Волк не любил людей. Одинокий и злой, он бродил по высокой густой траве. После одной из зим, когда волк подрал охотника, решившего что добытой пушнины ему недостаточно и поставившего силков больше чем нужно, он разуверился в них окончательно. Правда, волку тогда тоже перепало знатно. Кровь из распоротого бока почти протопила слой снега до самой земли, и зверь уже почти попрощался с этим светом. Что его тогда спасло, он так и не понимал. Старая магия, странная, в которой он слышал знакомые певучие слова древнего народа, обняла его огненной волной, закрыла раны и разгладила грязный мех. Дернувшись следом за исчезающей силой, волк успел увидеть женский силуэт и уловил запах трав, окружавших ее, а по весне он встретил ее первый раз. Волк не показывался ей, следил издалека и охранял, пытаясь хоть так отплатить за ее невольную помощь. Пару раз выводил на поляны с нужными травами. Ну как выводил, отманивал ее детеныша в нужную сторону, а там она и сама уже видела. А одной из зим чуть не раскрыл себя, хорошо, что метель была сильной и она скрыла его следы. Уже позже, сидя в тепле своего жилища и глядя на то, как бушует снег снаружи, волк думал и пытался понять зачем он это сделал. Наверное в отличие от людей в нем еще были живы простые правила, по которым жил Лес. Кровь за кровь, сила за силу. Она спасла его, пусть и невольно, той зимой и, когда птицы растрезвонили по всему лесу о том, что ведунья заболела, волк не мог просто отмахнуться от этого. Олень, которого зверь положил на крыльцо покосившегося домика, будто понимал, что не из простой прихоти забрали его жизнь. Он сам пришел ко двору ведуньи, и волку осталось только нанести один удар. Спрятавшись в белой круговерти метели, волк долго смотрел на домик и ушел, только когда удостоверился, что подарок был принят и понят правильно. Весной, только когда он снова услышал легкие шаги по траве и тихий голос, напевающий какую-то простую мелодию, только тогда цепкие невидимые когти страха не за себя, отпустили то, что можно было назвать звериной душой.

  ...........................

  После возвращения домой с травами, сытый и уставший донельзя мальчик сидел, привалившись к ней, и пытался снова не уснуть.

  - Мама, а за Лесом что?

  - За Лесом горы... За горами море, - начала любимую присказку она. - За морями живут люди с кожей цвета бронзы. Там есть драконы и грифоны, дикие твари невиданные и неописуемые, там всегда тепло и вечное лето...

  Мальчик млел и жался к теплому боку матери, сидя на лавочке в уходящих лучах солнца.

  - Хорошо наверно. А мы туда поедем?

  - Подрасти Лисенок... Захочешь поедем, меня тут ничего не держит, - улыбнулась она, целуя сына в белобрысую макушку. - Какую сказку ты хочешь?

  - Про дивных людей! - предсказуемо ответил он и затаился, шепотом проговаривая уже много раз слышимые слова.

  - Когда то, давным-давно жили в наших землях чудные люди. Жили они Лесом и были полны волшебства. Понимали и зверей, и птиц, и каждого человека. К ним ходили на поклон и никому они не отказывали в помощи, ни зверям, ни людям. Были они небольшого роста и в родстве с Лесом, отмеченные за это острыми звериными ушами. Но несмотря на это они были красивы и добры, и служили старым Богам как не рабы, а как дети. Но пришли новые Боги и был бой, и была смерть. И дивный народец гиб, не слыша своих Богов и сейчас только печальные развалины в Лесу напоминают о них... а истории о них были такие...

  - Мама, а мы к развалинам пойдем?

  - Пойдем, Лисенок... я тебя читать же обещала научить... Только я сама плохо понимаю. И осталось там всего несколько камней. Деревянные у них были постройки в основном. Не осталось ничего уже.

  ..................

  На следующий день, поставив в подпол горшки с частью замоченными, частью заваренными травами знахарка собрала узел с едой и немудреным скарбом и прихватив сына пошла к сельскому Храму.

  - Марий! Я ухожу! - окрик женщины заставил жреца вздрогнуть. Подойдя и бросив настороженный взгляд на узел и оценив его небольшие размеры, он заметно успокоился и спросил.

  - Надолго? Куда собралась?

