— Наверное, ловят кого-нибудь, — поручик, пожевав ус, продолжил, — Афанасий Никитич, ежели он такой быстроходный, как вы говорите.

Капитан замялся, — Эх, Петр Степанович, раньше уходить надо было, может и не заметили бы нас. Шли бы себе тихонько во Владивосток вокруг Сахалина.

— И чего вам бояться русского военного корабля? — Поручик недобро прищурился. — Или опять совесть нечиста, кроме нашего груза еще что-нибудь прихватили? Маленькое, и очень ценное, в обход таможни?! Ох, Афанасий Никитич, Афанасий Никитич, не пошла вам впрок наша доброта. Спускайте паруса и ложитесь в дрейф, а то хужее будет. Вон, кстати, к нам уже и катер идет….

— Ей, богу, Петр Степанович, вот те крест… и в мыслях не было, да как вы могли…? — капитан повернулся к стоящему за его спиной боцману, — Командуй Федор….

После рассвета обошел посты, заглянул в кубрики, поговорил с сержантами, у ребят все нормально, с катушек никто не слетел, надо же, уже ребятами их называю, значит — совсем своими стали. Хотел пойти на камбуз, как по рации вызов на мостик. Бегом, как молодой, взлетаю по трапу, а там… как всегда Одинцов и старший офицер «Вилкова» кап три Алексеев. Значит, командир, кап два Ольшанский, до сих пор еще не оправился от травмы. Кроме них двоих — никого, конечно, если не считать вахтенного начальника — каплея, рулевого и двух моих бойцов на парном посту.

— Александр Владимирович, — говорит Алексеев, — в тридцати пяти кабельтовых от нас находится шхуна под российским флагом. Необходимо провести досмотр силами ваших морских пехотинцев, а так же проверить документы на корабль и на груз. Второй вашей задачей будет получить с хронометра их штурмана данные о точном Гринвичском времени и сегодняшней дате. Установите, пожалуйста, точно национальную принадлежность этой шхуны, от этого будут зависеть наши действия в отношении судна и его экипажа.

— Кроме того, — добавляет Пал Палыч, — надо убедиться в отсутствии на шхуне иностранных граждан, проверить соответствие команды списочному составу, побеседовать с капитаном и штурманом. Выяснить, с какой целью они болтаются посреди Тихого океана в такое неспокойное время? Ссылаясь на войну, временно взять шхуну под полный контроль. Поскольку это ваша епархия, состав досмотровой группы определите сами, только вас лично, прошу остаться на борту.

Я машинально кивнул. — Слушаюсь, Пал Палыч, есть досмотреть шхуну! — а что еще тут скажешь, — Разрешите приступать?

Одинцов молча кивает и снова поднимает к глазам бинокль.

Покидаю мостик, а у самого в голове только одна мысль — как же, там наши предки и на первый контакт мне надо лично идти, вдруг что-то не так пойдет? Но как же быть с распоряжением Одинцова оставаться на борту? Так, «Вилков» оснащен «регами», скоростными катерами, недавно принятыми на вооружение. Значит, берем его, других все равно нет. Данный катер хорош тем, что есть куда прицепить пулемет «корд». Но это не про нас, пока все «корды» у старшины Качура на «Бутоме». Так, сейчас резервное отделение третье, значит оно и пойдет. Это, то самое, побывавшее по эпицентром ЧП. Но, ребята вроде в себя пришли. Решено! Форма одежды повседневная, спасжилет, калаш, броники и каски не нужны, воевать там не придется, а в повседневном черном вид внушительнее, и вперед, на катер.

Минут через пять третье отделение собралось на палубе, уже в полной экипировке. Стоят, ждут, готовятся внимать, ну я им и выдал, — Боевых действий не ожидается, контрабандисты, и другие охотники за наживой под флагом не ходят, времена не те. Представляться военнослужащими России, без подробностей. Старшего начальника на шхуне и, если таковой есть, хозяина пригласить вежливо с собой. Особо обратить внимание на присутствие среди экипажа лиц с азиатской внешностью, сравнить списки экипажа с действительным положением дел. Тщательно проверить груз. Взять под контроль мостик, рулевого, каюту капитана, рации как я подозреваю, у них нет, да и не добьет местная рация отсюда до берега. Все свои действия объяснять военной необходимостью и в разговоры не вступать. О истинном нашем происхождении молчать, это военная особой государственной важности тайна. Старший группы лейтенант Жуков. Во время передвижений по шхуне его все время сопровождает боец с включенной на передачу рацией. Мне надо быть в курсе всего, того что там у вас происходит. У вас, товарищ лейтенант, рация на прием должна работать всегда! Понятно? Держаться с достоинством, но без гонора и чтоб без фокусов. А то знаю я вас, архаровцы, ляпните чего, а потом всем вместе из отхожей ямы не выползти. Не знаешь чего сказать — лучше молчи! Все ясно, вопросы есть? Если нет вопросов, пять минут на сборы, и вперед. Разойтись!

