— Что за защита? — спросила я, оборачиваясь: сад Уединения в один миг растворился, а впереди достаточно далеко высились белёсые стены замка, его протыкающие небосклон шпили. Я не смогла удивиться, какое огромное расстояние теперь было между нами и замком.

— Не даёт лишним ушам слушать, а злобным тварям проникнуть в город.

— А… каким, например, тварям? — неуверенно спросила Анжелика.

— Пока не забивайте этим голову, — посоветовал Грэй. — Здесь вы в безопасности и думать о плохом не стоит. Пока вы не готовы.

Анжелика вздрогнула.

— Вот, — Грэй остановился и повернулся ко всем нам, — именно здесь будет происходит практика, иногда теория, но я люблю проводить её в саду: там тихо, спокойно и красиво. — Мы все начали оглядываться, но ничего, что могло бы зацепить наш взгляд, на поле не находилось. — Завтра, когда вы проснётесь, должны будете привести себя в порядок, поесть и прийти сюда. Покажу на примере Джона и Эрика, что вы будете проходить, а потом уже теория.

Оксилия заныла, уже явно предчувствуя теорию, отчего я усмехнулась.

— Мне школы вполне хватает, — прошептала она, словно говоря самой себе.

— Что ещё за школа? — услышал её Грэй.

— Это самая жаркая жаровня в аду, куда скидывают демонам родители детей, чтобы те с ними играли и не доедали взрослым, — сказала Оксилия и получила от нас с Луизой в бок. — Ох!

Хотя, признаю, мы втроём заулыбались.

— Она пошутила, — быстро пояснила я недоумённому Грэю. — Это здание, куда всех возрастов детей отправляют учиться. Там несколько учителей и каждый учит тому, что сам знает… Что-то вроде того.

— У вас нет школы? — спросила Анжелика.

— Нет, такого нет, — немного задумавшись, пробормотал Грэй. Оксилия бросила на нас с Луизой угрюмые взгляды, но успокоилась, когда увидела наши поднятые вверх большие пальцы. — Хотя есть помещение, где находятся нужные для учёбы книги и место для практики и теорий. Эта тренировочная площадка, на которой мы находимся, принадлежит только замку, здесь будете только вы тренироваться. У детей из города своё место учёбы. Основам же их учат родители, а потом отдают определённым учителям, смотря какой дар у ребёнка.

— Тоже элементы? — спросила я.

— Нет, — покачал головой Грэй. — Четыре элемента — редкий дар. На всём Ялмезе таких только четверо. Это вы.

— То есть больше никто не владеет водой? — тихо спросила Анжелика.

— Именно.

— И землёй? — подала голос Оксилия.

— Да. И воздухом тоже, — поспешил дополнить Грэй, увидев раскрытый рот Луизы, которая тут же его закрыла. — Как и огнём, — на всякий случай добавил парень.

— Ясно-ясно, — остановила его Оксилия. — К слову, не утверждаю, что завтра не опоздаю. Не люблю вставать рано.

— Ну, это мы ещё посмотрим, — загадочно улыбнулся Грэй, отчего у меня побежали мурашки.

Как и сказала нам на Земле Луиза, дома на Ялмезе словно бы выросли из земли. Из некоторых даже росли деревья. Каменных домов здесь также было немало.

Одежда у людей была простой и лёгкой, обязательно белого цвета, только разных оттенков; некоторая одёжка даже едва заметно сияла. Так мимо нас прошла высокая статная женщина с сияющими перчатками, бросив в нашу сторону быстрый и совершенно незаинтересованный взгляд.

Прежде чем Грэй вывел нас через сад в город, он дал Анжелике кожаные перчатки, а Оксилии — маску, закрывающую нижнюю часть лица, чтобы спрятать их татуировки. Последняя долго возмущалась, ибо в маске ей оказывалось жутко неудобно разговаривать, да и слышно было её плохо. Однако все мы одинаково настойчиво попросили её надеть.

Дальнейшее путешествие проходило в необычной тишине. Даже Грэй, казалось, повеселел и охотно отвечал на все наши вопросы.

— Почему некоторая одежда светится? — спросила уже осмелевшая Анжелика, которая задавала больше всех вопросов и не переставала вертеть головой во все стороны.

