─ Что бы это ни было, я не собираюсь это обсуждать. ─ Я старалась выглядеть спокойной и уверенной, несмотря на увиденное перевоплощение, даже не понимая, откуда это спокойствие во мне взялось, пока он всё напирал. В итоге мы просто кружили вокруг стола, когда ему, видимо, надоели эти догонялки, и мужчина в одно стремительное движение не оказался прямо напротив меня. Замерев, я почувствовала, как он заключил меня в ловушку из собственных рук, уперевшись ими в край стола, и я не могла его остановить. Почему? Потому что больная на всю голову!

─ Никанор Ростиславович, держите себя в руках… ─ попробовала достучаться до него я. Его запах сгустился вокруг меня, и, казалось, воздух буквально пропитался им.

─ Р-р-рина, я же пр-росил! ─ буквально прорычал он, мгновенно подняв меня на деревянную прохладную поверхность, но мне было так жарко, что я не обратила внимания на холод. Учитель вжался бёдрами между моих ног, и я обескураженно выдохнула от нахлынувших ощущений из-за его прикосновения – там, в шкафу, его размер не казался мне таким огромным. Да что происходит?!

Его обжигающие ладони легли на мои бёдра, и я чувствовала их даже через плотную ткань, а потом они поползли вверх, не касаясь опасным когтями. Одна рука замерла на моей талии, когда другая добралась до шеи и принялась поглаживать чувствительную кожу, забираясь в волосы на затылке. Приятные мурашки разбежались во все стороны от этих массирующих движений, и я пропустила момент, когда оказалась лежащей на спине.

─ Кр-расивая, ─ почти прошептал он, порыкивая и оглядывая меня мерцающим взглядом. ─ Моя!

Чего?

Он навис надо мной неминуемой угрозой, а я просто распласталась на столе, как бабочка, пришпиленная коллекционером, но эта мысль рядом с брюнетом вовсе не вызвала отвращения. Наклонившись ко мне, бережно удерживая мои руки, он принюхался, проведя носом вдоль шеи, и я задрожала. А затем, пронзительно глядя прямо в глаза, он приник губами к моим губам, обрушиваясь, как лавина на спящий город, погребая под собой меня. Этот поцелуй отличался от того, что был на маскараде, но оказался столь же потрясающим и невероятным по ощущениям, и я не могла сопротивляться, хоть слабенький протест всё же прорывался сквозь затуманенное сознание. Но когда его язык закружился с моим в жарком танце, почти все мысли вылетели из головы, и на мгновение я позволила себе представить, что так всё и должно быть. Я и целоваться-то толком не умела, но почему с ним я чувствовала себя такой желанной, такой смелой и даже опытной в тот момент?

Оторвавшись от меня, брюнет расстегнул молнию моей толстовки, приподнимая майку и оголяя мой живот. Спустившись по телу вниз, касаясь носом и словно принюхиваясь, он чуть прикусил бедренную косточку, а затем прошёлся по месту укуса языком. Губами добрался до пупка, скользнув внутрь кончиком языка, и начал продвигаться выше, а я не могла поверить, что звуки, которые я издаю, принадлежат мне. Безумие какое-то…

Эти поцелуи, вся эта ситуация стали точкой невозврата оттуда, где мы с ним изначально не должны были оказаться. Что с нами обоими творится? Это не правильно. Не нормально!

Как бы мне было не жаль, но пришлось немного остудить пыл учителя, да и свой собственный заодно. На столе у брата стоял графин с водой, и мне надо было очень постараться, чтобы дотянуться до него, но я всё же извернулась, взяв стеклянную тару, и с большим трудом опрокинула её над головой брюнета.

─ Пришли в себя? ─ приподнявшись на локтях, тяжело дыша, поинтересовалась я у обескураженного мужчины.

─ Дарина? Что я натворил? ─ он выглядел таким растерянным, что на минутку я раскаялась.

─ Ничего непоправимого, ─ вздохнула я, сползая на пол под его внимательным настороженным взглядом. Ноги дрожали, сердце не успокаивалось, желая вырваться из груди, но я быстро взяла себя в руки. ─ Слушайте, мы, очевидно, пришли сюда за одним и тем же, так что давайте просто найдём это и пойдём по домам, ладно?

