- Как прикажете, Ваше Величество… Магрогориан открыл лабораторию на том старом заброшенном полигоне, я честно говоря, никогда не курировал его деятельность. Может вам сходить посмотреть?
- Позже. Арионетта не кажется такой глупой, поэтому ей я доверяю больше, чем ему. Пошли запрос, пускай они вышлют нам структуру своих исследований и пожелания, позже я туда загляну. Что там с договором с миром Ночи?
- Кирит готовится выступить против них.
- Естественно, Аки и Амэ фон Штэтэрн, обладатели силы Короля, которая сразу же перепрыгнула на уровень Повелителей… главная ударная сила Эльребы. Она может сколько угодно прикрываться армией драконов, но никогда не пошлет их в бой, и сама вряд ли будет сражаться. Я-то лучше всего знаю, она не будет вмешиваться, пока все вокруг не будет рушиться.
Эверглосс напряженно выдохнул. Вероятно, он не понимал, почему я так легко говорю о планах Повелителя Драконов.
- Как только мир Ночи запросит у нас помощи, стоит ли мне отправить туда снежных демонов? – наконец спросил он.
- Да и сам отправляйся, как только Харэ или она появятся там, я тут же приду вам на помощь. Эверглосс, но как я и просил перебросьте часть войск ледяных демонов к южным границам мира Ина… не знаю, как там Магрогориан с его исследованиями, но у Эльребы есть плохая привычка открывать не один и даже не два фронта сражения. Если я прав, вторжение в Нифльхельм начнется раньше, и кампания в мире Ночи только тому прикрытие.
- Прикрытие? Ваше Величество, но я не понимаю, зачем тогда нужно было…
- Потому, что алые врата… там… так мне думается. Ее цель врата… и ключи… а ключи здесь… навеки здесь. Она никогда их не найдет. Потому, что поклялась самой себе перед мной и волей всей Вселенной, что не ступит на берег Высокой Равнины Неба. Никогда и ни за что.
- Ваше Величество, на поиски ключей отправлены главы клана Асудзима.
- Найти обоих и убить, если представится случай, однако, будь аккуратен, они оба тоже демоны. Просчитать ее действия не так уж и сложно. На поиски врат отправлены братья фон Штэтэрн, а ключи она доверила искать Асудзиме-куну и его милой сестрице - наемной убийце. Что ж, уверен, они не справятся. Ключи им не найти никогда. Пускай сожжет весь Нифльхельм дотла и все равно их не найдет. Эверглосс, а теперь иди… мне нужно посмотреть разведданные и наконец пробудить ледяных великанов.
Почитав документы, которые так долго собирал Эверглосс со своим элитным отрядом снежных демонов, я пришел к окончательному выводу, что и компания в Эшфере и компания в мире Ночи направлена на то, чтобы скрыть приготовления к вторжению сюда. То же мне Повелитель Вселенной, что так боится меня? Иначе как еще объяснить, что она создает уже вторую армию для похода в Нифльхельм, только чтобы самой не приходить. И не трогать своих ненаглядных дракончиков. Теперь еще и переманила Салидина на свою сторону, пустит его армию асуров в расход первую. Но даже с этим она знает, что силы наши равны, пока у меня есть оружие против нее и ее драконов… как же Эльреба выкрутится? Не падет лицом в грязь перед всеми своими почитателями и армиями и не скажет, что не может сражаться в Нифльхельме сама?
Почувствовав постороннее присутствие, я покинул деревню снежных демонов и отправился туда где уже во второй раз почувствовал нарушение границы Черных Скал. Первый был в тот момент, когда Волшебник Измерения-таки сумел пробудить Стража. В этот раз сигнал поступил от нового стража, но с этой же границы. Как же проблематично иметь эту границу с миром Аякаси.
Ледяные великаны в своем большинстве не уступали по размерам драконам. Массивное синее тело покрыто слоем изумрудной брони, их лица были закрыты разными масками из черного инея, большие красные глаза чем-то давали сходство с Аякаси. Длинные руки с острыми когтями и удлиненными фалангами пальцев, позволяли как сражаться в ближнем бою, так и использовать подручные орудия – палки, ледяные копья, тесаки и просто глыбы льда. Спутанная копна темно-синих волос в перемешку с сосульками создавала идеальную защиту для головы.
