Хотя почему? Давний страх, запрещавший ему объективно взглянуть на их брак, уже в прошлом. Теперь он способен понять куда больше, чем раньше. И раскрошить хрупкий лед, разделивший их. Боль, которую ты начинаешь испытывать после того, как согреешь застывшие руки – хороший знак. Боль говорит, что ты жив и способен еще что-то чувствовать. Она пройдет, возвратив тебе дар ощущать. Будет больно, однако они смогут, справятся, так как они до сих пор любят.

В зале Запретного Эрл убедился, что был прав. И, в то же время, ошибся. В последние несколько дней изменился не только он.

Ионн был здоров, переполнен энергией и готов действовать. Горад расслабился. Та отстраненность, которая стала в последнее время мешать, заставляя приятелей думать, что он говорит вслух лишь пятую часть из того, что его занимает, исчезла. Забавная шутка, которою он встретил Эрла, легко разрядила неловкость, возникшую в первый момент.

Руни… Встретив ее взгляд, Эрл понял: она знает все, что случилось за время короткой разлуки. Еще он почувствовал, что пережитая боль растворилась, ушла, не оставив следа. Жена смогла простить. Для нее это в прошлом. Ему не придется доказывать и объяснять, что он понял, бродя в подземелье.

– Я рада, что ты возвратился…

– Я тоже… Я не могу без тебя. Я люблю тебя, Руни…

– Я тебя люблю…

Не слова, а поток необычной энергии, рвущейся ввысь, напоенной теплом заходящего солнца и запахом пряных цветов… И истомой больших грозовых облаков… Звоном звезд и загадочным шелестом ветра… Дыханием листьем и шепотом трав…

Ионн внезапно смутился и начал краснеть, а Горад отвернулся, боясь помешать диалогу глаз и распахнувшихся душ. Одна только Илана не видела этого. Она заснула в руках Ливтрасира еще до того, как они поднялись в зал Запретного.