***

У черного пса было бесхитростное имя – Черныш. Антон часто встречал его по дороге в институт. Пес в поисках насущного куска хлеба профессионально обыскивал помойки, а также держал пост у бакалейного магазина, ожидая, когда какой-нибудь сердобольный покупатель бросит ему пирожок или отломит кусок батона. От особо сердобольных псу перепадала даже кровяная колбаса. Но таких дней было мало. Черныш помнил их наперечет, и смаковал эти воспоминания в самые голодные времена.

Он был из тех дворняг, что давно утратили последние признаки чистых кровей, обезличившись внешне, но взамен обретя личность изнутри. Крапчатый был иного рода. Его Антон видел впервые. Крапчатый имел длинные уши, улепленные репьями колтуны и гордую кличку Чарли. Дворняга в первом поколении, он был слишком робок и нежен для уличной собаки, оттого и привязался к более опытному Чернышу.

Это знание пришло к Антону в первое мгновение встречи, сразу, целиком. Так же, сразу, все о нем узнали собаки. Странно, но вести такую беседу оказалось очень тяжело. Антон ловил себя на ощущении, что говорит с кем-то несоизмеримо мудрее себя, с тем, кто знает ответы на еще не заданные вопросы.

«Не удивляйся,- посоветовал черный пес,- просто прими это. Так устроен мир. Так было до нас. Так будет после нас. Вы, люди, пытаетесь все объяснить словами. Это так же глупо, как ползти на брюхе там, где нужно бежать. Глупо тратить столько сил, чтобы стать одним из нас. Ты и есть один из нас. Глупо перепрыгивать высокий забор, если рядом дыра. Ты понимаешь, о чем я говорю?»

«Кажется, да»,- ответил Антон.

Крапчатый вывалил из пасти розовый язык и довольно заулыбался:

«Ты теперь с нами?»

«Дурачок,- поморщился Черныш,- это мы с ним. Ты думаешь, тот человек пройдет именно здесь?»

Антон представил дорогу в институт.

«Вижу,- заметил черный.- Где он прячет нужную вещь?»

Антон вспомнил, как убийца вталкивал архивы в карман. Подумал, что и компакт-компьютер он положит туда же. Потом Антон подумал о пистолете.

«Вижу,- отозвался черный.- Не бойся. Мы схватим его за руки. Мелкий – за ногу, он знает, куда. Когда человек упадет, бери свою вещь и беги. Ты знаешь, что с ней сделать. Теперь знаешь».

«Да,- ответил Антон.- Теперь знаю».

***

Они лежали в засаде у тропинки, слушая, как опадают последние листья. Воздух по-сентябрьски пах сыростью, прелью и грибами. Затем следовали более тонкие запахи. Антон пытался их разгадать, жалея, что никогда раньше, так вот, не лежал в осеннем лесу, слушая листопад. И удивлялся, как раньше не заметил прихода осени.

«Думай о главном,- приказал черный.- Не думай о том, чего не было. Не думай о том, что может быть. Не думай о том, чего не будет. Живи сейчас. Не кажись тем, кто ты не есть. У людей много личин. Так много, что через них не видно мир. Чтобы познать мир, не нужны личины. В тебе есть все, чтобы познать его. Смотри в себя. Не пытайся перепрыгнуть забор, если можешь войти в дыру».

«Почему ты это мне говоришь?»- спросил Антон.

«Потому что ты человек. Потому что, как все люди, ты любишь все усложнять. Чтобы объяснить сложные вещи, нужны слова. Чтобы познать сложные вещи, нужны все более сложные вещи. Сложные вещи несут смерть. Сколько успела убить твоя?»

Антон вспомнил голубя и рыжую кошку. Потом подумал обо всех мышах, распыленных на субэлементарные частицы за время экспериментов над свойствами поля.

«Много…»

«А если эта вещь останется у черного человека?»

«Не знаю. Я не знаю, как он будет ее использовать. Вряд ли во благо…»

«Все сложные вещи придуманы, чтобы убивать… Подумай об этом, если у тебя будет время… А сейчас думай о главном. Ты чувствуешь его?..»

Антон прикрыл глаза и увидел своего врага. Черный человек быстро приближался, видный сквозь призрачные ряды деревьев и дождь опадающей листвы.

«Не пытайся перескочить забор, ищи дыру»,- в последний раз предупредил черный.