  - За травами на день пути. К развалинам. За два с половиной дня обернемся. Пошли кого за скотиной и курами приглядеть?

  - Пошлю, - совсем успокоился жрец. - Может Лиса со мной оставишь? Одна то быстрее обернешься. (И сама точно вернешься, почти повис в воздухе непроизнесенный конец фразы).

  - Куда я без него? - искренне удивилась лекарка. - Я его учить иду.

  "Учить будет", "ведуна растит" зашептались по заборам беззастенчиво подслушивающие кумушки собравшиеся у Храма. "Дело хорошее, свой ведун будет, не придется девку какую потом отдавать в такое то учение!".

  Слышные Ворожее шепотки заставили ее поморщится и свернуть разговор.

  - Ну бывай, Марий.

  - Я за тебя молиться буду, - кивнул тот и проводив долгим взглядом ушедшую и не разу не обернувшуюся знахарку, закусил губу и пошел в Храм. Боги милостивы. Может попустит.

  Лес их встретил утренней прохладцей. Путь был неблизкий, но Ворожее давно знакомый и почти родной. По тропинке вглубь рощи, к ручью до самодельных мостков, дальше до реки, пропрыгать по камням между журчащих струй и дальше под сень густой дубравы, где редкий луч солнца пробирался между тесно переплетенных ветвей.

  - А Хозяин Леса тут живет? - приглушенным от восторга голосом спросил довольный Лис, жуя ломоть хлеба на очередном привале.

  - Нет, детка, дальше еще лучше будет, - ответила не менее довольная мать. Тут было покойно, тихо и не страшно несмотря на вечный сумрак и прохладу. Самое оно после солнцепека. Старая Ворожея говорила, тут даже звери не нападают. Если не злить их специально конечно.

  Недолгий отдых и они двинулись дальше. Лес внезапно обрывался переходя в крутой холм с несколькими камнями. Обрывался лес странно, без перехода в молодую поросль или заросли кустов. Будто что-то сдерживало его, не давая расти дальше. За идеально ровным, поросшим нежной травкой холмом виднелись развалины, уже еле заметные среди выросших прямо на кладке и обломках деревьев.

  - Тут хорошее место, - жмурясь на вечернем, уже заходящем солнце сказала сыну Ворожея. - Я тут всегда вижу хорошие сны. Давай костер разведем и ночлег сделаем, а утром поведу показывать камни.

  - Ну мама! Давай сейчас! - запрыгал нетерпеливым козликом вокруг нее ребенок. - Ну мама!

  - Хорошо, - рассмеялась она. - Только покажу. Учить завтра будем.

  Взял Лиса за маленькую ладошку, она повела его к ближайшему камню. Вся поверхность его была густо покрыта мхом, поэтому надо было четко знать чего ищешь. Подрезав ножом плотный покров мха, женщина отвела пласт его в сторону, показывая сыну вязь рун на его поверхности.

   - Vista, - прочитала она сыну, ведя пальцем по надписи. - Значит Воздух. Там, - она ткнула пальцем, - Вода, там Земля, а там мой камень Огонь. Остальные не видны за Tavaro, это вот тот центральный, большой камень, надо подойти с другой стороны. По центральному мы будем учиться, там много всего.

  - А что значит твой камень? - поинтересовался любопытный Лисенок ведя пальцем по открытой надписи.

  - Завтра покажу, - потрепала его по запыленным волосам Заря. - Это не объяснишь. Мы и за этим тоже сюда шли.

  Разбивая стоянку под ночлег, если так можно было назвать разведение костра и натаскивание лапника под лежаки, она думала. Как объяснить ребенку, что в ту стылую зимнею ночь, призвав дух Леса для лечения его бесполезного в сущности то отца, она невольно дала ему часть своих сил? Лисенок не чувствовался до этого себе подобным. Родным да, но не таким же как она.

  .......

  - Почувствуешь, - шептала много лет назад старая Ворожея. - Придет время и почувствуешь, в бабе, ребенке или мужике, не важно. Врут все, не в волосах дело. Не взяла бы я тебя, не почувствовав сродство. А придет такой момент, выбирай тщательно. Сила она что, спит себе и спит, не разбудишь, не проснется. А захочешь разбудить в ком, то веди сюда. Проснется тут Дар и примет ученика твоего Лес и Стихия. Или не примет. Почуешь.