Без сомнений я хотел трахнуть эту женщину. Энджи правильно сказала, мне нужно переспать.
— Мне нужно, чтобы ты пришла ко мне домой. Твой мастер проделал не совсем хорошую работу, развешивая картины. — Я крутанулся на кресле, чтобы видеть вид на город. Интересно, могу я отсюда увидеть ее галерею?
— Это совсем не похоже на мистера Грэмса, — ответила она. Шелест ткани на другом конце провода заставил меня напрячься.
Интересно, что на ней надето сейчас?
— Что конкретно он не выполнил?
— Я покажу тебе. Я буду дома после семи вечера.
Молчание, несколько секунд, даже больше.
— Мне кажется, это не совсем хорошая идея, — наконец, произнесла она. — Я могу повторно отправить мистера Грэмса к вам, и вы можете ему сказать, что хотели бы изменить.
— Боюсь, это не решит проблемы. — Мне не нравилось играть в клиента, ведь я хотел получить от нее некоторые вещи совершенно личного характера, но я не собирался так легко ее отпускать. Я видел, что она находила меня привлекательным, и поскольку она не огласила мне вескую причину, из-за которой мне следовало держаться от нее на расстоянии, я не собирался так легко сдаваться. Если бы я всегда так легко отступал, то сейчас бы не владел недвижимостью на три миллиарда долларов и это только в центре Манхэттена.
— Исправь это, Грейс, и тогда мы сможем обсудить, что ты сделаешь для меня как мой арт-консультант.
— Но мистер Шоу…
— Грейс, мой язык находился у тебя во рту, и я обхватывал руками твою задницу, поэтому, пожалуйста, называй меня Сэм.
Она выдохнула. И выдох был не возбужденным, а скорее раздраженным.
— Сэм, — сказала она, преднамеренно отчетливо произнося слова, словно мой родной язык был не английский, — я уже говорила, что не могу быть твоим консультантом по искусству.
— Это было больше похоже, что не хочешь, чем не могу, я не принимаю твоего отказа.
— В любом случае, я не соглашусь. Я с удовольствием дам тебе пару имен. У меня имеется несколько контактов, которые будут более чем рады тебе помочь.
— Меня не интересуют другие. — Мне понравилось в ней то, что свои личные картины, которые вызывали у нее определенные чувства, Грейс не стала выставлять на общее обозрение, потому что она точно знала, что может принести ей деньги в самом начале экспозиции. Но я все же обнаружил ее спрятанные картины. И пришел к выводу, что она сама была именно такой, скрывая все самое интересное о себе под глянцевой версией, которую являла миру. Мне хотелось узнать все ее секреты.
Я хотел узнать больше, что она скрывала от всех в физическом, эмоциональном и логическом планах.
— Простите, мистер… Сэм, думаю будет лучше, если…
— У тебя имеются планы на вечер? — Спросил я, не собираясь отступать.
— Дело не в этом. Я хочу сказать, не думаю, что…
— Значит, у тебя нет планов на вечер. Я заеду в галерею и заберу тебя в шесть тридцать.
И повесил трубку. Я готов был приехать и раньше. Она же не закроется раньше, только чтобы сбежать от меня, и если она не примет положительного решения по поводу арт-консультанта до того, как я заеду за ней, я был полностью уверен, что самолично смогу ее убедить изменить свое решение.
Поцелуй обеспечит ее капитуляцию.
6
Грейс
Сэм Шоу повесил трубку. Типичный испорченный, капризный миллиардер, ждущий, что все будут танцевать под его дудку и будут делать все, что он скажет. У меня не было не времени, не желания становиться его консультантом по искусству. Мне необходимо было сосредоточиться на своей галерее. Выставка Стива привлекла к нам повышенное внимание, и мне следовало извлекать из этого выгоду. У меня все еще находились четыре его большие полотна, которые необходимо было продать, и также рос интерес к его последующим работам, мы договорились, что за них я возьму уже более высокие комиссионные.
