Нет, все-таки сидел. На его фирменную улыбку, тоже входящую в набор викинга, юрисконсульт Табана ответил своей, старательной, осторожной и слегка нервной. И на документы в руках Влада глянул с тщательно скрываемой тоской. Вот как? Неужели парень все понял? Потому что он, похоже, ждал неприятностей и был готов к ним. Неужели… будет интересно?

О. О. оказался Олегом Олеговичем. Легко запомнить, и ему подходит — было в парнишке что-то прибалтийское. Впрочем, не совсем и парнишка, навскидку около тридцати. Но с меньшей стороны, а не с большей. Просто типаж такой, долго сохраняющий юность. Светлые, почти платиновые волосы, серые глаза. Красивые, кстати. И глаза, и волосы. А глаза еще и умные.

Положив контракт на стол, Влад с интересом оглядел кабинет. На столе — идеальный порядок. Причем не пустота, которую путают с аккуратностью, а настоящий порядок: бумаги лежат ровненько и явно по важности, канцелярские принадлежности под рукой, чтобы секунды лишней не потратить, на мониторе — одинокий стикер без малейшего следа пыли… Аккуратный мальчик — еще один плюс к первому впечатлению.

Табан, подтверждая мнение Сокольского о своем идиотизме, почему-то не соизволил сразу начать с дела — зачем-то велев своему парню рассказать о контракте. Но это было даже удачно. Да что там — это было замечательно. Так подставить работника… Умелец.

Владу стало почти жаль Олега Грабара, когда тот узнал, перед кем почти час распинался. Столько злой тоски мелькнуло в брошенном на директора взгляде — явно начальник его уже не первый раз доводил до белого каления. Мелькнуло и тут же спряталось. Вместо того чтобы проявить на людях хоть тень недовольства, юрисконсульт "Монтроза" принялся старательно держать лицо. Более того, он еще и попытался отступить с боем, быстренько переключившись на те пункты, по которым клиенты Влада никаких претензий не имели.

Да, Влад оценил. И чем дольше они разговаривали, тем внимательнее присматривался к парню, гадая, как вышло, что он не слышал о таком перспективном молодом юристе. Явно ведь не выпускник, опыт уже есть. Может, приезжий?

А еще он поймал себя на совершенно неоднозначном интересе, никакого отношения не имеющем к делу. Вот совсем не касалось контракта, но было очень любопытно, правда ли у господина Грабара О. О. такие мягкие волосы, какими они кажутся?

Когда юрист Табана, наклонившись над бумагами, машинальным движением откинул челку, и та открыла лоб, солнечный луч из-за портьеры посеребрил и без того светлые волосы, скользнул по ним зайчиком-бликом — и у Влада пересохло в горле. Перед глазами четко и неумолимо встала картина, как он запускает пальцы в эти блестящие мягкие пряди, гладит их, а потом тянет назад, вынуждая юриста противной стороны откинуть голову и подставить нежное горло. Беззащитное такое…

Он сглотнул, опуская глаза к тем же документам, — еще не хватало пялиться на парня, как ребенок — на леденец. И визит постарался закруглить, тем более что времени разговор занял немало, спасибо идиоту Табану. Но теперь точно знал, что вернется. Разузнает о юрисконсульте Табана все, что можно узнать о человеке из своей сферы, за пару дней, и вернется во всеоружии. Вот зараза, какие же у него глаза… Кто сказал глупость, что светловолосые сероглазые блондины бесцветны? Так и предрассветное море, играющее сотней серых и серебряных оттенков, можно сдуру назвать бесцветным.

Выходя из офиса "Монтроза", Влад точно знал, что этот контракт он не отдаст никому. Бесплатно будет работать, если придется… Да что там — сам приплатит. Но раскрутит "Монтроз" по полной. А в процессе еще не раз повстречает господина Грабара О. О.

Влад улыбнулся с неприличной мечтательностью, благо никто уже не видел. Олег… имя как кусочек льда. Нет, мороженого. Холодное и сладкое, так и тянет покатать на языке, распробовать… Очень интересное дело ему досталось в этот раз.

— Вот документы, уф. Упарилась, пока добилась, чтобы все подписал.

