И вновь не единого знака, оповещающего об опасности. Все так привычно и обыденно, кроме ледяного трупа у ее ног.
И это было странно. Что-то здесь не так — запах свежей крови терзает нос, а тело выглядит так, словно несколько недель провалялось на сильном морозе. Волчица, зная на собственном опыте о том, что любые странности влекут за собой серьезную опасность, тихонько отступила назад от места жуткой расправы. Все ее чувства были напряжены до предела, но она так и не смогла почувствовать надвигающуюся угрозу.
Слева от нее из недр большого сугроба в небо взвилось белое тело, длинное словно стрела, рассекающее падающие снежинки. Жуткая тварь с горящими синим огнем глазами — почти прозрачная двухметровая змея — всем своим весом обрушилась на спину Махи и мгновенно вцепилась клыками в горло. Волчица дернулась, нелепо подпрыгнув в снегу, взвыла и покатилась с холма. А тело страшной твари уже оплело ее, сжимая будто в тисках. И ледяной яд проник в плоть, останавливая кровь в сосудах, убивая живые ткани холодом звездных бездн. Нервы застыли, плоть онемела, мышцы треснули, отдираясь от костей. А тварь беспощадно сдавливала бьющееся в агонии тело, кромсала клыками, отрывая куски мяса, стараясь насытится, но не могла — живая плоть превращалась в лед и не могла служить больше пищей.
Эта змея, ночной кошмар, была словно создана из льда и несла в себе его великую силу, превращая все живое в ледяное крошево. Но для жизни это не годилось. Чтобы жить, надо чем-то питаться. И зверь, сатанея от невозможности утолить терзавший его голод, разломал тело волчицы, почти сплющил в приступе неконтролируемого бешенства. Страшный голод душил его. Змей медленно умирал, но не мог оставить этот свет по неизвестным причинам.
Сделав свое дело, он расслабил мышцы и, грозно шипя, нырнул в сугроб и растворился под снегом. Лишь растерзанный труп Махи остался лежать немым напоминанием о страшной опасности, вторгшейся в пределы горного леса.
— …И король будет убит, — проговорил невысокий худощавый человек в черном плаще, чье лицо скрывал мрак капюшона. — Ему недолго осталось осквернять воздух этой страны своим дыханием. Наша месть свершится!
Слушали его двое. Старец в сером с резным посохом в руках, чьи пронзительные глаза сверкали решимостью и уверенностью в своих действиях, и громадный воин в стальных доспехах с эмблемой королевской гвардии на плече и знаком легата на груди.
Разговор происходил в мрачном помещении без окон, еле освещенном тусклым светом чадящего факела, лениво висевшего на стене. Кривые тени жались по углам, и запах смерти и тлена щекотал ноздри. А из-за единственной двери, обитой железом, раздавались страшные крики безжалостно мучимых жертв. Там была пыточная.
— Время мести пришло, — продолжил он. — Завтра ты, Хайрил, со своими людьми, не бросаясь в глаза страже, отправитесь в путь. Через форт Ширгал до Йорна и через ущелье Ларот на восток. Король Дарий прибудет в Рэндол через пять дней. Ты должен к этому сроку уже быть там.
Из тьмы сверкнули грозным блеском жуткие глаза.
— Гларий, ты выберешь место и время. Твои люди должны неустанно следить за передвижением короля и быть наготове рядом с его опочивальней, — говоривший криво усмехнулся. — Наш дар будет последним, что приобретет он на этой земле.
И он выудил из тьмы плаща черный сундучок с блестящим замком и протянул его старцу.
— Вот он! Великий дар предателю и обманщику! Хайрил, ты знаешь, что нужно делать, — старец склонил голову в поклоне и принял драгоценный дар, что поможет избавиться раз и навсегда от тирана, несколько долгих десятилетий терзающего родную землю.
— Я исполню все в точности, как договорились, — ответил старец. — Но сила этого колдовства меня пугает. Столь мощного заклятия я еще не встречал… Живая плоть соединенная с одной из стихий… Это древнее колдовство выше моего понимания.
— Но это сработает? — вмешался воин, положив ладонь на крышку сундука, и почувствовал под пальцами холод странного дерева. — Это все, на что мы ставим? Не мало ли?
