- Как ты себя чувствуешь? - спросил он тем самым жизнерадостным голосом. - Я слышал, что вы умеете как-то сами себя исцелять. Если это правда, то тебе лучше этим заняться. Я, конечно, сделал все, что мог, но с одной только моей помощью ты здесь долго проваляешься.

Если обращается к магу на «ты», значит, наверняка тоже всадник. Профессию лекаря считалось не зазорным приобретать даже высшему сословию, Крайт где-то об этом слышал.

- Как я тут оказался? - еле слышно выдавил Крайт. Его все еще трясло, и руки от этого болели еще сильнее.

- Вот и нам тоже интересно! Откуда ты взялся? Переполошил весь замок, напугал стражников. Наверное, ты пытался влететь в окно, но не поместился. Зацепился крыльями и сломал обе руки. А потом вляпался головой в стену уже внутри башни. Кто за тобой гнался, что ты решился на такой кульбит?

Крайту смутно припомнился стремительно приближающийся оконный проем, и он только теперь осознал всю глубину собственной глупости. Или, скорее, безрассудства. Летать под воздействием порошка, почти утратив разум, и это при том, что на летуне и без этого легко потерять контроль над собой! Ему повезло, что он вообще не свернул себе шею в этом тумане.

Но потом ему вспомнились и другие картины. Они походили на смутный сон, но в их реальности нельзя было сомневаться. Он действительно устроил обвал и похоронил под ним значительную часть орды. Теперь-то они уж точно отступят!

Крайт осторожно шевельнул плечами, повел подбородком и понял, что укрыт толстым одеялом. Это вселяло надежду, что когда-нибудь он все же отогреется.

- Ну и ладно, - сказал он вслух. - Зато у меня все получилось.

- Получилось? Что получилось? - заинтересовался лекарь.

- Потом расскажу, - буркнул Крайт. - Сначала попробую срастить кости. И накрой меня еще одним одеялом, иначе я никогда не согреюсь.

***

Стояла глубокая ночь, но хозяин замка так и не ложился спать, дожидаясь, пока его неожиданный гость придет в себя. И вот теперь Крайт сидел в маленькой гостиной, уютно устроившись в глубоком кресле, завернутый в одеяло, почти засунув в очаг ноги в толстенных шерстяных носках, такие уж точно бывают только здесь, на севере. В руках он держал глиняную чашку с горячим вином, приправленным какими-то незнакомыми специями, и все это вместе делало его совершенно счастливым.

Маён, хозяин замка, действительно оказался очень молод. На мага он поглядывал с некоторой неуверенностью, будто не мог понять, что с ним делать. А Крайт ораторствовал. Он во всех подробностях рассказал о своей борьбе с ордой, постаравшись сделать так, чтобы у всадника не осталось никаких сомнений, что маг только что спас их от крупных проблем.

- Это хорошо, - Маён устало провел ладонью по лбу. - Мне бы точно не удалось удержать здесь орду. Я тебе очень благодарен, маг.

- Вот и отлично, - кивнул Крайт. - Тогда напиши мне справку об этом.

- Что-что написать? - недоуменно вскинулся всадник.

- Ну, справку. Бумагу, которую я представлю судьям.

- Я что-то не понял...

- В диких землях же не наблюдают, - нетерпеливо пояснил Крайт. - Поэтому нужна бумага.

- Я запутался, - признался Маён. - Давай с самого начала. Чего ты от меня хочешь?

- Ну ты что, никогда магов не нанимал?

- Нет... Я, на самом деле, недавно получил этот замок в наследство. Но мне кажется, мой отец тоже ничем таким не занимался. С магами ведет дела столица, да и обитают они чаще в Гаэне.

- Беда с тобой, - вздохнул Крайт. - Ладно, по порядку. Ты хоть знаешь, что у нас, у магов, это соревнование? Сейчас я победил орду, и мне за это причитаются наградные баллы. Но моей победы никто не видел, потому что тут, на границах, судьи за сражениями не наблюдают. Поэтому мне и нужно свидетельство от всадника. Письменное.

- Но что я должен написать? - растерялся Маён.

- Да все, что я рассказал, то и напиши. Чем красочнее ты распишешь, тем больше у меня шансов получить дополнительную награду. Ну ладно, напиши хоть как-нибудь, - махнул рукой Крайт, увидев жалобное выражение на лице всадника. Надо полагать, у него не имелось достаточной практики обращения с письменными принадлежностями. Ничего удивительного, военное сословие издревле предпочитает оружие перу.