Ну а зачем этот ниндзя-самурай мог тут ещё оказаться, если не с целью поиска информации? Не романтическое хокку же он моему брату собирался написать и оставить тут?

─ Да, наверное, ты права. ─ Если честно, я думала, что он сейчас рассвирепеет, но учитель лишь отряхнулся от капель воды, а потом убрал свои мокрые волосы от лица рукой – я аж засмотрелась. Тем не менее, историк всё ещё выглядел растерянным, словно это временное помешательство действительно заставило его выпасть из реальности. Хорошо, если он и правда ничего не помнил, и тот мистер Хайд, который в нём живёт, появляется исключительно редко, иначе, боюсь мне не выдержать такого напора. А я ведь считала, что уже не способна ничего чувствовать, медленно превращаясь в камень, но кое-кто методично доказывает мне обратное. Хорошо ли это вообще?

─ Нам нужно разделиться, ─ сказала я, вновь доставая телефон, хоть, на удивление, и видела в темноте некоторые предметы. ─ Мой брат никогда не оставляет важные вещи на виду. И будьте осторожны – не нарвитесь на сигнализацию.

─ Буду, ─ покорно согласился мужчина, отходя в противоположную сторону.

Напряжение после случившегося только что, буквально повисло в воздухе, и я, казалось, могла его даже пощупать. Странно, но учитель не задавал вопросов, когда другой на его месте уже, наверное, сделал бы мне не один выговор. Какой взрослый вообще проигнорирует такое поведение собственной ученицы, которая нарушает, кажется, все мыслимые и немыслимые законы? Но он ведь и сам сейчас здесь с определённой целью, и на меня всех собак спустить не выйдет.

Я вдруг обнаружила, что задумавшись над произошедшим, вот уже какое-то время пялюсь в стену перед собой, словно на ней потрясающая картина, на деле оказавшаяся рядом деревянных панелей. Но что-то в ней было определённо не так.

─ Эта стена и тебе не даёт покоя? ─ прозвучавший рядом голос, стал неожиданностью, но я уже не вздрагивала рядом с историком. Он, по-моему, успел шокировать меня своим поведением настолько, что бояться этого брюнета было уже просто бессмысленно. Я начала бояться лишь себя рядом с ним.

─ Ещё как, ─ кивнула я, и мы одновременно приблизились. Отодвинув длинную вешалку с какой-то тряпкой на ней от угла у окна, мы увидели небольшую ручку, которая даже не бросалась в глаза, если не присматриваться, но приглядевшись, выяснили, что стенка оказалась с секретом. Она отодвигалась в сторону, хоть с виду и нельзя было догадаться, правда, здесь необходимо было приложить некоторые усилия, чтобы заставить её сдвинуться, потому что когда я попыталась это сделать, у меня не вышло. Только когда Никанор Ростиславович ко мне присоединился, дело пошло быстрее, и общими стараниями мы нашли то, что оба искали, открыв свернувшиеся в гармошку панели.

─ Хорошо, что нет замка́ с кодом, ─ отметила я.

─ Не переживай, я бы и с этим справился.

─ Есть что-то, чего вы не умеете?

Мне ответили очень красноречивым взглядом, и я поняла, что лучше таких вопросов вообще не задавать. А историк тем временем принялся извлекать нечто большое и прямоугольное из стены, на проверку оказавшееся чем-то вроде стенда или доски, на которой было прикреплено много чего занимательного.

Мне даже не нужно было светить телефоном, чтобы разглядеть открывшееся нам поистине жуткое зрелище: куча фотографий со зверски убитыми жертвами, кровь, отвратительные раны и цветы… Вишнёвые цветы, оставленные на некоторых трупах девушек. Когда я взглянула на последний, самый нижний снимок, меня сковал ужас, потому что изображённая на фото, была мне не просто знакома. Она находилась со мной в том старом доме каких-то пару дней назад, а теперь была мертва, как и все остальные, вот только от всех жертв её отличало отсутствие сердца. Как Дем мог скрывать от меня подобное? Понимаю, он не хотел, чтобы я это видела, но я итак уже достаточно оставалась в стороне.

─ Дарин? ─ голос учителя осторожно прокрался в затуманенное гневом сознание.

─ Скажите, Вы ведь примерно в курсе, что со мной случилось несколько дней назад, так?