— В наше время возможно всё, — отчеканила я и слегка обернулась, чтобы напороться на лукавый задумчивый взгляд и мигом отвернуться.

— Так мне оставить вас в покое? — В голосе начальника мне слышалась улыбка.

— Да, пожалуйста. Я ещё поработаю.

— Как скажете. Всего хорошего и до встречи.

— Да-да.

Лишь когда закрылись двери лифта, уносящего дотошного Алексея вниз, моё настроение наконец поднялось вверх. Интересно, могу я сразу остаться тут или стоит сделать вид, что ушла, а потом потихоньку вернуться? Позже, ночью, когда уже все сотрудники, в том числе и технический персонал, разбредутся пo своим домам. Благо, что ключи у меня есть. Решено! Пережду в кафе, чашку кофе можно пить очень долго, а пока я пью — я клиент, и никто не посмеет выгнать меня, а даже если и выгонят, погуляю по городу, тем более что погода стоит теплая.

Сложив все бумаги обратно в единую стопку, собралась уже идти на улицу — создавать видимость своего ухода с работы, но как любая женщина сперва решила привести себя в порядок: припудрить носик, подправить губки…

Вытряхнув содержимое сумки на стол, открыла пудреницу.

«А я ничего», — подмигнула своему отражению. Решив, что надо бы поправить помаду, потянулась к скатившемуся к самому краю тюбику. Неосторожное движение и он со звоном упал на пол. Присев, поискала его, но он как назло закатился под стол. Делать нечего, пришлось лезть дальше — нe оставлять же помаду стоимостью в тысячу рублей пропадать. Да-да, как и любая женщина, я люблю дорогую, качественную косметику… и вещи… и туфли — все люблю качественное, но, увы, не всегда могу себе это позволить.

Подтянув юбку вверх, встала на колени и полезла под стол. Пока шарила рукой под тумбой, куда, как я подумала, закатилась помада, вспомнила добрым словом уборщицу, игнорирующую мытье пола под столом. В этот же момент тихонько скрипнула дверь. От неожиданности резко подскочила, вернее, попыталась, но столешница не позволила мне этого сделать. Ударившись головой, чертыхнулась и, пятясь назад, начала выбираться из-под стола.

— Мне нравится, — услышала я хрипловатый мужской голос.

Чертыхнувшись ещё раз, повернулась к нему.

— Что нравится? — задала вопрос, поднимая взгляд на босса, застывшего напротив меня.

— Как вы смотритесь на коленях, — ответил он таким тоном, словно обсуждает бифштекс в ресторане. При этом стоял, возвышаясь надо мной, бесстрастно засунув руки в карманы брюк. — И вам, похоже, тоже нравится такое положение, — ослепительно улыбнулся он, заглядывая в вырез моей блузки.

Наконец придя в себя, я встала и, оправив юбку, замахнулась, чтобы влепить ему пощечину — достал! Я не какая-нибудь… Но не тут-то было. Едва моя рука взлетела для удара, как ее перехватили сильные холодные пальцы.

— Это было грубо, — спокойно сообщил он, отводя руку мне за спину и разворачивая меня на сто восемьдесят градусов. Плотно прижимаясь пахом к попе, Алексей Викторович поделился откровением:

— Анечка, это я предпочитаю дарить боль. Не пугайтесь, ничего криминального. Вы знаете, что такое нотка боли, тонко переплетенная с наслаждением? — При последних словах он чуть понизил голос, заставляя прислушиваться, затаив дыхание. Сладкой патокой слова с эротическим подтекстом вливались в мои уши. Губы нового босса невесомо касались ушной раковины, а выдыхаемый воздух щеқотал мочку, вызывая мурашки, сбивая меня с толку. Смысл сказанного всё время ускользал, но я понимала, что речь идёт о чем-то, несомненно, порочном. Порочном, но таким манящем. Хотелось откинуть голову назад, ему на плечо, чтобы стать ещё чуточку ближе, почувствовать теплые губы на шее, ощутить, как они касаются кожи и слушать, слушать этот вибрирующий голос.

Нужно было встряхнуться, но ситуация неожиданно мне понравилась. Никогда раньше я бы не позволила говорить и делать подобное мужчине, которого едва знаю, но то, как он касался меня, как будоражил самые тайные желания по-настоящему возбуждало.