Егоза Ирочка, секретарь и служба спасения в одном лице. Рыжая, яркая, с зелеными глазами в половину лица, пухлыми губками и россыпью очаровательных веснушек на молочной коже.

Непокорные кудри рассыпались пружинками по плечам, горя морковным золотом на белом пиджаке. Несмотря на деловой стиль одеяния, она все равно выглядела милой и бесшабашной. Чья-то родственница. То ли Марии Федоровны из бухгалтерии, то ли начальницы планового отдела. Пока что Олег не успел разобраться в родственных связях коллег. Впрочем, это было совершенно неважно. Ирочка успевала везде: справляться с работой, выслушать нытье страдальцев-коммерсантов, поулыбаться партнерам, поговорить с Олегом, посмеяться с бухгалтерами, полить цветы в кабинете шефа и сделать ему кофе. Кофе, судя по реакции последнего, она делала не очень, но за массу других положительных качеств, ей это прощали.

— Уехал, — тем временем продолжила она. — Собрался так быстро, что я глазом не успела моргнуть.

Олег взял папку из ее рук и проглядывал документы. М-да, снова: "Смотрите, какой похожий договорчик. Остался от вашего предшественника. Не надо ничего менять, тут реквизиты, тут сроки, тут название. И все красиво". Но когда начинаешь вчитываться, то хватаешься за голову. Потому что менять надо абсолютно все. И дело даже не в том, что что-то плохо составлено, а просто оно… совсем не подходит.

— Мне не нравится выражение твоего лица, — заметила Ира. — Я что-то не принесла?

Олег провел рукой по волосам, неосознанно взъерошивая их.

— Знал бы я. Но пока что…

— …все протабанили, — мрачно подвела Ира.

Олег поднял глаза, но девчонка тут же прыснула. Да так заразительно, что он и сам рассмеялся. "Протабанили" было чудесным производным от Табана Виктора Евгеньевича, который оправдывал именно такой вариант своей фамилии.

— Ну, что ж, — сказал Олег, выравнивая документы по краям и откладывая в прозрачную подставку с четырьмя отделениями, уже заполненную до отказа. — Переживем, не так ли?

Тут Ира должна была кивнуть, но она осталась задумчивой. Бросила быстрый взгляд на дверь, словно та прямо сейчас могла распахнуться. Покрутила рыжий локон, шаркнула заостренным мыском по паркету.

— А что, с "Корсаром" могут быть проблемы? — хмуро спросила она.

Чудно-чудно. Секретарь в курсе. Далеко пойдет, девочка. Впрочем, хороший секретарь и должен много знать. Особенно с таким шефом.

— Постараемся, чтобы не было, — твердо ответил Олег, вложив в голос успокаивающие нотки. — А что?

Глупая привычка общаться вопросом на вопрос. Но весьма действенная, не без этого. Ира поставила локоток на край стола, подперла кулаком щеку. В зеленых глазах появился вопрос:

— Он впечатляет, правда?

— Он? — не понял Олег, краем глаза заметив, что в почте зависло два новых непрочитанных письма.

— Ну, Корсар, — хмыкнула она. — В смысле, Сокольский. Такой… представительный мужик. Профессионал. Мне тут попадался доклад Эдика, твоего предшественника, так там такой солидный послужной список, что страшно становится.

Эдик, Эдик… Эдуард Вартанович Касумян. Вот скажи, черт тебя побери, нельзя было заниматься делами получше? После тебя же тут повеситься хочется. Натворил дел и скрылся в совершенно неизвестном направлении. По словам той же Иры увольнялся он в спешке, да такой, что даже обходной лист не полностью подписал. Только трудовая оказалась на руках — и смылся.

А вот упоминание о Сокольском настроение подпортило. Завтра встреча. Завтра надо играть на его поле и умудриться поставить хотя бы шах. При этом убедить соперника, что у тебя есть полный набор, а не один голый король. Где остальные фигуры? Да кто их знает, пали в неравном бою с глупостью и безалаберностью. Но вы, Владислав Алексеевич, не обращайте внимания. Вы играйте, черными или белыми, любой каприз. Что говорите? Любыми выиграете? Да, но…

— Какая ты внимательная, — улыбнулся уголком губ Олег.

Ира взмахнула руками: