— Ну давай, мразь! — оскалился тот, смотря в глаза своему убийце.

— Ох… Как пожелаешь, душа моя! — вампир улыбнулся и сделал низкий поклон. А затем, вновь посмотрел на Фаргона. Улыбка орка сменилось животным оскалом, и тот резко вцепился в горло своей жертвы. В глазах Фаргона помутнело… Легкий холод пронзил все его кости. Он почувствовал, как жизнь крупица-за-крупицей покидает бренное тело… Человек в предсмертном бреду закрыл глаза, затем открыл их вновь и увидел, как воин в броне из невиданного металла, оторвал от него вампира и пронзил того копьем…

Фаргон погрузился в вечный сон…

Глава 5

В мраморном склепе бил холодный фонтан. Стены помещения украшали свечи, а легкий ветер покачивал мерцающий огонь. Тьма и сырость пропитали воздух. На гравированном камне лежал Фаргон… Тело его было голым и руки покоились на ногах. Внезапно, дверь открылась. Босые ступни гостя, медленно шагали по мраморному склепу. Тело незнакомца скрывала ряса, с роскошными, белыми беркутами на плечах. Человек подошел к Фаргону и приложил руку к его груди.

— Время пришло. — прошептал гость загадочным голосом. Ветер пробрался в помещение, погасив свечи и Фаргон открыл глаза…Из его горла вырвался крик. Он быстро присел на свое ложе и, схватившись за виски, завопил снова:

— Ааа! — Фаргон услышал удар молота по наковальне и свалился на пол: звук разорвал его барабанные перепонки. Спустя мгновение, звон колокола громом пронзил его и без того шаткое сознание. И почти сразу же, скрежет стали о сталь загудел в кровоточащих ушах. Фаргон, от бессилия, ударил кулаками по мраморному покрытию пола. Оно стремительно разошлось трещинами. Человек рассмотрел свои руки: кисти Фаргона были переломаны. Он с ужасом в глазах огляделся и наконец, заметил безмятежного незнакомца. Затем, его отчаянный взгляд упал на фонтан. Фаргон ринулся к нему очертя голову, умыл лицо раздробленными пальцами и увидел свое отражение. Глаза его пылали, словно проклятое, зеленое пламя. Он упал на землю и начал терять сознание.

Фаргон видел во сне листья красного древа, изящно падающие с ветвей. Он чувствовал, как оно пульсировало. Каждое биение наносило ему нестерпимую боль… Затем, Фаргон увидел другой сон: человек над склепом перелистывал книги: сверху доносился шелест страниц.

— Проснись. — раскатилось громом в его голове. Фаргон открыл глаза и увидел, что тот же незнакомец держал ладонь на его лбу. На этот раз, громкие отзвуки покинули сознание человека и боль перестала сводить с ума. Фаргон присел на ложе, и, упираясь локтями в колени, обнял свою голову. Неожиданно для себя он заметил, что держит виски перебитыми ладонями, но совсем не чувствует боли. Чуть погодя, он вновь взглянул на жреца. А затем обратился к нему:

— Что произошло со мной…? Я ведь теперь…?

— Нет… Не совсем. — ответил жрец будто прочитав его мысли, и присел рядом с ним.

— Мои кисти. Они раздроблены… Но я не чувствую, что получил увечье. И тот удар — Фаргон смотрел на треснувший пол… — Это сила… Что со мной происходит? — он подошел к фонтану и умыл лицо.

— Ты был найдем единственным, оставшимся в живых в глубине пещеры, когда мы перебили всех обращенных. Меня зовут Дромис. — представился жрец. — Ты в Черном оплоте. Рунические символы на твоей груди… — Фаргон не заметив их по началу, сразу же взглянул на рунные надписи. — Магия, сдерживающая проклятие. Ты не такой как они. И тебе не нужна кровь.

— Почему мои глаза пылают огнем? — спросил Фаргон.

— Так действует магия рун, питая своего носителя.

— А из-за чувствовал боль, когда впервые очнулся? И перестал ощущать её сейчас…

— Я не могу знать ответа на этот вопрос. Возможно, твое тело все ещё перестраивается. Назови свое имя. — голос жреца по-прежнему был безмятежен.

— Фаргон. Сколько я пролежал здесь? — человек прилег на каменное ложе и закрыл руками глаза.

— Два месяца. — ответил жрец. Человек снова присел и посмотрел на Дромиса:

— Что со мной? Что я за тварь…? — в глазах Фаргона читалось истинное отчаяние.

— Ты — первый перерожденный за последние пол века.

— Что это за слово «перерожденный»? Дромис, или как там тебя… — Фаргон схватился за голову. — Что все это значит?

— Это значит, что руны сдерживают заразу в твоей крови и не дают тебе обратиться в вампира. Ты по-прежнему смертен и нуждаешься в еде и отдыхе. Не в том количестве, как здоровый человек, но все же… В твоем теле уже произошли изменения. Ты обладаешь силой вампира и не чувствуешь боли. Но, не рассчитав свой удар… — Дромис показал рукой на пальцы Фаргона — Ты можешь причинить больше ущерба себе, чем врагу. Я не знаю точно, на каком этапе превращения мы остановили проклятие. Твои силы пока не предсказуемы. Что ещё необычного ты заметил? — Дромис протянул Фаргону коричневую рясу.

— Звуки… — тот начал одеваться. — Я слышал, как в кузне бьется молот о наковальню. Чувствовал скрежет мечей и ясный отглас колокола… — Фаргон прилег на каменное ложе, а затем резко встал.

— Значит, у тебя есть… — Дромис хотел было, что-то сказать, но человек сразу же его перебил.

— Ты говорил, что я пролежал здесь два месяца. Мне нужно попасть в Рофданхем…

— Тебе нечего там делать. Я получил письмо от Долиана неделю назад. Он писал от имени Вильяма и сообщил об убийстве Фелиции… — Фаргон тут же вздрогнул, услышав знакомое имя. — Ещё, помимо материалов о вампирах, он интересовался тем, доехал ли ты в Черный оплот или нет.

— Что ты ему ответил? — спросил Фаргон.

— Ещё ничего. Ты сам допишешь письмо, если захочешь. — Дромис положил руку ему на плечо. — Среди жертв в пещере Алого листопада лежал разодранный в клочья темный эльф с татуировкой дракона на голове. Там же, мы нашли эбонитовый арбалет, принадлежавший Нок’Талу. Мертвым стрелком оказался Сарэн, я так полагаю. Верно? Личный страж Вильяма.

— Сожри Акхинал мою душу… — Фаргон сокрушался в проклятиях… — Да. Так и есть… Дромис, мне нужно на воздух. — он вышел за дверь и жрец, последовав за ним, продолжил разговор. Перед ними открылся длинный, просторный проход из красного дуба, освещаемый бликами мерцающих свеч. Каменные статуи стояли по разные стороны вдоль всего коридора. В руках величественных воинов красовалось оружие, подобное тому, что Фаргон видел у своего спасителя в Алом Листопаде. Они шли вдоль прохода и разговаривали.

— А ты, стало быть именно тот Фаргон, о котором я думаю. Так вот, знай: твой отец сейчас в Железной хватке, вместе с Нок’Талом — обсуждает стратегию по сдерживанию сил Ворома Длани Грома.

— Кто заправляет городом, тебе известно? — Фаргон накинул капюшон.

— Да. Старый орк Телвин.

Дромис остановился, чтобы зажечь потухшую свечу, и затем, они пошли дальше.

— Переговоры в Трольих горах длятся уже два месяца, и я думаю, что у твоего отца есть более насущные вопросы, нежели появление вампиров. К сожалению, он недооценивает масштабы бедствия, которое может обрушиться на Пантаку.

— Отец прав. Он должен предотвратить войну, чтобы спасти Северные земли.

Дромис остановился и взял Фаргона за предплечье.

— Мой друг. Если вампиров не остановить, нам нечего будет спасать. Вскоре ты и сам это поймешь.

Они вышли в круглую комнату с двухстворчатой дверью с одной стороны и винтовой лестницей с другой. Фаргон остановил жреца.

— Ты сказал, что я первый перерожденный за последние пол века. Что это значит?

— Я уже объяснил тебе. — Дромис собрался открыть двери, но человек отдернул его вновь.

— Нет, ты объяснил мне, кем я стал. Но не сказал, почему я первый за последние пятьдесят лет.

Жрец все так же умиротворенно посмотрел на собеседника и затем добавил:

— Давай выйдем во двор. Я объясню тебе все по дороге.

Главная дверь склепа открылась. Фаргон с Дромисом вышли наружу. Вечер близился к ночи. В воздухе стоял аромат цветов. Внутренний двор поместья уходил на восемьсот шагов вперед и на триста в сторону. Они оказались в уютном саду. Вокруг благоухали цветы, а в воздухе летали птицы и бабочки. Время вокруг Фаргона внезапно остановилось… Он услышал, как крыльями в небе машет орел. Как кузнец шмыгает носом, отбивая молотом сталь на другом конце двора.