Сегодня проснулся утром. Это будет третий день без связи. Завтра он должен выйти на связь. Я начинаю подозревать, что не выйдет. Вслух ничего не говорю, пусть надеются, что все хорошо. Сегодня вечером я должен увидеться с Таней. Перед большим делом. Я должен быть максимально готов, когда полечу туда. Иначе не смогу вытащить Лесника с Мадлен. Лесник хоть и дружит с лесом, но там территория, на которой он не сможет работать. А я смогу.

Сначала зарядка с полной выкладкой. Затем еда и сон. Увидел Кондора.

— Кондор, есть просьба.

— Давай.

— Вечером полечу с тобой к Тане.

Он удивленно вскинул брови.

— Я удивлен. Правда.

— Будем ужинать там вместе. Утром вернемся сюда. Будем ждать сеанса связи.

— Хорошо. Я понял. Мне сообщить об этом Тане?

— Да, сообщи. Пусть приготовит что-нибудь.

— Она будет рада.

Он пошел в ангар звонить. Мобильная связь в ангаре лучше, чем на полигоне. С рациями наоборот. Парадокс.

Теперь можно обедать. Ем отдельно ото всех. Луиджи и Марина питаются по часам. Кондор, когда прилетает. Я, когда не сплю и не занимаюсь. Поел, пошел спать. Разбудил меня Кондор.

— Вставай, соня. Нам лететь пора.

Встал, помылся, сходил в секцию с одеждой и надел чистое. Взял сумку, собрал вещи, положил туда деньги и документы. Грязное белье сжег на полигоне. Ничего страшного, еще купим. С Кондором выкатили вертолет и я сел снова на пассажирское место. Кондор занял место пилота. Взлетели. Посмотрел вниз, темно. Как интересно Кондор вслепую садится?

— Кондор, как тебя называть при девушках?

— Эммануил.

— Скажи, Эммануил, если тебе придется сделать еще боевые вылеты, ты будешь против?

— Никогда я не буду против. То, что у меня есть теперь Маша, говорит только о том, что мне есть ради кого жить. Но это не может повлиять на меня, как на боевого пилота. Можешь на меня рассчитывать.

Хорошо. Это очень хорошо. Скоро мне понадобится твоя помощь. Вслух ничего не сказал.

Впереди внизу показался коттеджный поселок в форме буквы «Т». Внутри была дорога, по обе стороны которой стояли дома. Нужный нам дом был крайний слева у ножки этой буквы. Дома, располагавшиеся в этой части буквы, были самыми дорогими. Когда подлетали к дому, Кондор сделал круг и сел. Выключил двигатель, подождал, когда лопасти перестанут вращаться, снял шлем и вышел. Я снял переговорное устройство и тоже вышел из вертолета. Посмотрел в сторону дома. До него было метров триста, но было видно две фигурки девушек, которые стояли у калитки под фонарем. Кондор положил шлем, закрыл дверь, и мы вместе пошли к девушкам. Я подошел к Тане, посмотрел на нее. Она смотрела на меня, я на нее. Потом подошел ближе и обнял ее. Она обвила мою шею руками и прижалась ко мне.

Они пригласили нас в дом. Первыми в калитку прошли я и Таня, за нами Маша и Эммануил. Маша закрыла калитку. Во дворе, прямо под открытым небом, был накрыт стол. Стол был сервирован на пять персон. На столе были два салата, нарезки. Отдельно стояло вино и коньяк. Справа от стола, на небольшом отдалении, была сделана большая печь с вертелом. Там над огнем вертелся поросенок. Таня отцепилась от меня и пошла к печи. Проходя мимо стола, взяла какую-то миску. Подошла к поросенку и полила на него из миски. Мясо стало блестеть, а лишняя жидкость, которая пролилась на огонь, зашипела. Получился дым, который окутал поросенка. Красиво получилось.

Из дома к нам вышел Вениамин Семенович. В брюках и футболке. На ногах шлепки. Я его видел первый раз, он меня второй. Меня первый раз он видел в несколько ужасном виде там, на поле боя. Выглядел Вениамин лет на пятьдесят. Подтянутый, пузика нет. Видно, что физически развит.

— Здравствуй, Эммануил!

— Добрый вечер, дядя Веня!

Вот так, уже дядя Веня. Эммануил, ты меня удивляешь. Хотя, я тебя еще мало знаю.

— Эммануил, представь своего друга и спасителя моей дочери.

— Дядя Веня, это Алексей. Синицын.

— Очень приятно.

— Мне тоже очень приятно — ответил я.