- Я попробую написать, - вздохнул всадник. - Завтра с утра. Просто написать, что ты устроил обвал?

- Ну да. Только про то, что я врезался в стену, не пиши,- Крайт усмехнулся. - За это мне точно баллов не добавят.

- Почему ты вообще в нее врезался?

- Потому что. - Крайт пожал плечами и уставился в свою чашку. - Немного потерял ориентацию. Перепутал летуна с мгновенным посланцем.

Алый Всадник

В подвале пахло мышами и сыростью. Арвент затворил за собой скрипучую щелястую дверцу и оказался почти в полной темноте. В узкие вентиляционные отверстия под потолком солнце едва проникало. После яркого дневного света здесь запросто можно было споткнуться о многочисленные ящики и мешки. Но Арвент дальше порога не пошел, уселся прямо у входа, прислонившись спиной к двери.

В свою лабораторию на втором этаже мать его, конечно, не пустила. У нее полно заказов, а кроме того, она всегда ревниво относилась к своему рабочему пространству. Зато отец выделил для него этот подвал, где хранились овощи. Собственно, Арвент вполне мог бы заняться этим и в своей комнате, но начинающему создателю фантазийных существ лучше понадежнее спрятаться от посторонних звуков.

Нынешнее перемирие он полностью посвятил созданию существа-помощника. Даже финальное состязание пропустил, чтобы не отвлекаться. Обычно перемирие длится треть сезона, так что у него было целых тридцать дней, чтобы освоить этот вид магического воздействия, которому он прежде не уделял особого внимания. Мать прочла ему несколько лекций, дала ряд ценных советов, после чего Арвент засел в подвале дома своего отца, чтобы выдумать для себя некое подобие тамелга.

Самое сложное в этом деле не столько выдумать образ, сколько восстановить результаты вчерашней работы, придя на следующий день. Образ существа создается постепенно, и для него продумываются такие подробности, на какие никто не обращает внимания при создании, скажем, иллюзий или неживых предметов. Мельчайшие складочки на коже, форма зрачка, расположение чешуек или перьев - и это только внешний облик. А ведь еще нужно подробно представить все внутренние органы, их работу и взаимодействие.

И еще необходимо знать, как новое существо будет получать энергию. Профессиональные выдумщики знают какой-то особый секрет, позволяющий им делать свои создания не нуждающимися в пище. Этот секрет они пытаются сформулировать словами, но всякий раз выясняется, что нужных слов в человеческом языке нет. Так что это знание каждому приходится добывать самостоятельно путем долгих медитаций и употребления большого количества порошка каюсса. А если у тебя нет времени на самостоятельные исследования, ты вряд ли сумеешь вынести полезную информацию из их пространных рассуждений. Попробуй, например, применить на практике тезис о том, что никакой энергии нет вовсе, и она - лишь термин, используемый для описания наших представлений об изменении мира.

Поэтому те, кто решился создать фантазийное существо раз или два в жизни, предпочитают выдумывать для них способ питания, похожий на питание обычных живых существ. Используя порошок каюсса, нет даже необходимости продумывать все до мельчайших клеточек, до взаимодействия тех частиц, для которых еще не придумали названия. Понимание просто возникает в мозгу неким цельным образом, и главное тут - ухватить его и применить к создаваемому существу. Получается, конечно, не с первого раза, но уж если получилось, то ты поймешь это сразу. Для своего зверя Арвент выдумал питание деревьями и камнями, справедливо полагая, что уж этого добра на его пути всегда будет в избытке.

Каждое утро, спускаясь в подвал, Арвент пытался восстановить в памяти все, что удалось придумать вчера. Постепенно он начал чувствовать, что образ обретает подлинность, что он теперь обитает в этой темной комнате в качестве некого призрака, и что этот призрак вглядывается в своего создателя несуществующими еще глазами и ждет своего окончательного воплощения. С этого момента уже казалось немыслимым не закончить работу. Арвент больше не прилагал усилий, чтобы, закрыв глаза, увидеть серьезную и слегка печальную морду будущего зверя. Еще немного, и можно будет придать существу окончательную форму и плотность. Оставалось только убедиться, что все продумано, как следует, и новорожденное создание не погибнет немедленно, оказавшись воплощенным.