Улетал он налегке, рассчитывая в скором времени вернуться обратно. Он считал, что поступил по-джентльменски, выполнив какие-то правила игры, что пройдет время, и эти люди, оценив его поступок, позовут обратно.

Начинался швейцарский период жизни Дмитрия Якубовского. И об этой полосе его биографии я знаю не очень много. Но, видимо, именно там Дима добился невероятных успехов в бизнесе.

Цветочная улица

Почему-то все русские, попадая в Берн, начинают искать Цветочную улицу (Blumenstrasse). В голове звучит незабываемая «Я прошу, хоть ненадолго…», в воображении мелькают кадры из «Семнадцати мгновений весны». Так где эта улица? Где дом, из окна которого бросился несчастный профессор Плейшнер?

Дима, оказавшись в Берне, тоже отправился на поиски Цветочной улицы. Он не знал, что такой улицы в Берне никогда не было. Но Якубовский не был бы Якубовским, если бы он не дошел в этом вопросе до сути.

В городском справочном бюро не особо удивились вопросу. Похоже, они слышали его не раз. Только поинтересовались: «Вы русский?». — «Да». — «Опять русский, — констатировали невозмутимые швейцарцы. — Все русские почему-то ищут эту улицу. Они там с ума посходили?»

Ну откуда им было знать, что по Штирлицу у нас действительно сходили с ума, и когда показывали сериал, улицы буквально вымирали. Даже показатели преступности снижались до нуля. А эпизод с профессором Плейшнером, которого так трогательно сыграл ныне покойный Евгений Евстигнеев, был одним из лучших в фильме.

Случай на границе

Первое время в Швейцарии Дима откровенно скучал. Кипучая натура требовала деятельности. Сотрудники фирмы, в которую направили Якубовского, явно не понимали, зачем он здесь нужен. В конце концов, его просто «сплавили» в горное местечко. Наверное, этот городок был горнолыжным раем, но лыжи — не Димина страсть. Языка он тоже не знал. Чтобы извлечь хоть какую-то пользу, он принялся совершенствовать навыки вождения, петлял по горам как сумасшедший. Пару раз он был на волосок от смерти.

Живя в Швейцарии, Дима старался во всем походить на коренных жителей этой маленькой альпийской республики. Он копировал швейцарцев до мелочей, даже машину заправлял, как они. Может быть, это была очередная шпионская игра. Дима рассказывал мне, что в одной книжке о разведке прочитал полуанекдотический случай, как рассекретили нашего разведчика. Тот выбежал из туалета, на ходу застегивая ширинку. Видно, очень спешил. Англичанин никогда так не поступит, даже если будет опаздывать на самолет.

Однажды Диме надо было по делам поехать из Цюриха в Вену. Дорога через Австрию была длиннее пути через Германию. Дима решил поехать кратчайшим маршрутом. Казалось бы, логично, если бы не одна проблема. У него не было германской визы.

«Что ж, — подумал Дима, — как-нибудь проскочу. Я ведь ничем не отличаюсь от швейцарцев, номера на машине местные. Рискну». И рискнул.

Швейцарские пограничники редко останавливают машины, чтобы проверить документы. Сотни людей просто переходят границу пешком, чтобы что-то купить на другой стороне, и спокойно возвращаются обратно. Как правило, «тормозят» машины либо с иностранными номерами, либо с вызывающими подозрение пассажирами. Впрочем, бывают исключения, когда проводятся выборочные проверки.

Дима подъехал к границе медленно, как бы лениво, словно уважающий себя швейцарец. Нога уже приклеилась к педали газа, чтобы набрать скорость сразу после пересечения линии, но тут пограничник сделал знак остановиться. Он сказал что-то типа «доброе утро», но этого было достаточно, чтобы поставить Диму в безвыходное положение. Дело в том, что Дима не понимал ни слова по-немецки. И, не придумав ничего лучшего, он вежливо спросил по-английски: «Что вы говорите?»

На мгновение швейцарец превратился в соляной столб. Постепенно до него дошло, что швейцарец, не понимающий ни слова по-немецки, вовсе не швейцарец, а совсем другой человек. И пограничник сделал знак рукой, чтобы Дима встал на обочине. Надо ведь разобраться.