— Мне Эммануил говорил, что вы его коллега. Вы спасли мою дочь, теперь я ваш должник.

— Не люблю это слово и не люблю, когда мне кто-то что-то должен.

— Народ, — сказала Таня, — ужин готов.

Вениамин пошел помогать Тане снимать и разделывать поросенка.

Маша села за стол, Эммануил присоединился к ней. Обнял ее и что-то шептал на ушко. Маша смущенно улыбалась, поглядывая на меня. Очень интересная ситуация. Мы были с Машей близки, а теперь она с Кондором. Я ему ничего не расскажу, надеюсь, она тоже. Обсужу это с ней позже. Или Таню попрошу передать. Вениамин и Таня уже порезали наш ужин.

— Прошу к столу! — сказал Вениамин.

Я сел напротив Эммануила, рядом села Таня. Слева, во главе стола сел Вениамин, как хозяин дома. Эммануил взял бутылку коньяка, налил мне, Вениамину и себе. Потом взял красное вино и налил девушкам. Молодец какой!

— Я хочу сказать тост, — начала Кондор. — Возможно, что в будущем мы все станем родственниками. Возможно, и не станем. Но теплые отношения должны сохранить. За семью!

Мы чокнулись и выпили. Я взял бутылку коньяка и разлил снова. Затем принялся отрывать куски мяса и есть. Руками. Чего стесняться? Я всегда так делаю. Вениамин улыбнулся, отложил вилку и тоже начал есть руками, облизывая пальцы. Таня и Маша смотрели на это широкими глазами, Эммануил просто с открытым ртом. Потом все трое махнули рукой и присоединились к нам.

Наелись, напились, все перемазали жиром. Салфеток еле хватило, я домывал руки из поливочного шланга.

— Вениамин, — начал я. — Спасибо за прекрасный вечер. Таня, мы можем вдвоем прогуляться по поселку?

— Не за что, Алексей. Мне приятно, что ты меня называешь только по имени.

— Да, можем прогуляться — ответила Таня.

Она взяла меня за руку и потащила за калитку. Мы пошли по поселку. Сначала шли молча.

— Таня, это было вкусно. Где ты этому научилась?

— Папа научил. Я умею готовить и очень люблю это делать.

— Тань, извини меня, но у меня к тебе два вопроса. Лучше, если я их задам сейчас.

— Задавай.

— Скажи, что тебе от меня надо? Я спрашиваю, потому что только что расстался с девушкой, которая клялась мне в любви. Я защитил ее, а она, не выдержав испытаний, отказалась от меня. Верить я стал теперь меньше.

— Леша. Мне от тебя нужен только ты. Не важно, богатый или бедный, целый ли, раненый ли. Только ты и все. Я до похищения не особо общалась с мужчинами, а теперь их боюсь. А тебя, нет. Ты первый, кто меня защитил. Не буду говорить, что люблю. Нет. Этому чувству нужно еще родиться. Но я понимаю, что без тебя мне плохо. Все это время, пока ты был на больничном, я не находила себе места. Теперь ты здесь, как я хотела.

Она обвила мою шею руками и поцеловала долгим поцелуем. Я ответил ей тем же. Когда она отстранилась, я взял ее голову и вернул обратно. Через некоторое время отодвинулся.

— С первым понятно. Теперь второй вопрос.

— Давай.

— Где твои родители?

— Дома.

— А почему дома? Почему ты их не пригласила на ужин?

— Они в ссоре. В смысле мой папа и папа Маши. Когда меня похитили, мой папа подумал, что это ошибка. Что должны были похитить Машу. Пришел к ним домой и наговорил лишнего. Когда Машу похитили, папа Маши обвинил моего папу в этом похищении. А раньше они были друзьями. С детства дружили.

— Пойдем к тебе домой.

— Зачем?

— Познакомь меня со своими родителями.

— Мне кажется, что еще рано.

— Таня, будем мы вместе или нет, это вопрос времени. А знакомство твоих родителей со мной может иметь далеко идущие последствия. Это будет полезно и им, и мне.

— Запутал. Пошли.

Мне нужна эта встреча, потому что Ильичев Михаил может многое. Кто знает, как все повернется. Вдруг Луиджи не сможет мне помочь. Ильичев старший раньше был полковником милиции, связи сохранил. Сейчас он успешный бизнесмен. Жена его — бухгалтер в его компании, раньше была майором милиции. Это он меня привел в полицию и знает мой секрет. А я кто теперь? Человек в розыске и солдат удачи. Отлично.