- Нет. Овощи. Продукция с лабораторного огорода...
В голосе профессора чувствовалось что-то недоговоренное. Я посмотрел на дымящиеся останки куста, потом на профессора. Тот, ухмыльнувшись, ответил на немой вопрос:
- Эта горошина с той свеклой, что в фургоне лежит, на одной грядке росли...
- Биовзрывчатка, - внес ясность желчный Дрюня. - В машине не плевать и не курить.
Он явно хотел произвести впечатление на нас, но просчитался.
- Других предосторожностей не нужно? - небрежно поинтересовался я.- Чесаться и бить чечетку не возбраняется?
Папа Шульц оглядел меня, словно редкость, Бог знает как попавшую в его руки. Ему явно хотелось сказать что-то колкое, но он благоразумно сдержался. Вместо этого он с печальным вздохом произнес:
- Я не знаю, насколько вы матерый революционер, но в плане науки, друг мой, вы дремуче невежественны... Вы даже не представляете, с чем столкнулись...
- Почему же? Но самое главное для меня в данный момент то, что, по-видимому, у вас есть все необходимые документы от Министерства Нападения.
- Господи! - он воскликнул так, словно я спросил его о чем-то неприличном. - Документы.... Да уж конечно! Мы же на них работаем!
- Работали, - поправил Папа Шульц товарища. - Все уже в прошлом...
- Значит, помех на нашем пути будет немного.
- Если ваши приятели не подорвут нас по дороге, - сказал Дрюня,- то мы довезем вас, хоть до Президентского дворца, если вам туда нужно.
- Вас знают? - удовлетворенно спросил подошедший Председатель, услышав то, что хотел услышать.
Профессора переглянулись с самодовольными улыбками.
- От нас шарахаются... Мы подарим вам на память сводки полицейского управления, - пообещал Папа Шульц
К нам подбежал Маркуша.
- Мы готовы. Можно ехать.
Я потянул его в сторону.
- Я в кабине. В ящиках, что в кузове - взрывчатка. Загородите ими двери. Если что-то начнется...
Маркуша закивал, показывая, что знает, как поступить в этом случае. Надеюсь, что обойдется...
- Ну, сам знаешь, что говорить об этом...
Председателя втянули внутрь. Я закрыл заднюю дверь и сел за руль.
Плюнув синим дымом плохо отрегулированного выхлопа, фургон взревел и тронулся с места.
Через полтора часа машина остановилась у заброшенных складов компании "Джет" в Зеербурге и делегаты мелкими группами рассосались по конспиративным квартирам. Последними склад покинула моя группа. За нами прибыл небольшой фургон, доставивший команду на предназначенную для них явку - подвал самого большого в городе универсального магазина.
С этого момента группа приступила к выполнению основного задания.
Над реальностью.
- Ну вот и первый облом у тебя. Этот гейм мы выиграли вчистую. И самолеты не помогли.
- Убежать - не значит выиграть. Убежать значит только спастись. Да и если б не профессора твои.
- Так ведь мои, а не твои.
- Ну, значит, ход ты использовал. Вот и славно. Играем дальше. Ввожу в игру самого Президента!
- Вводи сразу двух!
- Не положено...
Интродукция.
Реальность.
- Господин Кашенго! Господин Президент!
Эле Кашенго открыл сомкнутые полудремой веки. В дверях стоял старый лакей, бывший когда-то денщиком лейтенанта Кашенго и потому имевший право на некоторую вольность в обращении. На ливрее золотистыми отметками горели нашивки за ранения.
- Что тебе, Цезарь?
Слуга приосанился, и по-военному сдвинув каблуки ботинок, отрапортовал:
- Господин генерал! В прихожей ждет делегация штафирок. Им назначено.
- Назначено? -удивился Кашенго, хотя повода для удивления не имелось никакого. Сам он отлично помнил, что сегодня ему придется разговаривать со штатскими. Какая-то делегация... Корреспонденты... Очередной реверанс в сторону так называемых избирателей. Неприятно, но необходимо. Мелькнула мысль, что неплохо бы оставить право голоса только у тех, кто отслужил в армии и получил там хорошую прививку от вольнодумства, но он отложил её на время. Не отбросил, но отложил.