Он прыгнул первым. Антон следом. Крапчатый тоже прыгнул. Человек не ожидал нападения. Он подогнул прокушенную крапчатым ногу и упал на спину. Флэш-блоки и другие вещи вывалились, когда он выдернул руку из кармана. Почувствовав на языке сладкий привкус крови, Антон разжал зубы, отпустив кисть врага, подхватил архивы вместе с компакт-компьютером за шнуры и бросился в лес.

Кусты нещадно захлестали Антона по лапам, глазам и ушам. Звериное, взахлеб, рычание Черныша, пытавшегося добраться до горла врага, осталось позади. Потом, уже издалека, Антон услышал истошный визг Чарли. Когда визг внезапно умолк, Антон понял, что вновь остался один. Затолкав свою ношу под поваленное дерево, загреб ее листьями и побрел прочь. Отойдя на несколько шагов, он прикрыл глаза и вновь осмотрел лес. Враг был достаточно далеко. Он был слаб и ранен. Однако был жив и направлялся в сторону тайника, время от времени приостанавливаясь, чтобы просканировать местность. И тут Антон услышал марш. Тот же триумфальный марш из «Аиды». Марш нарастал и растекался по лесу. Человек сунул сканер в карман и побежал на звук.

«Ты знаешь, что делать? - подумал Антон. И сам себе ответил,- знаю. Теперь знаю».

Разбросав листья, он принялся перекусывать блоки памяти. Оболочки флэш-блоков и начинка ломались с сухарным хрустом, с ними было быстро покончено. Однако титановые накладки компьютера зубам почти не поддавались. Антон, в безотчетном бешенстве ломая зубы, рвал корпус в клочья, но музыка продолжала и продолжала играть. Бежать? Но лапы словно увязли в трясине, отказываясь подчиняться. А враг – вот он, рядом, окровавленный, страшный… Антон обернулся, из последних сил рванулся навстречу своей пуле…

…и открыл глаза. Видеофон продолжал наяривать марш. Рыжий Рулет вскочил, раздраженно прижав уши, и умчался в туалет.

Сердце готово было выпрыгнуть из горла. Да уж, у котов, действительно, странные сны… Антон вспрыгнул на стол, к миске с водой, чтобы сделать несколько глотков и прийти в себя. И замер от странного предчувствия. Вызов шел из таксофона. На дисплее маячил черный безликий силуэт. Кто мог звонить ему инкогнито? Повинуясь странному чувству, Антон прикрыл глаза и посмотрел сквозь веки, занавески и стены домов… И увидел, где в заборе дыра…

Глава 3. На войне как на войне

Линкор был обречен. Некипелов, нервно теребя мочку уха, ждал последнего выстрела. Левушкин с ехидной улыбкой легонько стукнул электронным пером по монитору телеконтроллера. Корабль Виктора замигал красным и растворился, пустив по экрану концентрические круги. Олег еще несколько раз ткнул пером в поле битвы, и остатки Некипеловской эскадры растаяли, как дым. Виктор задохнулся от возмущения, схватил перо и торопливо настрочил на своем экране: «Ты взломал мою карту! Так нечестно!» На что Левушкин, нимало не задумавшись, настрочил в ответ:

«От чести, друг мой, мало толку.

Для проигравшего – вдвойне.

Ведь на войне – как на войне,

И чтобы впредь не быть на дне,

Ты честь свою поставь на полку!»

Майор Мудрищев подозрительно покосился в сторону игроков. Достав носовой платок легкомысленно-розового цвета с изображением Чебурашки, майор оглушительно в него чихнул, шумно высморкался и продолжил плановую вводную:

- Таким образом, данная модель пятого поколения дезинтеграторов, представленная данной моделью, получила, в этом плане, новые возможности…

«Мудищев начихал на Чебурашку!»- настрочил на экране Некипелов. Все присутствующие, кроме Штольца, так и прыснули со смеху.

- Данная модель,- заметил Мудрищев, продолжая монотонный доклад,- сохранив боевые свойства предыдущих моделей, как-то: сетчатый электрошокер, гарпунный электошокер, разрывные дисперсно-угольные заряды, а также средне и крупнокалиберные заряды с вольфрамовым сердечником, в этом плане оснащена дополнительно пакетом самонаводящихся ракет, обладающих кумулятивным действием и предназначенных для уничтожения объектов третьего и четвертого классов опасности. Однако лейтенанта Некипелова данный факт не интересует. Он собирается, в этом плане, истреблять объекты четвертого класса опасности голыми руками.