Когда я появился у границы черных скал, великан поднялся во весь свой исполинский рост и тут же опустился на колено. Они были не сильно умны, зато исполнительны и сильны. Их речь была очень грубой, отрывистой и тяжелой на слух, будто бы они говорили в нос… и в тоже время очень громко. Но я привык и язык выучил без труда еще во времена первой Вселенной, когда я только покорял их.
- Господин!!! Кк…ороль! Нарушители! Границы… они требуют встречу с вами. Я не стал… их убивать… они показались Натрадилу… занятными…
- Занятными? А ты в курсе, что это значит, да? Удивлён… в следующий раз такой оплошности я не прощу. Твое дело сторожить границу, а не пропускать сквозь нее нарушителей.
- Не ругай своего стража слишком сильно… Ледяной Король, мы виноваты в том, что вынудили его пропустить нас, - из-за массивных ног громилы вышла сначала одна девушка с длинными черными волосами, струящимися по ее плечам, одетая в черный комбинезон и длинный серый плащ с мехом… а затем вторая, с короткими рыжими волосами, с нахлобученной меховой шапкой на голове и в топике, поверх которого была надета теплая пуховая куртка.
- Полагаю, в грядущей войне конца все ищут сильных союзников… и вы в том числе, да? Сиджей и Джейси Эндортон Морган, Третьи Хранители Созидания. Повелители мира Аякаси…
12.
Третья Вселенная. Дэливирин. Усыпальница Тэннерифа.
Сидя на гробнице, полы ее длинного белого платья спускались вниз на пол в синие и белые лепестки роз. Сейчас здесь, когда мы наедине между сном и реальностью, на половине пути к двери в ее сознание, я мог видеть ее… настоящую, как во сне. В том самом белом платье, приталенном со шлейфом, наверху плавно переходящим в шелковый капюшон. Блестящие золотисто-пепельные волосы спускались почти к ее ногам. Она улыбалась, глядя на тело Элллианы фон Штэтэрн, так мне казалось… но на самом деле она улыбалась призракам из Города Потерянных Душ, что уже ждали ее.
- Ты отпустила его? – спросил я.
- А не должна была? У тебя есть другие предположения, как отыскать ключи от алых врат?
- Есть, но ты меня спрашивала?
- Спрашивала, но все эти варианты нам не подходят, они нарушат равновесие, и мы окажемся к этому причастны.
Я подошел к ней, опустился на колени и взял ее горячую ладонь в свою, накрыв второй рукой.
- Твои руки уже не отмыть от крови принесенных в жертву, так зачем сейчас сомневаться, когда конец уже так близок?
Тихий ветер развеял часть лепестков, они поднялись в воздух и медленно опустились вниз. Время здесь, благодаря мне, не имело постоянного потока…
- Харэ… ты всегда прав, всегда был прав и всегда будешь. И я не боялась бы запятнать себя еще больше потому, что такова корона моей вины… но…
- Но почему-то ты не хочешь или не можешь больше сражаться сама… ты думала я не узнаю, как искусно составлен план вторжения в Нифльхельм? Сразу три армии – теней, мертвецов и асуров туда отправятся, а если они не справятся, то мы придем им на помощь. Но это же всего лишь маскарад. Ты не хочешь идти в Нифльхельм, не хочешь сражаться с Эвергрином. Неужели у него есть что-нибудь действительно весомое против нас?
Ее рука заблестела золотом, мои в ответ практически вспыхнули серебряными пламенем, лепестки вокруг стали превращаться в пепел. Она помрачнела, а голос стал тихим.
- В момент твоего рождения, один глаз он использовал, чтобы убить Имира… второй глаз из тела Лилианны Холлинджер все еще у него. Даже если предположить, что все эти годы он был заперт в своем тронном зале и никуда не выходил, нет никаких препятствий к тому, чтобы он освоил адаптивную генетику. Он тоже дракон и тоже владеет силой Королей, а значит и высокоуровневой магией. Ничего не мешает ему создать вирус снова и что еще хуже размножить его.
Она взяла мои руки и поднесла к своему лицу.
-Даже потеряй я на этой войне сотню драконов, во имя миров Абсолюта, это была бы равноценная жертва и с трудом… но мне бы удалось ее принять. Я приму любой кошмар и ужас, которые стекут в Город Бездны… и станут безликими призраками в моем сознании глубоко в Шалаале. Все, что угодно, любая цена… мне больше нечего отдавать этой Вселенной, но если нужно еще больше моих страданий… я отдам их… но… я не смогу потерять тебя. Не смогу, Харэ… эту цену мне не заплатить и даже думать об этом я боюсь.