- Да, господин генерал.
Кашенго встал с кресла. Одернув мундир, повернулся перед зеркалом. Мундир сидел отлично. Ни морщин, ни складок. Из-за стекла на него смотрел моложавый генерал. Подтянутый, без всяких гражданских излишеств вроде отвисающего брюха или сутулых плеч. Высокий с залысинами лоб пересекала темная полоска, напоминавшая о любви генерала к маневрам. Цезарь подскочил сзади и смахнул щеткой несколько пылинок.
- Ну как? - спросил президент, любуясь сам собой.
- Не хуже чем в тот раз, когда получали "Серебряную звезду" за бои на Сьерра-ди-Мондо... Ну, помните?... Еще у того президента... - фамильярно напомнил слуга.
- Помню... Тебе тогда наградили Крестом "Отвага-в-огне"?
Польщенный Цезарь кивнул. Президент помнил. Это дорого стоило - воинское братство! Этим штатским не понять.
- У вашего превосходительства отличная память.
- Нам, старым солдатам, другая и не нужна... Не правда ли?
Цезарь с обожанием глядел на Президента.
- Конечно, мы помним все, господин генерал!
- И всех!
В приемной, стиснутые группой адъютантов стояло шесть человек - городская депутация.
- Господин Президент! - провозгласил Цезарь и отступив в сторону освободил проход. Адъютанты разом вытянулись, а делегаты выступили вперед, слегка склонив головы.
- Вольно, господа!
Легкий шум пробежал по залу. Мэр города выступил вперед.
- Господин Президент! Я счастлив приветствовать вас в нашем городе. Великая честь, выпавшая нам, побудит нас с еще большим рвением взяться за преобразование нашего общества и всемерно помогать нашим вооруженным силам, целиком посвятившим себя этому тяжелому, но благородному занятию...
"Слишком много "нашего"" - подумал Президент, - "Вот что значит штатские - речь путную написать не могут"... Подумал, но ничего не сказал. Выдавив на лицо маску доброжелательной внимательности, он слушал, как на него рекой льётся патока славословий. Когда-то, первое время, это щекотало нервы, а теперь уже приелось. Одни и те же слова приблизительно в одних и тех же сочетаниях повторялись из раза в раз.
Сказано было так же о личных заслугах Президента перед Народом и Отечеством, о происках коварного внутреннего врага, о провокациях безответственных болтунов....
Мэр говорил около четверти часа, а в конце своего выступления выразил надежду, что Президент посетит исторический центр города, где и распишется в книге почетных гостей.
Генерал слегка помедлил, но всеже кивнул. Ему вдруг захотелось развеяться. Он ответил мэру пятиминутной речью, в немногих словах выразив благодарность жителям города и городской администрации. Этим аудиенция и завершилась...
Над реальностью.
- А как мои об этом узнают?
- Ну, придумай что-нибудь. Не маленький, вроде... Или тебе помочь?
- Пусть мэр города будет членом подпольного комитета!
Первый отрицательно покачал головой.
- Еще чего. Слишком уж все просто. Тогда и покушений не нужно. Пришел с бомбой в кармане и все взорвал.... Чего-нибудь другое придумай.
- Ну... У него будет любовница, и она по поручению Подполья прикрепит ему микропередатчик к пиджаку. Годится?
Первый скривился и сказал:
- Сойдет для сельской местности.
Реальность.
Енм Приор. Марсианская Красная Армия.
Стащив с головы наушники, я до хруста в костях потянулся. Все-таки ящик из-под автоматов не самое удобное сидение. Моим товарищам, правда, пришлось вообще стоя слушать, но никто ведь и не обещал нам легкой жизни.
Несмотря на трудности, потеря почти часа, вдобавок еще и в такой неудобной позе, вполне себя оправдала.
- Завтра генерал Кашенго должен посетить исторический центр города. Я думаю, что наш народ много выиграет, если он там и останется, став частью славной Истории,- сказал я.