— На них наложены определённые чары, которые помогают в том или ином деле, — ответил Грэй. — Вон, смотрите, у высокого мужчины светятся обувь. А теперь смотрите на его походку… Достаточно быстрая, не правда ли? Но всё это, конечно, не за дар. Люди, умеющие зачаровывать вещи, берут за свою работу плату.

— Атеномы, — уже зная, вставила я.

— Именно, — согласился Грэй и тут же, похлопав по карманам, замер. — О, нет.

— Что случилось?

— Я забыл атеномы на столе на Земле.

— Ну, думаю, ты порадовал того, кто их нашёл, — усмехнулась я. — У тебя больше нет?

— Есть, но мало, — уклончиво произнёс парень.

— А что за атеномы? — спросила Анжелика.

— Небольшие золотые монетки, — ответила я.

— У-у, — глухо раздалось от Оксилии. — Действительно кому-то повезло.

— Ладно, идёмте дальше, — снова оживился Грэй, хоть он уже был и не такой весёлый. — Хочу показать вам рынок. Вам должно понравиться.

Я увидела трёх мальчишек недалеко от нас, стоящих перед тремя лениво ползущими гусеницеподобными существами: фиолетовым, зелёным и розовым. Мальчишки громко кричали, махая руками на существ. А рядом с ними, глядящие во все глаза, расположились ещё несколько мальчишек и две девчонки. Лица у всех были такими напряжёнными, словно существа должны были вот-вот вытворить что-то невероятное.

— Грэй, что там происходит? — спросила я, указывая на детей.

— А, это… Гонки с крохоморками. — Я более внимательно пригляделась к существам, но они действительно очень походили на разноцветных гусениц, по крайней мере, издалека. — Видите? Они положили перед крохоморками корни сотола, что, к слову, запрещено. Это сильно вредит цветку, однако магическая сила никуда не исчезает, потому крохоморки, чувствуя рядом магические предметы, которыми они и питаются, ползут к нему. Кто быстрее, тот и победит.

В момент, когда мы проходили мимо, один из мальчишек увидел нас и грубо стукнул локтем в бока товарищей, которые следили за своими крохоморками. Среди детей внезапно возникла паника. Девочки, закрыв руками рты, растворились позади толпы мальчишек. Один из них побежал к лежащим корням и спрятал их. А крохоморки замерли, неловко поворачиваясь, явно растерявшись.

— Они знают меня, — пояснил Грэй, молча проходя мимо. — Я ведь учитель. А учителя очень не любят, когда дети устраивают гонки с крохоморками. Ведь это вредит цветку. Если бы не эти растения, эти прожорливые существа добрались бы до обыденных повседневных вещей.

Я ещё немного проследила за ними, а мальчишки в ответ следили за мной. Пока мы не повернули.

Улочки в городе то расширялись до того, что запросто могли проехать две кареты, то сужались до обычных пешеходных. Именно в последних больше всего находилось жилых домов, одноэтажных, двух- и трёхэтажных, высоких и низких. Я часто видела маленьких играющих детей. Один из наиболее старших поднял руку, глядя на младшего, и бросил тому маленький размером с теннисный белый мячик. Тот запрыгал на месте, как попрыгунчик, а потом вспыхнул. Из него во все стороны полетело множество светлых бабочек, искрящихся и оставляющих за собой яркую пыльцу. От неё ребёнок чихнул, но это не помешало его восторгу.

Чуть дальше мальчишки кидали друг другу в рот маленькие камешки, размером с ноготь, а затем хихикали так, как если бы в видео сильно увеличить скорость. Тонкий, высокий, писклявый смех, от которого они попадали на землю, не переставая хохотать.

На более широких улицах, где самой дороги как такого не было, располагались, как я поняла, магазины. Они представляли собой открытые дома, словно кто-то взял и украл одну стену. Кто-то продавал еду, немного странную, чем-то похожую на нашу. Например, я увидела в глубокой нише из корней оранжевые круглые шары, похожие на апельсины, но с красными крапинками.

Повстречались магазины и с книгами, а также лавка с необычными улыбающимися куклами, у которых тело просвечивало все внутренности. Я и Луиза одновременно поморщились и отвернулись.

Здесь висели и вывески, но я всё равно не могла прочесть, в глазах от букв рябило как от света. И людей было предостаточно. Мы старались идти ближе к Грэю и не потеряться.