Крайнгольц назвал сумму.
- О, тогда это серьезно! - лицо Эверса выражало крайнюю озабоченность. - Да, серьезно. Деньги немалые, и я затрудняюсь сказать, сможете ли вы найти богатых покровителей, готовых возместить эту сумму и помочь вам продолжать ваши изыскания. Затрудняюсь. - Эверс повертел в руках костяной нож и соболезнующе продолжал: - Что же касается меня, то я бы искренне хотел помочь вам, мистер Крайнгольц, но я не богат… Все, что я имел, вложил в Вестчестерские лаборатории. Это - цель моей жизни!
- У меня была такая же цель, - тихо проговорил Крайнгольц, не заметив промелькнувшего в глазах Эверса злорадного огонька. - Да, такая же цель, а теперь не осталось ничего - ни средств, ни лабораторий. Но у меня остались мои знания, мой опыт, и я, мистер Эверс… - Крайнгольц помолчал, не решаясь продолжить.
- Я слушаю вас, дорогой коллега.
- И я хочу предложить вам эти знания и опыт.
Эверс едва сдержался, чтобы не вскочить с места, едва нашел в себе силы с достоинством и рассудительно ответить:
- Мне очень приятно ваше предложение. Я мог только мечтать о том, чтобы знаменитый Крайнгольц принял участие в проводимых мною исследованиях. Я польщен вашим предложением. Давайте обсудим его по-деловому.
Обсуждение продолжалось недолго. Эверс согласился принять на себя задолженность Крайнгольца с тем, чтобы постепенно ее погасить. Радиофизик обязался принять участие в разработке защитной аппаратуры. Хозяин Вестчестерских лабораторий спрашивал о результатах, которые уже были достигнуты в Пейл-Хоум, тактично, корректно, и Крайнгольц не счел нужным скрывать что-либо от своего «единомышленника». В этом разговоре выяснилось, что пути, которыми шли оба изыскателя к своей цели, были достаточно различны.
- Я полагаю, мистер Крайнгольц, что нужно создать конструкцию мощных излучателей, которые в случае электромагнитного нападения смогут заглушить работу генераторов противника.
Крайнгольца крайне удивила эта идея. Ему показалось странным, как Эверс мог не знать основных трудностей разработки защитной аппаратуры.
- Это опасный путь, мистер Эверс, - начал он нерешительно, - ведь такие излучатели, заглушая работу генераторов противника, будут оказывать вредное действие на население. Если бы дело ограничивалось только созданием мощных излучателей, тогда…
- Тогда? - нетерпеливо переспросил Эверс.
- Они были бы давно созданы в Пейл-Хоум.
- Были бы давно созданы?! - восторженно воскликнул Эверс. - Значит, вы уже решили эту задачу? Значит, вы уже имеете возможность построить такие излучатели?
- Да, но в этом мало толку, - грустно ответил Крайнгольц, не понимая восторгов Эверса. - Ведь они не могут служить средством защиты. Они скорее явятся средством нападения. Это равносильно тому, что мы будем стремиться нейтрализовать смертоносный газ противника не менее опасным.
- Мы выдадим армии и населению, так сказать, противогазы.
- Это не так просто!
Спор разгорался. Эверс настаивал на том, что разработки должны вестись в направлении создания мощного излучателя, а Крайнгольц считал необходимым создать такую аппаратуру, которая парализовала бы работу генераторов противника и вместе с тем не была бы вредной. Эверс сначала не уступал, но потом спохватился и, подумав, не заподозрит ли Крайнгольц недоброе, предложил компромисс.
- Не будем спорить, дорогой коллега. У меня есть прекрасный вариант. Давайте вести разработку одновременно двух конструкций.
- Двух конструкций?
- Да, да, именно двух, - с увлечением продолжал Эверс, понимавший, что это решение позволит ему легко осуществить свои замыслы. - Конструкция, ну, например, назовем ее конструкция «А», - это будут мощные аппараты, генерирующие электромагнитные волны, способные заглушить излучатели противника. Эту конструкцию ведь можно осуществить довольно быстро, не так ли?
- Безусловно.
- Вот и великолепно! Это уже будет некоторой гарантией безопасности. А параллельно с этим мы сможем спокойно вести работы, связанные с конструкцией, назовем ее «В», которая даст возможность генерировать защитное и вместе с тем безвредное излучение.
