Четвертая попытка увенчалась полным успехом. Искандер воочию увидел гуру и понял, почему в предыдущий раз он потерял след. На месте бывшего потерянного следа гуру нарвал листьев с какой-то лианы и последовал в перпендикулярном направлении. Преследовать Всевидящего было опасно — и переждав день, юноша, наконец-то нашел заветную пещеру.

Лаз в пещеру представлял собой небольшую нору в которую с трудом мог бы пролезть взрослый мужчина и в настоящее время был уже частично закрыт старыми знакомыми юноши — муравьями. Через день-два трудяги восстановят порушенный муравейник и его основание полностью закроет лаз. Сразу стали понятны странные манипуляции гуру с листьями. Лиана с которой они были сорваны выделяла капельки смолы которые долго не сохли и являлись смертельной ловушкой как для любителей сочной зелени, так и для тех кто своей дорогой избрал ее ствол. Тысячелетия совместного сосуществования выработали у муравьев устойчивый рефлекс «не лезь — убьет», поэтому почувствовав ее запах они резко отворачивали в сторону. Если бы кто-то попробовал проползти сквозь разворошенный муравейник без этого средства то был бы закусан до смерти уже через несколько минут — парень вспомнил очень болезненные укусы и ему даже стало не по себе.

Вернувшись в монастырь юноша решил не пороть горячку. По рассказам дяди Гуфара выходило что арабские суда покидали порты Бенгальского залива не раньше зуль-када (ноября) дожидаясь устойчивого северо-восточного, попутного муссона. До ноября оставалось два с половиной месяца. Значит получалось, что раньше чем через месяц бежать не стоит — путь до Пахарпура с учетом тяжелой ноши займет не более месяца а лишнее время пребывания в порту даст дополнительные шансы преследователям.

За две недели до даты предполагаемого побега его вызвал Всевидящий. В зале храма куда спешно подошел юноша кроме гуру было еще три человека — Арнав, Гуркаран и еще один из резидентов с «большой земли» — Ашок. Глаза гуру как всегда лучились бездонной добротой, а вот голос был неожиданно напряженным.

— Адвик, помнишь я говорил тебе об испытаниях которые мы обязательно должны преодолеть потому что они нам под силу? Вижу, что помнишь. На твою долю выпало одно из них. Арнав и Гуркаран подтвердили мне что ты готов к нему.

Далее последовало описание выпавшего на долю юноши испытания и событий ему предшествующих. Когда махараджа Махипала I вернул захваченный врагом Каннаудж при этом существенно потрепав воинственного соседа и отбросив его войска на юг, выяснилось, что без предательства среди властьимущих не обошлось. Как известно «кадры решают все» а самим кадрам необходима постоянная ротация. И вот на замену чиновников из проблемных провинций устремились преданные махарадже и усиленные гвардией военачальники. Восстанавливать лояльность заблудших подданных на местах, начали с помощью огня и меча — топя смуту в ее собственной крови. Вот так место ранее прикормленного раджи из Наланда занял бравый полководец Бхавиша. Когда он узнал, что один из богатейших и влиятельных жителей города является смотрящий преступной секты, он вызвал его к себе и в приказном порядке потребовал некую сумму за неприкосновенность и лояльность властей к касте. Сумма была непомерной и смотрящий посоветовал новому радже поумерить аппетит и напомнил, что обжорство порой очень вредно влияет на здоровье. Той же ночью усадьба смотрящего была окружена и взята штурмом. Все защитники, слуги и домочадцы включая женщин и детей были жестоко убиты. Смотрящий же самоудушился — невместно тугу попадать в плен. На следующий день его голова на колу стала украшением местной площади, чуть позже к ней с завидной регулярностью стали присоединяться головы тугов — ассасинов, причем лучших в своем деле. Разветвленная агентура раджи отслеживала новые лица сразу по появлению в городе, а сыскной приказ и служба охраны доводила дело до конца. Несмотря на ощутимые потери храм не намерен был сдаваться, просто другого выбора уже не было — вариант стерпеть такой «плевок в лицо» означал полный крах секты или в лучшем случае униженное полунищенское ее существование. Храму нужен был яркий, показательный акт возмездия — только такой мог остановить других чиновников от необдуманных и пагубных решений. И этот акт был возложен на Искандера. Темно-русый, сероглазый, ухоженный юноша, почти мальчик из Халифата даже близко не укладывался ни в один из шаблонов на тугов и не мог вызвать подозрений у опекающих раджу служб. А навыки и возможности парня не только не уступали возможностям ассасинов экстра-класса, но и во многом превосходили их. Опыта конечно у него не было, но в данном конкретном случае опыт только вредил.