Играть в няньку для мужчины, который ничего не хотел и не понимал в искусстве, но которому кто-то сказал, что на картинах можно заработать хорошие деньги, и не важно, что я открыла галерею, чтобы продавать картины, даже несмотря на то, что он купил у меня не глядя несколько произведений, не имея представления вырастут ли они в цене в дальнейшем. Я хотела открывать новые таланты и открывать душу людей к старым мастерам, а не делать богатых ребят еще богаче. И несмотря на то, что Стив оказался ужасным парнем, оглядываясь назад даже не очень порядочным человеком, никто не мог отрицать, что он не талантлив. И я гордилась, что он начал свою карьеру в Грейс Астор «Файн Арт», также как и моя галерея. Именно на этом я хотела полностью сосредоточить свое внимание.
А уж точно не на том, чтобы оказаться рядом с мужчиной, которого хотела поцеловать. Это мне как раз совсем не нужно, ни за что. Я не доверяла своим губам, телу, сердцу в данный момент. Особенно с таким избалованным человеком, как Сэм Шоу.
На столе зазвонил мой телефон. Это был новый агент Стива, с которым он подписал контракт через пару дней после открытия выставки. Я никогда не встречалась с ней раньше, и это не предвещало ничего хорошего (плохой агент может быть хуже, чем никакого агента), но по крайней мере Стив теперь не имел со мной никаких дел.
— Привет, Виктория, — ответила я на звонок.
— Грейс, я рада, что застала тебя на месте. Я хотела сказать, что теперь тебе нет необходимости выставлять оставшиеся полотна Стива, — произнесла она, голос звучал бодро, как будто она звонила сообщить мне, что можно забрать вещи из химчистке.
У меня тут же закружились разные мысли.
— Что значит «выставлять»?
— Мы решили пойти в другом направлении, не нужно ничего продавать.
Я напряглась.
— Мы не об этом договаривались, когда я обговаривала со Стивом условия. Он сказал, что я могу продать его старые работы за стандартную комиссию.
— У тебя имеется копия контракта, где обговорены эти условия, и ты можешь переслать его мне? — Она прекрасно знала, что у меня нет контракта. Он был моим парнем. Я доверяла ему.
— Стив дал мне слово. Он там рядом? Могу я поговорить с ним?
— Его здесь нет, и мне очень жаль, но он совсем не помнит такого. Грейс, я не пытаюсь выглядеть засранкой, но я обязана действовать в интересах своего клиента. Он должен выставляться в более известных галереях.
Боже, он бы даже не встретил этого агента, если бы не моя галерея. Это было несправедливо.
— Я не собираюсь забирать у тебя комиссионные за уже проданные произведения, — продолжила она. — Но есть еще четыре картины, которые находятся у тебя, и я договорилась, чтобы их забрали сегодня. Ты согласна, не так ли?
Я поняла, что меня открыто поимели. Комиссионные от четырех работ дали бы мне возможность немного расслабиться, мне не нужно было бы беспокоиться об оплате в следующем квартале. Мне казалось, что я шла правильным путем, хотя теперь выставка Стива оказалась ложным началом. Мой бывший оказался аморальным пустозвоном. Но в следующий раз я буду умнее и подготовлю контракт.
Мне очень хотелось послать ее на х*й, но у меня не было сил.
— Тебе лучше побыстрее прислать сюда своих парней.
Виктория засмеялась, как будто я сморозила какую-то шутку.
— Они должны быть уже у тебя. — Как по волшебству зазвенел колокольчик над дверью, и двое мужчин с бумагой и пузырчатой пленкой вошли в галерею.
Я повесила трубку.
— У вас должны быть четыре картины, которые мы должны забрать? — проревел более высокий парень через всю комнату. — Если вы покажете их, мы упакуем и не будем вас отвлекать.
Я громко выдохнула, пытаясь успокоиться, прислонившись к столу, комната покачнулась, словно я сидела в лодке. Я закрыла глаза. Мне нужно взять себя в руки, я должна избавиться от этих картин, а затем вечером расслаблюсь, выпив одна бутылку вина.
Я открыла глаза, провела по щекам и подошла к первой картине Стива, которую не успела продать. Я спустила ее со стены и передала парню.