Крайнгольц понимал нелепость идеи, но не согласиться с Эверсом ему казалось неудобным. Продолжать спор он не считал удобным - в конце концов, Эверс, - хозяин лабораторий. Важно было то, что Эверс согласился вести работы и по конструкции «В».
- Вы осмотрели лаборатории, имеете представление о их возможностях. Мне хотелось бы знать ваше мнение: в какие сроки можно выполнить работы по обеим конструкциям?
- Что касается конструкции «А», то она может быть создана, по-моему, месяца в три, не так ли?
- Я думаю, это вполне реально, - спокойно согласился, Эверс.
- А вот с конструкцией «В» у нас встретятся большие затруднения. Здесь принципиально не доработано многое, и без помощи крупного физиолога ничего не удастся сделать.
- А помощь профессора Отто Кранге вас устроила бы?
- Несомненно, но…
- Тогда пригласим его сюда. - Эверс придвинул к себе микрофон и, нажав на нем кнопку, вызвал секретаря.
- Мисс Нелли? Мисс Нелли, пригласите ко мне профессора Отто Кранге. Через несколько минут, - обратился Эверс к Крайнгольцу, - профессор будет здесь.
- Простите, - Крайнгольц оторопело приподнялся, - о каком Кранге вы говорите? Газеты сообщали, что профессор Кранге покончил жизнь самоубийством в военной тюрьме близ Неешульце!
- Чему же вы удивляетесь, мистер Крайнгольц? Ведь вы тоже «погибли» при бомбежке англичанами немецкого судна, возвращавшегося из Швеции. Не так ли? - Эверс улыбнулся, вспоминая историю «воскрешения» профессора Отто Кранге.
Освободить Отто Кранге из специальной тюрьмы для военных преступников было не так уж трудно. Американские оккупационные власти в Западной Германии провозгласили лозунг: «наказание военных преступников - дело рук самих преступников». В лагерях им было вольготно, некоторые лагери вскоре после начала оккупации были вообще распущены. Нацисты освобождались без всякого на то основания, лишь по протекции своих высоких покровителей из числа дельцов, связанных с оккупационными властями. Один из давнишних друзей Эверса, сидевший в штабе оккупационных войск, познакомил его кое с кем из «спекулянтов свободою», и после того, как Эверс подписал чек на кругленькую сумму, его уверили, что он может спокойно отправляться в Штаты.
Еще в Шербуре, перед отплытием в Америку, Эверс понял - чек был выписан не зря. Он с удовольствием прочел в «Телешпигель» заметку о самоубийстве военного преступника Отто Кранге.
Теперь он мог только похвалить себя за предусмотрительность - Кранге, как он и предполагал, был необходим Крайнгольцу, и Кранге был здесь.
- Вы, кажется, знакомы, господа?
Крайнгольц не без удивления взглянул на физиолога и заметил, что его пышную седеющую шевелюру подстригли и, кажется, даже подкрасили. На его громоздкой угловатой фигуре одежда всегда сидела неуклюже, а сейчас он облачен в модный костюм. Мало кто мог узнать в преображенном старом наци недавно «покончившего с собой» военного «преступника Отто Кранге. Впрочем, здесь, в Штатах, в тиши эверсовских лабораторий Кранге должен был чувствовать себя совершенно спокойно.
Встреча «двух покойников» прошла более чем сухо. Крайнгольц не мог без отвращения вспомнить о кошмарных экспериментах физиолога, а тот в свою очередь считал радиофизика чуть ли не главным виновником всех неудач, постигших его институт. Старик был до сих пор уверен в том, что не исчезни Крайнгольц в сорок четвертом, ему удалось бы завершить свои работы по радиогипнозу.
Кранге тяжело перенес отъезд Эверса из домика-тюрьмы. Встречи с Эверсом вселили было в него надежду, и вдруг влиятельный американец, выведав все о его работах, исчез. Профессор считал уже все потерянным, когда к нему явились проворные ребята из «Си-Ай-Си» и, инсценировав самоубийство, переправили его в Штаты. В Вестчестерских лабораториях Кранге надеялся продолжать свои работы, но Эверс властно перечеркнул его бредовую идею и выставил свою. Он нашел необычное и вместе с тем простое применение изысканиям, которыми занимался в свое время Кранге, и привел его в состояние крайней растерянности. Пожалуй, самым отчетливым из всех чувств, внезапно охвативших Кранге, было чувство зависти, граничащей с неприязнью к этому жизнерадостному и самоуверенному американцу.