, а? Вон такой, – шевельнул он стволом пистолета. – Пусть он туда и… того…

– Сам ты того, – скривился Брок и шагнул к трясущемуся человеку. Теперь уже ни подбородок мужчины не казался сыщику волевым, ни глаза стальными. Кисель и размазня, да еще и сумасшедший. Или это он так головой о его лоб двинулся, что мозги набекрень съехали? Слабак, одним словом. С таким и в одиночку справиться – нечего делать.

Что, собственно, он и вознамерился совершить. Но, подходя к противнику, он тоже зачем-то глянул в зеркало, отметив попутно, что его рама, как и вся, впрочем, офисная мебель отдает простоватой дешевизной шестидесятых годов. Впрочем, развить данную тему Брок не успел, потому что с ужасом увидел в зеркале знакомые глаза стального цвета, прямой нос, темно-русые, с проседью, волосы и даже пресловутый волевой подбородок.

– А-а!.. – вырвалось у него. – Это я!

– Ценное наблюдение, – хмыкнула пришедшая наконец в себя Сашенька и достала фотоаппарат.

– А это? – дрогнувшим пальцем ткнул сыщик на трясущуюся рядом собственную копию. Ему показалось даже, что это тоже зеркало, но большое. Вот только одежду оно отражало неправильно – дурацкую оно какую-то одежду показывало, это идиотское зеркало. И пистолет откуда-то выдумало!..

«Может, и правда зеркало? – с внезапной надеждой подумалось Броку. – Только бракованное…» Хотя он уже понял, что никакое это не зеркало, тем более что оно не отражало блики Сашиной фотовспышки, которая мигала почти безостановочно. И даже догадался наконец, кто именно стоит перед ним. Просто сознание данный факт продолжало панически отрицать. Но тут как раз и Мирон ответил на заданный вопрос:

– Это тоже вы, Олег Константинович.

«Мне-то все-таки проще, – пожалел вдруг двойника Брок. – Все же я был к этому подготовлен. И то вон!.. А ему каково?» И сыщик шагнул к  своему «отражению», зажмурившись все же в последний момент.

– Ну, здравствуй, брат, – распростер он руки для объятий. Но Брок-два быстро отпрыгнул в сторону.

– Не н-надо, – жалобно попросил он.

– Как хочешь, – убрал сыщик ладони за спину.

– В-вот в-вы и «затыкали»… – сглотнул бедолага, продолжая мелко трястись.

– И тебе предлагаю на «ты» перейти, – оценивающим взглядом окинул Брок «близнеца» и, в общем-то результатом остался доволен. Если бы не эта болезненная бледность и капельки пота на лбу… Да и трясучка портила впечатление – трудно было сфокусироваться на мелких деталях. – Все ж таки неприлично даже: к себе – и на «вы». Пафосно, я бы сказал, чересчур. И нескромно. Вроде как: мы, Николай Второй…

– Третий, – не заикаясь (уже прогресс!), поправил местный Брок. На что Брок номер один отреагировал странно – отпрыгнул к стене и стал испуганно озираться.

– Где? – выдавил он.

– Кто? – уточнил местный сыщик. Теперь он перестал и трястись.

– Третий. Ты же сказал: третий! Где он?

– Третий кто?

– Третий я, разумеется. Или ты. В смысле, мы. Нет, не в смысле мы… Ведь если в смысле мы третьи, то, во-первых, где тогда вторые, а во-вторых, нас тогда получится шесть. По-моему, это уже перебор. Ты не находишь?

– Кого? Третьего? Или… сразу шестого?

– Тьфу ты! Ну и тупица, – огорчился Брок. – Неужели и я такой? – обернулся он к дочери. Та успокаивающе кивнула. Сыщик огорчился еще больше. Зато его дубль обиделся. И стал из-за этого почти адекватен.

– А вот оскорблений в свой адрес я не потерплю! – гордо выпалил он. – Сам, как говорится, дурак.

– Да один у нас теперь адрес, один, – вздохнул первый Брок. – Так что зря обижаешься. Любой, так сказать, брошенный нами камень попадает в себя же…

Оба сыщика при этих словах синхронно потерли шишки на лбах.

– И все-таки я попрошу объяснений! – дернул подбородком дубль. – Что это, так сказать, за раздвоение личности? Или… все-таки растроение?.. – с опаской покрутил он головой.