Что делать? Можно было, конечно, развернуться и отправиться кружным путем через Австрию, но больно не хотелось этого делать. И Дима сделал вид, что вообще ничего не понял: ни слов, ни жеста, и, бросив ошалевшему пограничнику «Thank you», дунул на скорости через погранпост.

Напрасно Дима надеялся, что ему удастся ускользнуть на своем «БМВ» от бдительных пограничников. Те прыгнули в машину и за ним. На спидометре 200 вместо разрешенных 120… И кто знает, может быть, Диме удалось бы уйти, но впереди располагался ещё один пост.

«Сейчас защелкнут наручники, арестуют, посадят в тюрьму» — эти мысли, одна страшнее другой, промелькнули в Диминой голове, когда он послушно остановил свой автомобиль.

Пограничники подошли и потребовали предъявить документы. Дима достал свой советский дипломатический паспорт. Это произвело эффект. Наверное, в том месте в последний раз видели русских, когда Суворов вел свою армию через Альпы.

— Вы, наверное, сами не заметили, как проскочили границу, — вежливо сказали пограничники. — А ведь немецкой визы у вас нет. Мы, конечно, очень сожалеем, что отнимаем у вас драгоценное время, но вам придется проехать с нами на пограничный пост. Там поставим визу, и можете ехать дальше.

Ни наручников, ни тюрьмы.

Дима в роли Штирлица

В Швейцарии политической разведки нет. Есть только военная. И жил-был в маленькой альпийской республике военный шпион полковник доктор Кандрау. В один прекрасный день его командировали на важную должность в одном из ведущих швейцарских государственных банков.

В это время наши шпионы уже разрабатывали систему технического внедрения в их банки. Может быть, кто-то не понимает, что на сегодняшний день наши средства технического проникновения таковы, что могут войти в машину любого банка. Но, чтобы легализовать эту информацию и не высвечивать факты промышленного шпионажа, нужно было найти козла отпущения. А именно подходящего швейцарца, чтобы в случае чего «случайно» показать, что утечка информации шла именно через него.

Найти человека на такую роль — задача не из простых. В конце концов, обратились к Диме, потому как господин Кандрау случайно попал в поле зрения одной фирмы, которая опять-таки случайно работала с Якубовским и полностью от него зависела.

Таким образом Дима вышел на этого несчастного Кандрау и понял, что лучшего козла отпущения просто никому не придумать. Господин Кандрау олицетворял сразу две уникальные ипостаси: это был шпион и один из руководителей банка в одном лице.

Задача, поставленная перед Димой, заключалась в том, чтобы как можно чаще встречаться с доктором Кандрау и высветить этот контакт, при этом, естественно, ни в коем случае не допустить, чтобы бывший шпион догадался о мотивах истинного интереса российского гражданина к своей персоне. Всякий раз, собираясь встретиться с полезным швейцарцем, Дима придумывал темы для разговора. Мало того, ему приходилось изыскивать специальные места для встреч. Конспиративные явки для этой цели не подходили.

За четверть часа до встречи Дима определял тему беседы, причем такая тема, как, к примеру, «влияние онанизма на рост фонарных столбов в Швейцарской конфедерации», звучала куда остроумнее, чем то, что предлагал Дима. Но это был предлог, главное заключалось в другом: в какой обстановке произойдет рандеву и кого Дима приведет за собой.

Доктор Кандрау ходил на встречи с Димой десять раз. Этого вполне хватило, чтобы засветиться.

Дима не знает, как сложилась судьба бывшего шпиона. Интересно то обстоятельство, что доктор Кандрау тоже постоянно приводил с собой людей, в том числе начальника криминальной полиции Швейцарии, ныне покойного господина Шмидта. Тот так влюбился в Диму, что, когда в 1993 году в Берне Якубовского награждали медалью Интерпола, решил с ним сфотографироваться не то в обнимку, не то взасос. А надо сказать, что начальник криминальной полиции Швейцарии — фигура большого масштаба.