— Не мало. Ледяной змей — самое страшное из всех колдовских существ, не считая элементалов и демонов бездны. От него нет спасения, — прятавший свое лицо возмутился, и голос его наполнился металлом. — Верьте и будьте верны мне, и тогда вас ждет великое будущее… И еще, заклятие держится ровно тринадцать дней. Когда выйдет срок, тварь внутри ящика умрет. Но до этого она должна выполнить свою задачу.
— А если она вырвется до срока или ящик откроет кто-нибудь не знакомый с заклинанием? Что тогда? — спросил легат, вытирая ладонью выступивший на лбу пот. — Как остановить сию тварь? И что усмирит ее после гибели короля? Или мы позволим ей убивать пока она не сдохнет на исходе тринадцатого дня?
— Нет, — ответил старец. — Я знаю, как пробудить ее и знаю, как убить раньше срока. Поэтому я буду там, чтобы помочь твоим людям, — старец обернулся к вожаку. — Я все сделаю, можете положиться на меня.
— Я знаю это. И верю вам. И вам уже пора в путь, время не ждет.
И натянув капюшон еще глубже, человек развернулся и вышел из комнаты, на миг наполнив ее звуками пыток и лязганьем раскаленного железа. Лишь на правой руке его сверкнул древний перстень в форме головы змеи — черный и блестящий. И словно бы за ним по пятам устремилась сама тьма, что до этого окружала незримой тенью говоривших. И воздух словно бы стал чище, и огонь ярче.
Тяжело вздохнув, воин вновь вытерся, на этот раз достав из ременного кошеля платок. Ох, как же он не любил всех этих таинств и магии, мрачных обрядов и колдовских предметов. Что за нелегкая указала ему этот путь? И куда он его приведет еще? Но огонь мести правителю ярко пылал в его разгоряченном сердце, и пока ничто не в силах было потушить его. Воин поклонился старцу и вышел вслед за вожаком, его ждали еще дела.
А Хайрил, замотав полой халата ящик, спрятал его в складках одежды. Затем дернул за кольцо в держателе факела. Часть стены отъехала, высветив каменные ступени, ведущие во тьму. Старец взял факел и покинул непринужденно тайную комнату. За его спиной часть стены с тихим шелестом встала на свое место. И темнота окутала одинокое помещение. И ничто больше не напоминало об этой встрече.
Уже наступил вечер, мрак смазал очертания деревьев еще различимых на фоне серого снега. Тучи в эту ночь разошлись, и бледный далекий свет звезд лился на замершую землю. А Махи так и не пришла. Страх все сильнее проникал в сердце волка. Он понимал — что-то случилось. Но сил не было даже чтобы двинуться. Тепло норы успокаивало. А голодные волчата, с осторожностью глядя в печальные глаза отца, прижались друг к другу и, свернувшись у него под боком, старались уснуть. Они хотели есть, но понимали что обыденность их жизни нарушена. Мама так и не появилась. И теперь им было страшно впервые в жизни. И этот страх терзал их юные сердца сильнее, чем холод и боль. Но они молчали.
Кое-как переборов себя Фарракс все же приподнялся, стараясь не потревожить заснувших детей. Голова еще болела, голод сводил желудок, и озноб бил, но уже не так сильно. Он чувствовал себя немного лучше. Но не достаточно, чтобы покинуть нору.
Где сейчас Махи и что с ней, он не ведал. А сил все меньше. Нет, он не должен лежать и ждать ее. Что-то случилось и если так, то завтра его дети могут и не проснуться. Голод убивает безжалостно. Решение есть, пусть сейчас вечер, он отправится на охоту и пусть удача будет с ним.
Он осторожно выскользнул на улицу. Тяжело дыша, огляделся. Темнота, холодный ветер гуляет меж сосен, сбрасывая с их ветвей снежную пыль. Волк устремился в лес, несколько часов он бестолку петлял по полянам и логам, припадая на еще не зажившую лапу, высматривая жертву, и тут ему повезло. Он наткнулся на логово зайца. Около часа присматривался к норе, чтобы атаковать без права на ошибку. И вот миг желанный настал, серый зайчишка выглянул из норы по своим делам и тут же попал в пасть изголодавшему животному. И Фарракс с наслаждением почувствовал во рту привкус смерти, кровь стекала по его губам, капая в снег, и новые силы наполнили уставшее тело. Он жадно рвал тушку зайца, наслаждаясь процессом насыщения, но не забыл о потомстве. Большую часть тушки мелкого зверька он дотащил домой. Теперь волчатам нужно учиться есть более твердую пищу, чем они привыкли. Обстоятельства сильнее.