– Насчет растроения, между прочим, ты сказал, – заметил Брок.

– Ничего я не говорил!

– Ты сказал: третий.

– Я имел в виду – Николай.

– Так-так-так-тааак… – задумался сыщик под условным номером один. – Тебя разве не Олег зовут?

– Олег. Хотя я привык, чтобы меня называли Брок.

– Аналогично. Но тогда, прошу меня извинить, я ничего не понимаю. Мы – Олеги… В смысле – Броки. Он – Мирон. Она – Саша…

– Очень приятно, – поклонился девушке Брок-два, на что та ответила книксеном и еще раз блеснула фотовспышкой.

– Не отвлекайся, – буркнул первый сыщик. – Так где же, в таком случае, твой Николай? Тем более – третий. Где, в таком случае, первые два?

– Тише ты! – заозирался местный сыщик. – Ты что несешь? Ты вообще, часом, не из этих?.. – прищурился он. – Не из антимонархистов? Или… боюсь даже продолжать… А то ведь, смотри, я не потерплю, как говорится!..

– Папа, это он про царя, – подсказала Сашенька, указав взглядом на красочную фотографию видного мужчины в мундире с позументами, висевшую на стене.

– Спокойно! – поднял Брок руки. – Я уже понял. – И, сложив домиком брови, приложил ладонь к сердцу: – Приношу свои извинения. За оскорбление, так сказать, верноподданнических чувств. Я просто забыл. Бывает, знаешь ли.

– Забыл имя Государя?.. – заморгал Брок-два. – Ну, знаешь ли!..

– Тьфу ты!.. Ты ведь так еще ничего и не понял… А ну-ка, присядь. Рассказ долгим будет. Кстати… – сыщик смущенно отвел глаза, – а ты ведь тоже рассказиками балуешься?

– А ты откуда знаешь? – порозовел местный Брок.

– Догадался. Ладно, об этом мы позже поговорим. А пока слушай…

Сыщик номер один снял пальто и шапку, сел в кресло для посетителей, дождался, пока рассядутся остальные и начал повествование.

На протяжении пересказа Броком событий двух последних дней (даже полутора, с учетом, что текущий был еще в самом разгаре), местный сыщик постоянно вскакивал, принимался ходить взад-вперед по кабинету, подпрыгивал, хватался за голову, даже рычал и постанывал, но так почему-то ни разу и не прервал своего параллельного «брата». Тому в итоге даже стало немного обидно.

– Ты чего так спокойно реагируешь? Не веришь мне, что ли?

– Конечно нет, – рухнул обессиленный Брок-два в кресло. – Чудес, знаешь ли, не бывает.

– Знаю, – обрадованно закивал сыщик номер один. – Ты не поверишь, как приятно встретить единомышленника! Но, должен тебя огорчить, в данном случае все, что я тебе рассказал, правда. Можешь, кстати, спросить у своего работника. Или у моей дочери.

– Вот! – снова вскочил Брок-два и торжествующе затряс пальцем. – Вот я тебя и поймал!

– Так-так-так-тааак… – заинтересованно подался вперед Брок-раз. – На чем же? А ну-ткать?..

– На дочери, – прищурился местный сыщик. – Параллельные измерения, изгибы пространства-времени, то, се, – покрутил он ладонью в воздухе, – это я еще допускаю. То есть, наука допускает подобные теории. Но никакая теория, а уж тем более, должен заметить, практика ни в коей мере не может допустить наличие у меня взрослой дочери. Детской, впрочем, тоже.

– Это у тебя не может! – затряс в ответ первый сыщик пальцем и тоже, не сдержавшись, вскочил. – Потому что у тебя Иришечки нет. А я здесь как раз по этому поводу, между прочим.

– По какому еще этому? – нахмурился Брок-два.

– Будем Ирину искать.

– Твою жену? – припомнил реалии недавнего рассказа местный сыщик. – Она тоже перешла в наше измерение?

– Не перешла, успокойся. И мы будем искать не мою, а твою жену.

– У меня, слава богу, нет никакой жены.

– А в чем, по-твоему, заключался бы смысл поисков, если бы она у тебя была?

Брок-два глубоко задумался. Растерянно глянул на «близнеца». Перевел взгляд на Сашеньку. Та тут же его сфотографировала.

– Ты знаешь, в твоих словах что-то есть… Искать и без того имеющееся – пожалуй что глупо. Ты прав.