— Все необходимое уже готово, выходите прямо сейчас, — голос гуру стал более торжественен, — и помни — Кали помогает тем кто служит ей. У тебя все получится! Ступай, Адвик. При очередном переходе через джунгли юноша оставался в здравом рассудке — в этот раз его не опаивали зельем, он стал высшим адептом касты.

В Наланд Искандер прибыл как молодой купец — Абу Маруф ибн Тарик который разыскивал своего пропавшего старшего брата — Расула. А пропал он не без помощи тугов, напавших на небольшой караван, вышедший из Наланда. Наводчик следующий с караваном запомнил имя словоохотливого купца и особую примету — шрам на лбу, что и послужило основой легенды. Согласно легенде путешествовал Тарик вместе со своим слугой Сабиром — меланхоличным коротышкой вполне арабской внешности под которой скрывался безжалостный убийца — мастер ядов. Заселились путники на постоялый двор примыкающий к рынку и выходящий фасадом на городскую площадь. После непродолжительной беседы с хозяином, простофилям (как определил их для себя владелец заведения и одновременно агент охранки) досталась комнатка под самой крышей. Понятно, что не обошлось без простеньких манипуляций со стороны Искандера, но возможно и без них им бы попытались всучить эту комнату — самое жаркое место на постоялом дворе. Окно из комнаты выходило на городскую площадь и было просто идеальным местом для наблюдения за домом раджи и примыкающих территорий. Результатом недельных наблюдений и того что удалось узнать из пустопорожних разговоров на рынке и в харчевне стало глубокое уныние — миссия невыполнима!

Дом, а скорее дворец раджи окружал высокий забор у ворот которого несли круглосуточную службу двое вооруженных глефами гвардейцев. При этом во двор они не допускались, а калитка или ворота запирались изнутри и открыть их гвардейцы не могли. Внутри двора у ворот дежурили еще двое, а по периметру забора расхаживали парные патрули, причем ночью со здоровенными псами. Внутреннее караульное помещение в шаговой доступности от ворот скрывало многочисленную и постоянно бодрствующую тревожную группу. Вход в дом охраняли еще два охранника и дежурный офицер, которые тоже даже при желании попасть внутрь дома не могли. Немаловажная деталь — каждый из охранников находился под наблюдением минимум еще двоих своих товарищей. Забор дворца граничил с территорией городского гарнизона, то есть в случае поднятия тревоги вся прилегающая местность через пять минут будет кишеть гвардейцами. Два раза в неделю раджа посещал своего духовника — настоятеля храма Вишу. Расположенный неподалеку от площади храм во время посещения его раджой тоже хорошо охранялся, но все равно в разы хуже чем дворец. Да и сам путь между дворцом и храмом можно было использовать как место для засады. Пройдя несколько раз по маршруту и выбрав подходящие места для засад, юноша случайно заметил что за одним из намеченных мест ведется наблюдение. Более внимательная проверка показала что все места для засад под тщательным наблюдением. Хорошенько обдумав эту новость, Искандер пришел к выводу что в паланкине находится не раджа а «подсадная утка», с помощью которой городская площадь пополняется головами ассасинов. Служба безопасности у раджи явно недаром ела свой хлеб — им были известны возможности и упорство тугов, их ждали и к их приходу были готовы.