Досмотровая группа на катере ушла к шхуне, осталось только ждать. Вместе с майором Новиковым мы наблюдали в бинокль как черные фигурки морпехов в оранжевых спасжилетах взбирались на борт шхуны.

— Ну, понеслась! — отвернувшись от ветра майор закурил сигарету, — Еще чуть чуть, и все будет окончательно ясно.

Мы вместе внимательно вслушивались в радиопереговоры морпехов. Рядом с нами стоял капитан третьего ранга Ковров, штурман БДК. Одной из задач морских пехотинцев было получить от штурмана шхуны точную дату, и время… Ну да, нет ничего проще….

Рация прохрипела, — На календаре в рубке первое марта тысяча девятьсот четвертого года по старому стилю, повторяю, по старому стилю. Время по Пулковкому меридиану, повторяю, по Пулковскому меридиану, ноль часов тридцать пять минут… — штурман выставил на своих часах пулковское время и ускакал в свою епархию счастливый, как кот Матроскин, наконец, купивший корову. От вчерашней тоски и меланхолии не осталось и следа. Как мало надо человеку для счастья.

— Семен у нас гений, самородок! — сказал майор когда я поделился с ним этой мыслью, — Кашпировский с Чумаком ему в подметки не годятся, — и рассказал, как оставил вчера расклеившегося штурмана на сеанс самодельной психотерапии с одним из своих спецназовцев.

— Жаль, Александр Владимирович, что через эту психотерапию всех нельзя пропустить….

— Так! Павел Павлович, тихо… — насторожился майор, услышав слова «тайная миссия» и «секретный груз», — а это что еще за новость!?

— Не знаю? — сейчас я впервые реально пожалел о невозможности прогнать поиск по интернету, — Но что бы это, ни было, это крайне интересно, поскольку, ни о каких тайных миссиях удавшихся в это время мне ничего не известно….

— Так лейтенант, бери капитана, штурмана и поручика и тащи их…. куда их тащить, Палыч, к нам или на «Трибуц»?

— Давай на «Трибуц», Карпенко у нас самый главный воинский начальник… без него никак.

— Тащи их на «Трибуц» лейтенант.

— Нет, стой! Совсем я одурел от волнения. Пусть тащит их к нам, с Карпенко я поговорю, он свой «Трибуц» на пару часов оставить может, у него команда надежная. Да и твой старлей его подстрахует. Командира «Быстрого» тоже надо позвать, одна голова хорошо, а четыре лучше. Пусть он и в подчинении у Карпенко, но каждый солдат должен знать свой маневр. А вот если мы с тобой оба на пару часов уйдем с «Вилкова», да еще твой лейтенант на задании, здесь может такое начаться… команда не боевая, да и штатских выше крыши, очень ценных штатских.

— Разумно! — майор поднес рацию к губам, — Лейтенант, старый приказ отменяется, отправляйте гостей на «Вилков». Выяснить характер груза и сразу доложить.

Я переключил свою рацию на канал прямой связи с Карпенко, — Сергей Сергеевич, досмотровая партия со шхуны все подтвердила, сегодня первое марта тысяча девятьсот четвертого года по старому стилю. Передай своему штурману, пусть свяжется с «Вилковым» и получит у их штурмана точные данные о точном времени…. Наступил момент истины, нам нужно встретиться, вчетвером. Лучше всего здесь, на «Вилкове», мы с майором опасаемся оставлять этот набитый гражданскими курятник. Сейчас сюда привезут с шхуны шкипера, штурмана и поручика погранцов, который вроде исполняет секретное задание. Погранец исполняющий секретное задание, по местным понятиям дело пахнет кознями Витте. И вообще нам пора составить хоть какие-нибудь планы.