— А-а-ня… — Он проговорил мое имя нараспев, слегка растягивая гласную, выдохнув мне в самое ухо, а после кончик его языка коснулся кожи, так словно меня ударило током. Я забилась в его руках, сама не понимая, чего хочу больше: вырваться и убежать или повернуться и впиться в кривящиеся в наглой усмешке губы.

— Сопротивление мне тоже нравится. Оно… — Он замолчал, подбирая слова, но, не ослабляя хватку, ңаоборот пальцы руки, лежащей на животе, слегка напряглись, затем вновь расслабились и медленно проделали путь вверх, остановившись у кромки бюстгальтера. Кожу обожгло даже сквозь ткань, казалось, его руки горят, а вместе с ними загорается и мое тело. — Возбуждает, — наконец проговорил он. — Это как прелюдия. Анечка, вы любите прелюдии?

— Что? — ошалело спросила я, поворачивая голову и пытаясь заглянуть в глаза этому странному мужчине.

— Прелюдия, — терпеливо повторил он мне, и провел носом по щеке, мимолетно касаясь и царапая легкой щетиной нежные губы.

— Конечно, — ответила я, потому как перестала контролировать собственный язык.

Нет, то, что он меня соблазняет, я понимала, и что происходит всё слишком стремительно — тоже, но подача, манера, движения, набор слов и уловок — поражали, заставляли позабыть о здравом смысле и просто поддаться течению. Обычно мужчины долго ходили вокруг да около, искусно обольщали меня, говорили положенные в таких случаях вещи, дарили цветы… А он сразу перешёл к делу. И как раз в тот самый момент моей жизни, когда я была готова на безумия.

«Аня, сконцентрируйся! — дала ценное указание самой себе. — Это твой босс. Пора попрощаться и искать место для ночевки!»

— Помните, вы сказали, что подбирали белье под цвет блузки? — задал шеф новый вопрос, опираясь подбородком на мое плечо.

Я позабыла прежние домыслы и кивнула.

— Χочу посмотреть, — неожиданно заявил он и, повернув к себе лицом, усадил на рабочий стол. — Ужасное любопытство, понимаете? Не смогу спать, пока не увижу.

— Вы что же, и впрямь решили… — подняв взгляд, встретилась с зелеными, искрящимися от страсти глазами. Темные, с расширенным зрачком они смотрели на меня так… Я не была провидицей, но отчетливо поняла, что просмотром моего белья он не ограничится.

— Чего вы хотите? — выдохнула я, пытаясь выгадать время и взвешивая, стоит ли вступать с новым начальством в интимную связь. Ничем хорошим для секретарш подобное не заканчивается, это все знают. Но, черт возьми, как фантастически он пахнет, и как сладко потягивается моё проснувшееся после нескольких месяцев спячки либидо…

Αлексей Викторович на миг замер, затем отстранился и, заправив выбившийся локон мне за ухо, по-деловому спросил:

— Вы знаете, насколько привлекательно выглядите, Анечка? — Его рука легла на мое бедро и неожиданно грубо поползла вверх, сминая ткань юбки. — И я бы очень хотел вас…

— Д-да? — Заворожено глядя за его действиями, спросила я, не предпринимая попыток встать или оттолкнуть мужчину. Тақая открытость в своих желаниях меня покорила. Да, грубо, да, нагло, но вместе с тем это было так возбуждающе, так необычно и так к месту! Мне слишком давно не делали комплиментов, а уж про хороший секс и вовсе молчу. А к черту все! Εго обтянутая тканью брюк задница весь день мелькала перед глазами, и мне очень хотелось ее пощупать.

— Ну… — Он на секунду задумался, удерживая в кулаке ткань юбки. — Пожалуй, тут подойдет слово «трахнуть». Да, это именно оно, нужное слово. Весь день мне не дает покоя ваше белье, подобранное под цвет уже ненавистной мне блузки.

И, в подтверждение своих слов, он расстегнул верхнюю пуговку, затем вторую, третью, пока его взору не предстала моя грудь, обтянутая белым бюстгальтером.

— Ну как? — Скрывая неуместное смущение, как можно увереннее спросила я.

Он сделал вид, что задумался, отстранился, посмотрел на меня сверху и, одобрительно кивнув, очень серьёзно ответил:

— Так и знал. Мой любимый размер.

Я не сдержалась: выдохнула громко, чувствуя, как сбивается с ритма сердце, выдавая себя с головой.